Пахло протухшим мясом.

Он замер в нерешительности, мысленно готовясь к грядущему провалу. Прошло две минуты, затем три, но так ничего и не изменилось. Семен по-прежнему храпел, а в краткие моменты затишья слышался стук стрелок настенных часов в коридоре.

Андрей втянул носом воздух. Запах исчез. Неужели почудилось? Сделав шаг, замер, прислушался. Ничего. Обманулся, значит… нервное… ну и черт с ним…

С плеч будто свалился тяжелый груз. Андрей направился в ванную, включил воду, заткнул пробку, быстро оглядел свое отражение в зеркале и, скинув одежду, забрался в ванну и лег. Еще не успевший нагреться металл приятно холодил кожу. Андрей закрыл глаза и расслабился. Все, что сейчас нужно, – немного передохнуть. Выкинуть из головы все мысли. Ни о чем не думать.

Теплая вода приятно перекатывалась по ногам. Андрей провел влажной ладонью по лицу, а холодный воздух окутал лицо освежающей прохладой. Он полностью расслабился, да так, что вскоре начало клонить в сон. Однажды он уже уснул в ванне, и повторять этот опыт совсем не хотелось. Открыв глаза, он сел и протянул руку к струе воды из-под крана, чтобы умыться, но вдруг струя резко ослабла, а затем пропала совсем, попрощавшись несколькими каплями, гулко ударившими по поверхности воды.

Андрей повертел рукоятку смесителя в разные стороны, закрыл и снова открыл, но это не помогло.

Тогда он умылся водой, что успела набраться в ванну. Потянулся к мылу, но тут кран загудел и плюнул несколько раз грязной водой. Излив завибрировал, вывалился и рухнул в ванну, куда следом мощной струей ринулась черная вода.

Он неуклюже подскочил. Нога скользнула по гладкому дну. Схватился за карниз шторки, но он съехал по стене, не выдержав веса. Андрей полетел на пол, приложился головой о дверь. В глазах потемнело, а когда прояснилось, он обнаружил, что из переполненной ванны на пол льется черная, как нефть, вода.

Вскочив, он кинулся к смесителю и попытался перекрыть напор, но как ни крутил ручку, толку не было: вода все прибывала и уже лилась в комнату через щель под дверью. Андрей бросился к двери, дернул – дверная ручка осталась в руках, а замок отвалился и упал на пол, вместе с саморезами, что держали его в дереве. Андрей толкнул плечом: дверь не поддалась. Черная вода хлюпала под ногами, охватывая ступни леденящим холодом. Андрей уперся руками в край ванны и со всего размаху ударил ногой в дверь. Дверь распахнулась, и он в ужасе уставился в темноту коридора. Это уже не его квартира. Это вообще больше не было квартирой! За дверью простирался длинный и темный коридор, выход из которого, если он вообще был, терялся во мраке. На гладких каменных стенах блестела вода. Из коридора тянуло сыростью и гнилью. Вода из крана тем временем продолжала прибывать, сливалась с краев ванны на кафельный пол и текла в новое, неясно откуда возникшее в квартире помещение.

Андрей схватил брошенные на стиральную машинку трусы, натянул их, надел штаны и футболку. Оставаться здесь он больше не мог. Хотя тут было светло и знакомо – от безумно холодной воды пальцы ног онемели. Андрей шагнул в коридор, пересек успевшую натечь на каменный пол лужу и зашагал прямиком в темноту, оглядываясь на единственный источник света из ванной комнаты. Запах сырости усилился, и теперь к нему примешивался запах старого камня. Стены коридора плавно переходили в потолок, образуя полукруг, как будто Андрей попал в какой-то древний замок. Или, скорее, подвал этого замка.

Вскоре он вышел на сухое место. Пол тут не то чтобы был очень теплым, но все же согревал ступни после ледяной воды. Впереди была только темнота, и Андрей решил, что все же стоит вернуться. Постоит рядом с открытой дверью – по крайней мере там светло, а вот что ждет впереди, неизвестно. Развернувшись, он зашагал к свету, но тут лампы в ванной хлопнули, взрываясь, и погрузили все вокруг в непроглядную тьму. Андрей замер, слушая, как бешено колотится сердце. Перед глазами еще плясали серые пятна, но и они вскоре пропали. Слышалось журчание воды, она все еще продолжала вытекать из крана и литься на пол. А затем он услышал шлепок…

Будто кто-то наступил босой ногой в лужу. Едва успокоившееся сердце вновь застучало в груди, и Андрей чуть было не заскулил от страха. Темноты он не боялся – боялся того, что может в ней скрываться. Смолин писал о чудовищах – ведь так? Какое-то время он еще стоял на месте, прислушиваясь, но больше странных звуков не слышал. Тогда он развернулся и пошел вперед по коридору, ощупывая руками пространство вокруг себя.

Трудно сказать, как долго он бродил по этому странному месту: темнота сбивала с толку, лишала ориентиров, проникала внутрь с каждым вдохом, облепляла липким и вязким страхом. В какой-то момент журчание воды, вытекающей из ванны, пропало, и вокруг наступила почти оглушающая тишина, лишь изредка капала вода с потолка, а порой холодные капли приземлялись прямо на макушку Андрею. Воображение рисовало жуткие образы. Он старался держать себя в руках, борясь с соблазном кинуться бежать через темноту. Бег по неровному полу коридора был слишком рискованным делом, даже при спокойной ходьбе он уже пару раз споткнулся о выступающие камни и больно ушиб палец.

Одежда липла к мокрому телу, но холода Андрей не чувствовал: чем дальше он шел, тем теплее становилась вокруг, а запах сырости сменился вонью затхлых подвалов. Отогревшиеся пальцы ног покалывали тысячи иголочек. Вскоре Андрей нащупал рукой каменную стену, а спустя какое-то время стена изменилась. Он остановился, потрогал сменившее камень шершавое дерево, нащупал дверные петли, а затем и массивную рукоять. Потянул, но дверь не поддалась. Дернув еще несколько раз и ощупав дверь на предмет засова, плюнул и двинулся дальше. Через несколько шагов пальцы нащупали еще одну дверь, также запертую. А потом еще и еще. Продолжая идти, он проверял каждую. Насчитал десяток, затем пятнадцать, двадцать и, наконец, у двадцать первой остановился. Снова попытался открыть, и снова безрезультатно.

Постучать?

Андрей поднес кулак к двери, но передумал. Кто знает, что ждет его по ту сторону. Но и оставаться в темноте – нелепо.

Андрей вздохнул, привалился головой к двери и вдруг чудовищный вой пронесся по коридору, отражаясь от стен многократным эхом. А затем что-то по-собачьи фыркнуло где-то совсем рядом, и Андрей вспомнил, что говорила Лиза про ночные провалы отца: «Самое ужасное время…»

Андрей принялся дергать ручку на себя. Схватился за нее, уперся ногой в стену и что было сил потянул. Бессмысленно. Вой повторился. На этот раз совсем близко. Чьи-то мягкие шаги… Фыркают… Они фыркают. Без конца со всех сторон. Бежать? Некуда!

Андрей стукнул кулаком в дверь, уже ни на что не надеясь. После очередного удара дверь внезапно отворилась, и Андрей, все еще хватавшийся за дверную ручку, едва не свалился с ног. Влетел в помещение. Свет резанул по глазам. Андрей захлопнул дверь, нащупал железный засов, заперся. Тяжело выдохнув, уселся на пол, прислонившись спиной к двери. С той стороны в нее что-то резко ударило. Он подскочил и отступил. Выждал. Больше ударов не было.