На полпути усач вытащил из-за пазухи стеклянную бутылку и откупорил. Несмотря на расстояние, запах какого-то ядреного шмурдяка почти сразу донесся до моих ноздрей, от чего я непроизвольно скривился. Он здесь что, бухать собрался?

Остальные присутствующие разделили мой немой вопрос и тут же вполголоса принялись обсуждать дальнейшие действия этого горе-алкаша.

— Секунду, — икнул Серый, выставив ладонь вперед, словно говоря остальным «подождите, я щас». И жадно присосался к бутылке. Ее содержимое с булькающими звуками за считанные мгновения исчезло внутри охотника, после чего он занюхнул рукавом и громко хрустнул костяшками. — Эх, хороша! Ещё секунду.

— Алкаш хренов, — донесся от кого-то презрительный комментарий, на который, впрочем, алкоголик не обратил никакого внимания, уверенно направившись в сторону куклы. За несколько метров до неё он задрал рукав куртки и принялся раскручивать кулак, готовясь к удару. И с каждым сделанным кругом, его кулак как будто становился всё больше и больше.

Я недоуменно протер глаза. Мне действительно не показалось, и его конечность и правда увеличивалась в размере.

— Э–э-э, с допингом же нельзя! — возмутился кто-то из других претендентов.

Серый на претензию лишь снова икнул, но вместо него из толпы кто-то прогнусавил:

— Уважаемый Зидан сказал, что можно использовать всё, что угодно.

Тем временем кулак алкоголика раздулся до поистине грандиозных размеров, став примерно с хорошую тыкву, и опустился на макушку жабы.

На этот раз лягушка сплюснулась гораздо сильнее, чем у всех остальных претендентов, уменьшившись в росте в несколько раз. Ее глаза в прямом смысле вылетели из орбит, выпрыгнув из тела на несколько сантиметров, но опять же, спустя несколько секунд жаба снова стояла, как ни в чем не бывало.

— Да ладно, — недоумевая, произнес кто-то из толпы. — Скажите мне, что я сплю.

— Нет, — ответил невидимому собеседнику прервавший медитацию самурай. На его лице застыло выражение крайнего шока. — Четырнадцать звезд.

— Неплохо, — оценил удар Серого и лидер отряда. — Следующий.

Вот и моя очередь. Я вскочил с карачек, разгибая затекшие от долгого сидения ноги и давая крови пробежаться по ним. Шест тут же перекочевал в руки, и я уверенным шагом направился к жабе, остановившись в несколько метрах перед ней.

Хрустнул шеей, попрыгал на месте, гоняя кровь по конечностям. Поудобнее перехватил посох и…

Скоростной удар!

Бабах!

На самом темечке лягушки образовалась здоровенная вмятина, которая, впрочем, через мгновение уже исчезла, а системное оружие откинуло в сторону, чуть не вырвав у меня из рук.

— Восемь звезд, осталось еще две попытки, — послышался равнодушный голос командира отряда охотников.

Чего? Всего лишь восемь звезд? Я недоверчиво пересчитал желтенькие блестки над головой лягушки. Странно, отдача от удара почувствовалась на все двадцать.

Откуда-то сбоку послышалась издевка. Уродец Джереми как и ожидалось не преминул ткнуть носом в мою неудачу. Ну ничего, у меня еще припасен козырь в рукаве.

Я с улыбкой взглянул на шест, за который, так то, пришлось отдать огромную сумму. Если он за такие деньжищи не приведет меня к победе, то этому оружию место на помойке.

Бо переливающихся метаморфоз

Активно: масштабирование по желанию владельца. Пределы масштабирования зависят от объема вливаемой ментальной энергии.

Единственная надежда была на эту способность. Не хотел ею пользоваться вот так, без предварительной подготовки, но другого варианта не оставалось. Либо получится сейчас, либо не видать мне рейда.

Замах.

В следующую секунду от всей души приложился шестом по голове лягушки, мысленно приказывая посоху стать тяжелее. Повторил то же, что уже проделывал с удлинением. Но никакой тяжести я не почувствовал, и к моему удивлению, посох даже наоборот стал немного легче.

