третий день и я бы взбунтовался. Заглянул в кастрюлю. В принципе, если поднапрячься, я и в одного это одолею.

— Ну и ладно, мне больше достанется, — сообщил я.

— А нам что?

— Не знаю, — совершенно искренне пожал я плечами.

Холодильника нет, и непонятно, вообще-то в доме есть чего пожрать кроме супа?

— Хотим яичницу, — после краткого совещания сообщили мне.

Точняк! Куры же, их покормить надо было.

— Танька, бери метлу, пошли грабить петуха, — сообщил я. — И чего там надо курам дать, захвати.

Рейд на курятник начался спокойно, нас встретили как долгожданных гостей, пшёнку, которую Танька щедро швыряла во все стороны, заполошно подбирали и куры и петух.

— Иди, собирай урожай, — отправил я сеструху, пока все казались занятыми жрачкой.

И тут началось. Петух уставился недобрым взглядом на похитительницу потомства. Его склонённый гребень и борода наливались огнём джихада. И я понял, для чего нужна метла. Петуха было слишком много, чтобы просто отмахаться от него ногами. Он прыгал, лупил шпорами, махал орлиными крыльями и клевался как одержимый. Особо удачным взмахом метлы я поддал ему так, что он полетел примерно в направлении луны, но в итоге зацепился за забор, где и уселся, победоносно прокукарекав три раза. Я бдю, я победю. Сейчас посмотрим, кто быстрее — вы машете метлой или я крыльями. Вам ещё в дом возвращаться.

— Да ты охурмел, красавчик, в суп захотел? — потрясая метлой, заржал я.

Представил себя со стороны, в наши дни обязательно нашёлся бы папарацци, который заснял бы всю сцену из-за забора, и быть бы мне звездой ютьюба. Хорошо, что до нашей глухомани тырнеты пока не добрались. Проживём как-нибудь без них, и с Петькой сейчас договоримся.

— Да, Петя? Таня, ты где там пропала? Выходи.

Завидев Таньку с добычей, петух принял боевую стойку и слетел на неё как коршун. Но мы с метлой не зря были поставлены и сбили его на подлёте. Приземлившись на ноги, Петька бросился в наземное преследование, но Танька уже заскочила в дом и захлопнула дверь. Петух с видом победителя встряхнулся и пошёл топтать кур. На меня он перестал обращать внимание от слова совсем. Я от такого пренебрежения просто охренел. Это он на девчонку так реагирует или реально яйца пасёт?

Полдник вышел на славу. Дружно умяли почти полную сковородку яиц, я поднапрягся и доел суп. Работать уже было неохота. Но ходить в местные «удобства» хотелось ещё меньше, поэтому я быстро настроился на работу. Мотивация однако.

Радио хорошо поставленным знакомым голосом зачитывало сводки с полей, а потом принялось за сказы Бажова. Мои младшие сели слушать, вот реально, сели по табуреткам, попросили сделать громче и притихли.

— Таня, я пошёл, а ты глаз с него не спускай, слышишь? И не сиди без дела, чисти картошку.

На меня шикнули. Я выкрутил звук на ноль и повторил для непонятливых:

— Я пойду поработаю. Ты тут за старшую, поняла? Картошку почистить, с брата глаз не спускать, одного его не отпускай даже на крыльцо! И к бочкам ради бога не подпускай! Миша, слышал кто тут главный? Слушаться во всём.

Усиленно покивав, Таня дала честное слово, что будет следить за братиком. Братик обещал слушаться сестру. Идиллия.

За остатки вечера я натаскал досок к месту строительства. Те, что похуже — назначил в яму, напилил и даже сколотил в щиты. Завтра главное раму собрать. А обшить её досками — дело техники. Останется придумать что-то с сидушкой, и найти кусок толи на крышу. Ещё в бане пол подлатать и забор поправить…

Когда я понял, что распланировал себе досуг как минимум до конца лета, то понял, что пора в люльку. Что за странные мысли вообще бродят в моей голове? На кой мне это строительство сдалось? Я вообще не собирался задерживаться здесь дольше дня, ну двух. Да и вряд ли получится. А ну как батя завтра сорвётся в тайгу за расхитителями народного хозяйства? Что я выберу? Его или эту бедовую семью, оставшуюся без поддержки мужчины? То-то, Саня. Ты не Шведов, а Шарипов.

Поглядев на чумазых младшеньких, я вспомнил про мытьё ног. На баню уже нет ни сил ни запала. А, блин, грядки ещё поливать! Какого хрена, хоть бы шланги пробросили. Ладно, всё равно всем мыться, поэтому я поднял свою команду, выдал им по ведру воды и жестяной баночке из-под маринованных помидор и велел поливать под кусты огурцы и помидоры. Сам пробежался по дальним грядкам. В конце поливки все были мокрые и ещё более чумазые, поэтому я рассадил мелочь по тазам, выдал им мыло и велел мылиться, а я буду поливать сверху. Потом они дружно поливали меня теми самыми банками, и приговаривали, что я как цветочек.

После мытья я уже не выпускал их на улицу, а то опять учухаются. Завтра надо баню соорудить. Да блин, хоть пару досок туда бросить, не то сам же и провалюсь. И воду заказать, знать бы, как это у них делается. И пора уже заняться своими делами, поэтому матушка не отвертится от разговора о женихах. Замуж её, срочно замуж!

В доме внезапно пахло жареной картошкой, и я подумал сперва, что это глюки от голода. Но нет, нас ждала сковорода ещё горячей жарёхи на сале, а Таня сообщила, что приходила соседка, которая иногда присматривает за ними, когда мама подолгу на смене. Она очень хотела посмотреть на меня, но торопилась доить корову, поэтому обещала прийти завтра. Наверное, мозги промыть хотела. Но спасибо, завтра мой черёд всем мозги мыть. Я понимаю, посёлок, и времена нынче не наши изобильные, а расцвет социализма, но так жить нельзя. Просто нельзя. Не хватает денег, поэтому ты полощешься на трёх работах? Учись, женись, делай что-то, чтобы стало лучше. У тебя в хозяйстве полный развал? Так нахрена тебе это хозяйство? Забей на него, у тебя освободится масса времени, которое потрать с пользой — опять же иди учись на специальность, где платят больше. Уезжай нахрен из этого посёлка, перебирайся в город. Но нет, мы будем тянуть лямку из последних сил, и еле сводить концы с концами.

В общем, ударный труд во благо народа пробудил во мне жажду крови. Мышцы ныли с непривычки, а злые мысли просились наружу.

Завтра, всё завтра.

Глава 10

Утро началось с душераздирающих воплей петуха. Да заткнёшься ты