Второй раз она почувствовала, что приходит в себя перекинутая через спину лошади. Рядом с лошадью шла та дикая кошка, что ударила и связала её. Там было и ещё несколько человек, один из них — в плаще с накинутым капюшоном и с перебинтованной правой рукой нёс ту, за которой погналась Ашая.

Маг попыталась поднять глаза, чтобы осмотреться куда её везут, и это заметила Роксана. Последнее, что видела Ашая, перед тем, как очнуться в зале Вечного Господина, была уже хорошо знакомая рукоять в знакомой руке.

***

Вечный Господин заканчивал читать письмо, когда в зал зашёл один из стражей. Гвардейцу не надо было говорить, Вечный Господин сразу же увидел то, что видел страж. Он кивнул стражнику, разрешая пройти прибывшим в свой зал.

Когда в зал вошли Роксана, Ганс на руках с Олеттой и Абдигааш с Ашаей на плече, Вечный Господин встал и прежде всего подошёл к Олетте. Ожоги на её коже были сильны, но ничего такого с чем бы не справились притирки или снадобья Роксаны. Осмотрев её, он убедился, что она невредима и просто спит.

— Отнеси Олетту в её покои, — распорядился Вечный Господин Барону.

Когда Барон удалился, лич принялся осматривать Ашаю, которую Абдигааш переложил поудобнее себе на руки. У пленницы была рана слева между нижней парой ребер, неглубокий порез на шее, перебит нос, огромная шишка на затылке и поменьше на лбу.

— Я смотрю, ты получила удовольствие? — пророкотал лич.

— Она убила Нечто, — пожала плечами Роксана.

— Я сделаю ещё, — отмахнулся Вечный Господин.

— Кроме того, она пыталась убить Олетту, — добавила Роксана.

— Что ж, это не поможет нашим отношениям с племенем чинис, — ответил Господин.

Ашая застонала, зрение медленно возвращалось к ней, но она всё ещё видела сквозь пелену. Фразы, сказанные у неё над самым ухом, долетали до неё как будто из самого длинного в мире тоннеля. Во рту она чувствовала кровь, болел и был заложен нос, саднил лоб, и жутко раскалывался затылок.

Но, на удивление, память её и разум работали гораздо лучше глаз и ушей. Она быстро сообразила, что сейчас находится в самом сердце врага. Не зная, что ей говорить и как дальше действовать, она решила, что в настоящее время уместнее будет залопотать на древнем языке чинис, которому учили по мере способностей всех воспитанников великих домов на серных горах.

— Хасобику? — воззрилась она на лича.

"Боже мой, какой он ужасный", — подумала Ашая. — "Я слышала, что он ходячий труп, но чтобы до такой степени".

— Она может нормально, — быстро ответила Роксана. — В бою она вполне понятно угрожала мне.

— Если тебе так легче, — обратился к Ашае лич. — Ты можешь говорить на древнем языке своего народа, я учил его у твоих предков.

— Ладно… — после неловкой паузы сдалась Ашая. — Я…

— Ашая из Немезины, — опередил её лич. — Я знаю.

— Как? — произнесла Ашая.

— Идя ко мне, ты наделала много шума и слишком часто называла своё настоящее имя, — объяснил лич. — Поэтому твоя репутация бежала впереди тебя. Что отнюдь не является комплиментом для твоих действий. Твоя сестра поручила узнать тебе, что происходит на севере, услышать слухи и рассказы. Но вместо этого, ты сделала свою несдержанность новостью, о которой говорят во всех окрестных землях по пути твоего следования.

— Как? — после некоторой паузы снова произнесла Ашая.

— Так, — ответил лич. — Недавно я получил много птиц с сообщениями, и одно было из Серных гор. Новый Повелитель выразил мне своё расположение, в том числе за то, что я снабдил её информацией о ненадёжных домах, готовящих восстание в её собственной стране. В благодарность мне указали, что я могу требовать любых услуг у одного мага из могучих Серных гор.

Вечный Господин дал знак, и Абдигааш поставил её на пол. Ашая закачалась, но её поддержали. Подтверждая свои слова, лич подал Ашае письмо. По мере прочтения лицо мага серы и пламени с выражающего недоверие сменилось на удивлённое, а с удивленного — его перекосила злость.

— Она меня предала, — Ашая разжала руки и письмо полетело на пол.

— Это ты предала своего господина, — ответил лич.

— Интересно, как?

— Тебе было поручено задание собрать информацию и наладить дипломатические контакты, — ответил лич. — За место этого ты разворошила каждое осиное гнездо от севера своих гор. Ты решила, что сама можешь решать на кого нападать, а с кем говорить. Подобное отношение к своим обязанностям и есть измена. Твоей госпоже ещё много чему надо учиться. Она увидела в тебе лишь преданное лицо, совершенно забыв о том, что ты скорее исследователь и искатель, нежели разведчик и дипломат. Ты же слишком эгоистична, чтобы увидеть просчёт своей госпожи и исправить его тем, чтобы научиться чему-то новому.

Внутри Ашаи бурлило пламя. Ей хотелось прямо сейчас придать Вечного Господина и весь его замок огню, и по сути своей ей было плевать умрёт ли она от этого или нет. Но где-то на периферии её сознания она понимала, что всё сказанное есть чистой воды правда. Лич с интересом смотрел в глаза Ашае, Ашая буравила лича. Где-то в темноте своей головы она вела счёт: "Один… два… три… четыре… пять…".

Абдигааш от неожиданности только и смог, что схватиться за рукоять меча. А Ашая уже стояла на одном колене перед Вечным Господином.

— Я совершила много ошибок. И я кто угодно, только не глупая ученица. Я готова научиться, чтобы быть более полезной своей госпоже Асатессе, — поклялась она.

— Хорошо, — кивнул лич.

— Отведите мага в её покои, — крикнул он страже.

После ухода Ашаи Вечный Господин занял свой трон и, расположившись поудобнее, дал знак Роксане говорить.

— Когда голем Ашаи загнал в угол Олетту, та выдохнула на него белым пламенем, — кивнула Роксана.

— Очень интересно, — ответил лич. — Это было её пламя, или она просто выдохнула на огонь?

— Голем был весь раскалён, и я стояла спиной к ним, когда всё произошло, — ответила Роксана. — Поэтому я видела лишь последние секунды перед тем, как пламя окончательно испепелило голову голема.

— Интересно… Это очень многое мне бы объяснило… — проговорил лич и знаком показал, что все присутствующие могут покинуть залу.

На небольшой опушке Барай со своим отрядом сделал привал. Они скакали через земли северных племён уже ни один день, избегая контакта с жителями земель, обходя за несколько десятков вёрст все поселения. Барай, да и воины его отряда, не привыкли идти скрытно и прятаться по лесам, они хотели бы идти с огнём и мечом, грабить то, что можно было бы увезти с собой, а остальное придавать огню. Однако, понимая то, насколько их успех зависит от внезапности, кочевник заставил себя и своих людей действовать максимально тихо. Карга не должна была узнать об их приближении до того момента, когда для неё будет уже слишком поздно бежать.