и отправил их хапнуть себе еще один городок. Пока вассалы Баттори пытались определить, к кому подмазываться, чтобы сохранить пусть невеликие, но владения, в Графство Клаус, входящее в состав Герцогства, на имя нынешнего Графа пришло письмо, со знакомым почерком и просьбой покарать бунтовщиков. Последнее обстоятельство, к слову, я узнал уже от самого Генри, которого его батя и отправил ловить крестьян. В общем, единственный, кто за ними не гонялся — был Первый Герцог. Да и тот бы не отказался от их голов, как аргумент в пользу того, что он якобы «защищает» свои новые территории. Головы бунтовщиков серьезно бы повышали убедительность его версии. Я задумчиво соскреб со лба засохшую кровь. Пожалуй, можно было бы задобрить Первого Герцога, передав ему этих парней живыми. Или же передать их Клаусам, тем самым смягчить наши обиды. Или и вовсе, отдать Королю для казни. Тех, кто поднимает руку на своего Господина — всегда наказывали показательно сурово. — Почему вы просто-напросто не сбежали? Зачем было жечь баронессу? Человек с искалеченной рукой, назвавшийся Куртом, отогнул рубаху и показал слабо светящуюся синим цветом татуировку, что охватывала часть шеи и спускалась на левую грудь. — Магический знак. Энта баба всегда знала, где мы находимся, и послала бы погоню. Я недоверчиво хмыкнул. Чушь. Конечно, способы отследить человека существовали, но они были столь дороги, что тратить их на крестьян попросту бессмысленно. Скорее всего — это блеф. Обычная краска, но зачарованная, чтобы светиться. А может и вовсе алхимия, без каких-либо зачарований. — И сколько вас там еще, в лесу? — Больше сотни выжило. Недавно люди, ушедшие на охоту, стали пропадать. Мы с мужиками собрались разведать, как нас схватили. Я оглядел поляну, на колья было насажено несколько десятков голов, причем не все из них — мужские. Похоже, помимо охотников, схватили еще и отбившихся от отряда крестьян. Или и вовсе, просто непричастных, которым не повезло оказаться не в то время и не в том месте. Разве будет Граф разбирать, тех ли покарали, кого надо? Главное, побольше голов, чтобы впечатление произвести. К слову, мой конь нагло подошел к одной из голов и слизывал с неё кровь. Хорошо, что еще клыки не выпустил. — А ну тьфу! — Крикнул я ему и кинул в демоно-коня камень. Он резко вильнул шеей, уклоняясь от снаряда. Но от головы отошел. Скотина. Ладно, что с мужиками-то делать? А нужно ли что-то делать? Клаусы, Герцоги, Баронессы… Да пошли они все в жопу. — Вы свободны, можете идти куда хотите. Мои земли находятся за территорией Клемена, в Долине у Черного леса. Если доберетесь — вас примут и не выдадут, кто бы не просил. Курт с достоинством поклонился и собрался уводить своих оборванцев. — Погоди. Вроде как, у вас проблемы с едой? — Не удержался я сделать доброе дело напоследок. — Пойдем-ка за мной. Грабанем еще один обоз еще одного ушлепка…***Клаус распрощался с припасами, крестьяне распрощались с нами, а мы распрощавшись с гоблинским лесом и наконец продолжили свой путь. Удивительное дело, но за неделю пути никаких происшествий. Ни монстров, ни бандитов. Даже земли Шорта удалось проскочить без проблем, благо чем дальше на юг мы продвигались, тем больше было дорог и при желании слегка попетляв, можно было объехать крупные города, что мы и сделали. Фуражиры закупали продовольствие в селах, что встречались на нашем пути, не забывая спрашивать про селитру. Но попадалась она всё реже. Чем дальше на юг — тем меньше у крестьян залеживались отходы, всё пускали в ход как удобрения. Пожалуй, при желании можно отфильтровать селитру от земли, но слишком уж много на это уходило времени. Впрочем, я не отчаивался и не собирался отступать. Отряды отправлялись в путь с пустыми телегами, а возвращались с пригодной для переработки землей, которую фермеры, пусть и неохотно, но продавали. Каждый раз, когда наш путь пересекался с рекой, мы становились на привал? и начиналась работа. Промыть землю, выпарить в котлах, остудить и снова промыть. В результате — куча вони, но и килограммы искомого вещества, бережно собираемого в мешки. Было лишь две проблемы: Первая — не было серы. Фактически для пороха не обязательно добавлять серу, ключевым компонентом была селитра. Можно было бы обойтись и без неё, но… Лучше с ней. Вторая — недовольная мордашка Аши, которой приходилось всё это дело выпаривать. И если с первой я пока ничего не мог сделать, то вот со второй… — Поддерживай температуру! — Да поддерживаю я! — Хотя нет, давай чуть побольше! — Опять? — Не болтай, жарь! — Что делаем? — Спросила Тамилла, подойдя к нам. Аша прикладывала руки к железному ящику, разогревая его, а я пытался высмотреть через щели, что там внутри происходит. — Ладно, думаю хватит. Доставай! Магичка совершенно спокойно отворила раскаленную дверцу и выцепила с противня содержимое. Не спрашивая разрешения, она впилась зубами в еще шипящую пиццу. — Хм, дофольно фкусно, но слифшком много замофочек. — Она прожевала кусок. — Да. Неплохой бутерброд. — Сама ты бутерброд. — Я преобразовывал меч в лопатку, чтобы достать остальные пиццы, пока те не подгорели. Удивительно, но с каждым днем продвижение на юг становилось всё теплее и теплее. Настолько, что вчера в одном из сел мы нашли почти свежие помидоры. Конечно, собранные далеко не на этой неделе, но всё же свежие. Не маринованные! Что важно, так как делать пиццу с маринованными помидорами мог бы только конченный извращенец. Конечно, я не смог устоять от такого подгона и тут же взялся готовить пиццу, как хотел еще в Лиграде. К тому же за время пути я еще и ходячей печкой обзавелся, сама судьба говорила — настало время пиццы. — Ясно, готовите, значит. Ну, в кои-то веки от вашей парочки пахнет чем-то вкусным. — Констатировала Тамилла. — Будешь? Только учти, горячее. — Я протянул её пышущую жаром вкуснятину. — Мммм… — Задумчиво промычала она, видимо подсчитывая, во сколько золотых ей обойдется такой обед. — Значит будешь. — Сую ей в руку свежепреобразованный поднос и бью по тянущейся к печке руке Аши. — Эй! Я готовила! — Ты только жарила, готовил я. Огнеупорная глотка, как ты вообще её съела? — Взяла и съела! — Она ловко обошла мою руку и стащила еще пиццу. Лишь пары миллиметров мне не хватило, чтобы её остановить. Довольно лыбясь она набивает рот плавящимся сыром, кипящим томатным соком и скворчащей колбасой на обжигающем тесте. — Интересно, каково на вкус есть столь горячее блюдо? — Невинно спрашиваю я. Аша на секунду задумывается и тут же панически сплевывает всё, что было во рту. — Ай! Ай! Горячо! —