Впоследствии он начал выступать перед публикой по всей стране с рядом требовательных речей, горячо осуждающих идею гомруля, и его популярность была на прежнем уровне. Он был бледен, с выпуклыми глазами, сильно поредевшими волосами, нестриженой бородой и трясущимися руками. От его отличной памяти не осталось и следа. Он вынужден был читать по страницам записей. Но его речи были убедительными, с вескими и точными аргументами, и полны остроумия. В феврале того года Глэдстоун предложил второй проект закона гомруля, и 21 апреля он был одобрен Палатой общин 43 голосами, но должен был пройти обсуждение в третий раз до его окончательного принятия. Консервативная партия попросила Рэндольфа выступить с заключительной речью по дебатам в отношении проекта закона по отделению Уэльской церкви, предложенный либералами, и по которому предполагалась, помимо всего, секуляризация школ Англиканской церкви в Уэльсе[208]. Рэндольф был в чудесной форме. С возрожденной былой решительностью он закончил выступление, отложив в сторону записи, подвергая суровой критике Глэдстоуна в беспощадном и блистательном выпаде, приводящем на память его замечательные речи восьмидесятых годов. Несмотря на ухудшение физического здоровья, его выдающийся ум был пока еще не задет[209]. В мае и июне того года он выступил с десятью большими речами в десяти городах.

Планы на будущее Уинстона вновь обрели силу. Капитан Джеймс смог сообщить Рэндольфу в письме от 19 июня: «Не давая твердых заверений по поводу вашего сына, я думаю, что на этот раз он должен сдать экзамены». Между тем дела у Джека шли хорошо. Дженни навестила его в Хэрроу и выслушала высочайшие похвалы о нем от д-ра Уэлдона. 5 июня отец с гордостью написал Джеку письмо: «Сегодня я получил отчет о твоей отличной успеваемости. Я приеду к вам в пятницу, если д-р Уэлдон пожелает, я останусь на вечернюю службу, так как мне очень хочется услышать его вечернюю проповедь». Джек получил в подарок за хорошие успехи новые часы и новый фотоаппарат.

Он писал матери об еще одном посещении своего отца:

Тем летом Рэндольф и Дженни отправились вместе на отдых на оздоровительный курорт поблизости Гастейна. Их навестил князь Бисмарк и с удовольствием побеседовал с ними, на английском языке, об оздоровительных курортах, о некоторых текущих зарубежных новостях и о том, как такая великая страна, как Британия, может находиться под управлением такого непокорного человека, как Глэдстоун.

Перед отъездом на курорт Рэндольф организовал для своих сыновей шестинедельную поездку в Европу. Он попросил молодого преподавателя из Итона, г-на Дж. Литтла, путешествовать вместе с Уинстоном и Джеком, и 2 августа они отправились в Швейцарию[211]. В Швейцарии было много возможностей для пеших прогулок, а также для совершенствования юношами своих языковых знаний. Г-н Литтл поранил ногу на первой неделе путешествия, и часть времени мальчики были предоставлены самим себе.

В пятницу 4 августа[212] произошел чрезвычайно удивительный случай, о котором Уинстон рассказывал в книге «Мои ранние годы»[213]. Он писал о том, как отправился кататься на лодке по озеру вместе с другим мальчиком из Шотландии. Они выбрались из лодки, чтобы поплавать, и вскоре попали в трудную ситуацию: легкий ветерок начал относить лодку в сторону от них. Пока второй, младший мальчик отчаянно боролся, чтобы не утонуть, Уинстон, будучи сильным пловцом, энергично подплыл к лодке, поймал ее, привел на место и спас тому мальчику жизнь. Этот случай держался в совершенном секрете до выхода в 1930 году книги «Мои ранние годы». От Перегрина Черчилля мы узнали, что «другим мальчиком» был Джек.

В начале каникул в августе Уинстон получил результаты экзаменов и узнал, что он все-таки прошел в Сэндхерст с третьей попытки. Однако ему не удалось претендовать на пехотные войска, и его определили в менее трудную категорию – кавалерию. Уинстон и г-н Литтл оба писали Рэндольфу из Швейцарии об этой новости.

Лорд Рэндольф был недоволен. 5 августа он писал вдовствующей герцогине:

Гневная реакция Рэндольфа в письме от 9 августа на письмо Уинстона от 6 августа, в котором тот повторял своему отцу о своих экзаменационных успехах, указывает на горькое разочарование больного отца, чувствующего себя обманутым плохими результатами сына и его поступлением только во второразрядное отделение военной службы:

Рэндольф впервые обращался с Уинстоном как мужчина с мужчиной, и это привело к желаемому результату. В Сэндхерсте Уинстон проявил себя хорошо.

По возвращении из Швейцарии 29 августа Уинстона ждало письмо от начальника секретариата министерства СВ из Королевского военного училища Сэндхерст, в котором ему все-таки предлагалось место в пехотном классе, потому что некоторые кандидаты, хотя и сдали экзамены, не смогли начать там свое обучение. Уинстон послал отцу телеграмму и письмо 30 августа, сообщая ему хорошие новости. В октябре того года Рэндольф обратился к герцогу Кембриджскому, в прошлом главнокомандующему британской армии, с просьбой заручиться для Уинстона местом в элитном 60-м стрелковом полку, почетным командиром которого являлся герцог[215].