– А зачем?

– Чтобы мы не оглохли до конца жизни от страшного грохота разрывов».

В Болгарии – по взаимному соглашению между властями и водителем – за автобусом неотступно следовала машина с четырьмя мрачными субъектами. После приступа всеобщего ликования в Австрии путешествие стало тяготить их своим однообразием. Предусмотрена была недельная остановка в Стамбуле, но до него было еще далеко – 190 километров, если быть точным, – сущие пустяки по сравнению с тремя тысячами, оставшимися к тому времени позади.

Через два часа показались минареты двух больших мечетей.

Стамбул! Наконец-то!

Пауло мысленно во всех подробностях расписал себе программу. Он уже видел однажды, как развевая полы своих одеяний, кружатся на месте дервиши. Завороженный их танцем, он решил, что непременно научится ему, пока не сообразил, что это не просто танец, а способ вступить в связь с Богом. Пауло много читал о приверженцах этого исламского течения, называвших себя суфиями и приводивших его в восторг. Он мечтал когда-нибудь попасть в Турцию и стать учеником суфия или дервиша, но не думал, что мечта эта исполнится так скоро.

И вот он здесь! Высокие башни минаретов приближались с каждой минутой, машин на автостраде становилось все больше. Пробки. Ну, ничего, немного терпения, чуточку подождать – и еще сегодня он окажется в этом вожделенном городе.

– Нам час пути остался, – сказал водитель. – В Стамбуле остановимся на неделю, но, как вы, наверное, сами понимаете, не для того, чтобы дать вам время полюбоваться достопримечательностями… Дело в том, что перед выездом из Амстердама…

О, боже, Амстердам! Казалось, это было сто лет назад!

– …нас предупредили: в начале месяца было покушение на короля Иордании, и потому территория, по которой мы должны проехать, превратилась в настоящее минное поле. Я все время старался быть в курсе того, что там творится, сейчас, конечно, поспокойней стало, но мы еще в Амстердаме решили не рисковать.

Так что, будем выполнять наш план. Помимо всего прочего, мы с Рагулом тоже устали от однообразия и тоже хотим есть, пить и развлекаться. Стамбул – город дешевый, верней сказать – ОЧЕНЬ ДЕШЕВЫЙ, турки – народ замечательный, а страна вопреки тому, что видишь на улицах, не мусульманская, а вполне светская. Тем не менее, нашим красоткам я посоветовал бы одеваться поскромнее, а нашим славным парням – не лезть в драку только из-за того, что кто-то отпустит шуточку насчет вашей волосни до плеч.

С инструкциями было покончено.

– Да, и вот еще что: когда мы еще были в Белграде, и я позвонил сообщить, что у нас все в порядке, мне сказали – некий журналист очень хочет с вами встретиться и взять интервью, чтобы из первых рук узнать, кто такие хиппи. В агентстве решили, что это важно, что это послужит отличной рекламой. Я не нашел в себе мужества разубеждать их.

Журналист знал, где мы остановимся, чтобы заправить машину и подзаправиться самим, и уже ждал нас там. Он забросал меня вопросами, но я не сумел ему дать ни одного толкового ответа: только и смог сказать, что такие люди, как вы, свободны душой и телом. Тогда журналист – он, кстати, представляет крупное французское новостное агентство – спросил, может ли он прислать к нам стамбульского корреспондента, чтобы напрямую поговорить с кем-нибудь из вас. Я сказал, что, мол, не знаю, но поскольку жить мы будем все вместе – в самом дешевом отеле, какой нам удалось раздобыть, по четыре человека в номере…

– Я доплачу, сколько надо, – воскликнул француз, – но жить мы с дочкой будем в номере на двоих.

– Мы тоже, – сказал Райан. – Номер на двоих.

Пауло вопросительно взглянул на Карлу, и та после недолгого колебания произнесла:

– И мы тоже.

Второй музе «Волшебного автобуса» нравилось демонстрировать всем, что тощий бразилец целиком у нее под пятой. Оба, кстати, истратили гораздо меньше, чем ожидали – главным образом потому, что питались сэндвичами и ночевали в автобусе. Несколько дней назад Пауло пересчитал свою наличность – 821 доллар, и это после многих недель пути. Томительная скука последних дней привела к тому, что Карла слегка оттаяла, так что между ними даже возник телесный контакт: один спал, положив голову на плечо другому, и время от времени они брались за руки. Это наполняло их сердца ощущением уюта и нежности, причем оба не помышляли даже о поцелуях, не говоря уж о чем-то большем.

– Так что, должен появиться какой-то корреспондент. Не хотите с ним разговаривать – никто вас не заставляет. Я всего лишь передаю то, что мне сказали. Да, вот еще что, – добавил водитель, пошептавшись со своим сменщиком. – Это важно. Здесь на улице очень легко купить наркотики – от гашиша до героина. Точно так же, как в Амстердаме, Париже, Мадриде или Штутгарте, к примеру. Но если сцапают, никто – понимаете, никто – не вытащит вас из тюрьмы ко времени отъезда. Я предупредил и надеюсь, что вы хорошо, очень хорошо усвоили сказанное…

Предупреждение было дано и получено, но Майкл сильно сомневался, что кто-нибудь послушается, потому что вот уже три недели никто из пассажиров ничего не принимал. Все это время он внимательно следил за ними и ни разу не заметил, чтобы они проявили интерес к тому, что каждый день потребляли в Амстердаме и других европейских городах.

И это в очередной раз заставило его задуматься – почему все так упорно твердят, что наркотики губительны? Майкл, как врач, экспериментировавший когда-то в Африке с галлюциногенными растениями, чтобы понять, не могут ли они принести пользу его пациентам, твердо знал, что зависимость вызывают только опиаты.

Ах да, еще кокаин, но он редко появляется в Европе, потому что чуть ли не все, что производится в Андах, потребляют Соединенные Штаты.

И вот ведь странность какая – государство тратит огромные деньги на пропаганду борьбы с наркотиками, а спиртное и табак свободно продаются в любом баре на углу. Должно быть, дело в сенаторах, доходах от рекламы – в этом всем.

Майкл знал, что голландка, в конце концов решившаяся разделить номер с бразильцем, пропитала страницу своей книги раствором ЛСД – она сама обсуждала это с другими, в автобусе все про всех знали, и «незримая почта» действовала там бесперебойно. Когда придет время, Карла оторвет кусочек бумаги, пожует, проглотит и погрузится в галлюцинации.

Но это не страшно. Хотя диэтиламид лизергиновой кислоты, синтезированный в Швейцарии Альбертом Гофманом и распространившийся по всему свету благодаря профессору Гарварда Тимоти Лири, давно запрещен, установить, что кто-то находится под воздействием именно этого препарата, до сих пор невозможно.

Пауло проснулся оттого, что крепко спавшая Карла положила ему руку на грудь. И стал думать, как бы переменить позу, не разбудив девушку.

Накануне они вернулись в отель относительно рано; поужинали вместе со всей группой в одном ресторане и убедились, что Майкл прав – в Турции в самом деле все было очень дешево. А войдя в номер, обнаружили там двуспальную кровать. Не обсуждая это новое обстоятельство, они приняли душ, постирали и повесили сушиться свою одежду и, смертельно усталые, буквально рухнули в постель. Оба, по всей видимости, мечтали только о том, чтобы впервые за много дней поспать по-человечески, но соприкосновение обнаженных тел переменило их намерения. Незаметно для самих себя они принялись целоваться.