В походе Улюкай приблизил к себе Салмана. Ему нравился спокойный нрав последнего. Разговаривая с Салманом, Улюкай сам становился спокойнее и рассудительнее, а как раз этого ему и не хватало. Великий Хан дал распоряжение Улюкаю возглавить поход на север и поставил его во главе похода в первый раз, поэтому у вновь назначенного Хана кругом шла голова от этого разношёрстного и тяжело контролируемого войска. В бою они все безусловно были едины, но из-за низкой дисциплины в быту между ордынцами постоянно возникали стычки, иные слишком отбивались от похода, другие наоборот забегали вперёд.

Этим утром Улюкаю доставили слово о том, что один сотник со своими сродниками далеко отошёл от похода в поисках деревни, в которой можно было бы поживиться чем-нибудь. Деревенские узнав, что к ним идут ордынцы, не захотели делиться тем, что у них есть и дали отпор. Сотник вернулся со своим войском на следующий день, однако, в деревне уже никого не было. Со всеми пожитками деревенские ушли на остров посреди реки, на берегу которой располагалась их деревня. Лодок не было, и сотня попыталась переплыть реку на лошадях, но коварное течение реки снесло большинство ниже острова, далеко от берега. Те, кто всё же перебрались на остров, не вернулись, и не все те, кого снесло течением, смогли выбраться обратно, многие потеряли коней. От сотни осталось всего человек сорок пять и только десять из них имели скакунов.

Улюкай сидел весь красный. Гонец, доставивший сообщение, почёл за верное решение после доклада сразу покинуть шатёр. Предводитель орды обернулся к Салману.

— Что думаешь? — кивая в сторону выхода из шатра, сказал он.

— Ослы… — пожал плечами Салман.

— Теперь от меня ждут, что я должен отомстить этим землепашцам, — покачал головой Улюкай.

— При всём уважении… Хан…

— Я знаю, — отмахнулся Улюкай. — Этих трусов и на острове уже нет. Я только утоплю ещё больше лошадей, если попытаюсь их преследовать.

Салман молчал. Ответ лежал на поверхности, но это было бы неуважение говорить, когда Хан не спрашивал твоего совета.

— Я пошлю людей, — после некоторых раздумий подвёл итог Улюкай. — Пусть пожгут в округе поля и поищут схроны. В любом случае через три-четыре месяца начнутся холода, есть будет нечего, и землепашцы погибнут. Если нет — навестим их на обратном пути.

Салман кивнул.

— Но и для тебя у меня есть поручение, — продолжил Улюкай. — Ты возвратишься на свою стоянку и расскажешь всем об этом случае, не жалей желчи. Над ними должна смеяться вся орда. Пусть эта глупость станет их, а не моим позором.

Гвардейцы Вечного Господина, как тот и обещал, шли вместе с отрядом только до предгорья Плоских гор. На северо-западе Плоские горы выходили прямо к болотным землям. Через них около двух дней пути можно было выйти к лесам и полям северных племён.

Барон помнил эти места, он уже бывал в них не раз и повёл группу там, где болото было не так коварно — по большому кругу вокруг центра. Многие караваны, пытаясь сэкономить день, теряли повозки и людей в этих местах. На ночь Барон указал место, подходящее для разбития лагеря. После длинного перехода по неживой, холодной и мокрой пустоши, опасной на каждом шагу, Барон, Роксана, Кольгрима и Олетта очень устали, но всё же развели костёр. Поужинали слегка подогретым мясом, приготовленным ещё в замке, и легли спать.

Ночью Олетте снова снился сон про женщину с чёрными волосами. Они играли в прятки вокруг дома, находящегося глубоко в лесу, а потом, рядом с очагом, женщина сортировала травы, обматывая их в пучки, чтобы потом повесить сушиться на крюк, и наставляла Олетту.

— Тебя никто не должен видеть, — говорила она.

— Да, мама, — Олетта заворожено смотрела, как женщина ловко перебирает стебли и в мгновение ока из однородной травы формирует связку.

— Если ты увидишь незнакомца, сразу беги ко мне. Старайся, чтобы он тебя не увидел, но, если всё же увидит, не превращайся в ящерицу и не пытайся выдохнуть пламя. Веди себя как маленькая девочка, а не как ящерка, и мама всё решит. Главное беги скорее ко мне…

Олетта проснулась. Она лежала под тремя одеялами, но ей всё равно было прохладно. Она ещё не продрогла, но знала, что скорее всего занимается утро, а значит с каждой минутой будет ещё холоднее. Ей жутко не хотелось вылезать из-под одеяла, но она понимала, что заснуть ещё ей точно не удастся. Одевшись, она собрала вещи и достала свой короткий меч, который ей дал в дорогу Абдигааш с наказом продолжать занятия. Все ещё спали, и Олетта решила отойти к большому дереву, рядом со стоянкой, дабы потренироваться и согреться немного.

Абдигааш научил её стойкам с мечом и базовым упражнениям. Пока Олетта рассекала лезвием воздух, в её голове роились вопросы. "Почему раньше меня не посещали эти сны?" — спрашивала она себя. Пара выпадов чуть не задели ствол дерева. "Может, чары развеиваются, и я начинаю вспоминать?" — появилось предположение. — "Или я ищу ответы, и сама придумываю их?". "Возможно ли, что я, как сказал Господин, дракон?". "Не заблуждался ли он?". "И не заблуждаюсь ли я?".

Олетта остановилась. Она поняла, что есть лишь один способ дать себе ответы на вопросы. Закрыв глаза, она глубоко вдохнула. Картины боя с големом Ашаи начали всплывать в её сознании. В попытке создать то же дыхание, приблизится к тому же волнению, самые мелкие частички воспоминания были подняты из глубин памяти. Олетте даже удалось заставить своё сердце биться чаще. Она открыла глаза и стала медленно выдыхать воздух через губы, сложенные трубочкой. Дыхание, что выходило из Олетты, искажало воздух, как полуденное марево. Но огня не было. Олетта остановилась и поняла, что не хватает искры. Тихо, крадучись как кошка, она подошла костру и нашла головешку, на которой всё ещё тлел уголь.

По возвращению к дереву эксперимент был повторён. И на этот раз медленный выдох на уголёк головешки дал свои результаты. Языки пламени возгорались рядом с угольком, и огненное дыхание струилось дальше примерно на локоть.

Сзади Олетты раздалась осторожный присвист. Она обернулась. Барон стоял, наблюдая за её попытками выдохнуть огнём.

— А ты правда дракон, — кивнул он.

— Выходит, что так, — ответила Олетта. — Только если этому нет другого объяснения.

— Что будешь делать с этой силой? — улыбнулся Ганс.

— Пока не знаю, — пожала плечами Олетта. — Пока невелика сила. Но я буду её тренировать.

— Тебе нужен небольшой факел и огниво, — посоветовал Ганс. — Я скажу Роксане, чтоб подготовила.

— Зачем? — спросила Олетта.

— Для сражений, чтобы дышать на врагов пламенем. Я давно не спал и видел, как ты тренировалась. Я так понимаю без открытого огня создать свой огонь у тебя не получается.

— Пока, да, — вздохнула Олетта.

— У меня есть пара идей, подсмотренных в путешествиях, я поговорю с Роксаной, — Ганс кивнул в сторону лагеря. — Пойдём, уже давно рассвело, они и так спят слишком долго, а впереди ещё длинная дорога.