От такого неожиданного поворота удар получился несколько смазанным, и кукла почти не деформировалось

— Пять звезд, осталась последняя попытка, — равнодушно констатировал Зидан.

Со стороны раздался громкий хохот Джереми, который открыто радовался моим неудачам.

— Этому убожеству ещё повезло в прошлый раз! Что случилось? Неужели переволновался?

В очередной раз пропустил колкую реплику мимо ушей и замер, непонимающе смотря на металлический посох. Он и правда стал немного легче, чего я никак не мог ожидать. Как это получилось?

Мысленно пожелал, чтоб оружие стало тяжелее, и вес шеста начал медленно увеличиваться. Но стоило мне прекратить думать о тяжести, как оружие резко потеряло всю набранную массу, и от неожиданности я чуть не завалился на землю, потеряв равновесие. Не зря кузнец говорил, что им тяжело управлять.

Ладно, ещё не всё потеряно. Я посмотрел на Джереми и зло сплюнул на землю. Хочется как следует утереть нос этому ушлепку.

Прикрыл глаза, и снова представил, как оружие меняет вес, повторяя одно и то же слово. Тяжелей, тяжелей, тяжелей. Процесс снова начал продвигаться, однако, с очень медленной скоростью. Ничего, курица по зернышку клюет, так что и я должен справиться

— Слышь, ты бить то будешь? — неожиданно выбил меня из транса выкрик из толпы охотников. Посох тут же резко полегчал и вернулся в свое обычное состояние. Да что ж такое!

Скривился и по новой заглянул внутрь себя. Со слов решил перейти на ассоциации. Я камень, я глыба, я скала… Новая идея оказалось гораздо более работоспособной, и на этот раз шест наливался тяжестью гораздо быстрее. Отлично, значит образы в совокупности с прямыми мыслями работают гораздо лучше!

Но после моего радостного восклицания в голове шест неожиданно резко потерял весь свой вес. И на этот раз дело было не в концентрации. Неожиданная догадка загорелась в моей голове.

Неужели всё дело не только в мыслях и образах, но еще и в общем настрое? Шест, будто живой, реагирует на мое общее состояние, беря в расчет все, что происходит у меня внутри.

Посох в ответ на догадку будто бы потеплел. Каким-то шестым или даже седьмым чувством я ощутил единение с ним. Разговоры охотников, шелест листвы на ветру, тепло от ярких солнечных лучей на лице — все посторонние звуки, образы и ощущения отошли на второй план.

Остались только я. И Бо переливающихся метаморфоз…

Я вспомнил самые тяжелые переживания в своей жизни. Перед мысленным взором появился подвал Александра. Обшарпанные стены. Холодный воздух пропитанный сыростью. Толик и Сильвия беспомощно лежат на столах черного хирурга, а рядом с ними установка для откачки крови. Осталось только подключить ее к ним, и нажать на кнопку.

То тяжелое чувство безысходности, страха за жизни друзей и ненависти к проклятому блондину.

За считанные мгновения посох потяжелел настолько, что я чуть не выронил его из рук, но на этом останавливаться я не собирался. Мышцы чуть ли не затрещали, когда я поднял оружие над головой. Зубы сжаты, все вокруг затихли, будто осознают, что сейчас произойдет.

Бо, если ты чувствуешь меня, то почувствуй и эту тяжесть внутри! Я распахнул глаза.

Молнии покрыли поверхность шеста. Вес увеличился еще в несколько раз, и оружие начало резко клонить к земле.

Удар!

Потяжелевший посох с сокрушительным грохотом приземлился на лягушку, вминая ту в землю. Расплющенная голова не смогла остановить удар, и посох продолжил свое неумолимое движение вниз, всё сминая и сминая жабу. Вокруг поднялось облако пыли.

Я замер, с трудом переводя дыхание. Вмиг полегчавший шест оказался убран за пояс, и я перевел взгляд на песчаную завесу. Из-за пыли ничего разглядеть было невозможно.

— Ну, как? — повернулся я к Зидану. — Сколько у меня звезд?

— Ублюдок, кто тебе разрешал ломать мою лягушку! — раздался гневный возглас главы охотников.

Чего? Я перевел взгляд на медленно оседающее серое облако, в котором не угадывалось знакомого силуэта. А спустя десяток секунд под ногами показались