– Может, она у соседки тебя и ждет. Заболтались кумушки, вышли в сад, а телефон Анна Семеновна в доме забыла.

Калитка нужного им дома была открыта.

– Вот видишь! – обрадовалась Ната. – Она где-то тут ходит.

Но рано она обрадовалась. Дверь в сам дом была закрыта. Друзья на два голоса покликали Анну Семеновну, но ответа не получили. И пошли по соседям. Сначала сунулись к тем, что жили справа. Но там никого не оказалось. Слева молодая супружеская пара заявила, что в жизни не приютила бы у себя ни старую склочницу, ни ее дочурку – старую деву, синий чулок, выжившую из ума истеричку.

– Посадили несколько деревьев на меже, так они прибежали, скандал нам устроили, дескать, тень от деревьев падает на их парник. А какая там тень? Это же тростиночки. Ростом меньше меня.

Слава взглянул в ту сторону, куда указывала молодуха.

– Это же конский каштан? – спросил он у нее. – Или я ошибаюсь?

– Да! Очень живописные красивые деревья. Я не собираюсь у себя в саду выращивать свеклу с картошкой, как некоторые шизанутые. У нас будет только газон и цветы.

– Но конский каштан способен вырасти до десяти-двенадцати метров.

– Очень надеюсь, что так и будет.

– И у него густая облиственная крона.

– И прекрасно!

– И тень от него полностью уничтожит надежды ваших соседей на урожай огурцов из их теплицы. Нельзя сажать такие крупномерные деревья по границе. По правилам садоводческих товариществ для их посадки необходимо отступить от границы с соседями не меньше чем на четыре метра.

– Еще чего! – взвилась девица. – А-а-а! Я поняла! Вы с ними заодно! Тоже мне мозги явились промывать. Так я вам так скажу, пошли вы…

И, послав их по известному адресу, она увела своего худосочного муженька за собой в дом.

– У этих чудаков, только на другую букву, Анна Семеновна отсиживаться точно не станет.

– Согласен. Остаются те три дома.

Слава имел в виду три дома, которые стояли напротив. Сходили туда. В угловом их встретил старик, очень приветливый и жизнелюбивый, но пьяный в стельку. Аню он прекрасно знал и сегодня видел, но язык у него заплетался настолько сильно, что пояснить, куда она пошла, он не мог. Пошли в дом строго напротив, хотя старик посылал им вслед странные пассы, словно заклиная не соваться в тот дом. Умоляюще размахивал рукой, качал головой с осуждением, даже пытался бежать за ними вслед, но, едва отпустил опору, как тут же потерял равновесие и плавно улегся в придорожную травку.

В среднем доме их встретил пожилой мужчина с быстрым и каким-то юрким взглядом. Он проявил искреннее внимание и сочувствие к поискам соседки. Но вместо того, чтобы указать, куда и к кому она могла направиться, начал расспрашивать о том, что произошло у нее в доме.

– Видел, как полиция сегодня к Аннушке приезжала. Два сотрудника вышли, а потом еще одна машина приехала, тело на носилках вынесли. Неужели тетушка Люда померла?

Слово за слово, этот хитрец выведал у друзей все, что произошло у его соседей. Вид у него сделался довольный, как у наевшегося сметаны кота. Кажется, случившееся у Анны Семеновны в доме несчастье вызвало в нем удовольствие. Да, вслух он сочувствовал, сокрушался и печалился, но физиономия была такая довольная, что становилось прямо противно. Спохватившись, что зря они разболтались с этим типом, от которого их предостерегал сосед-пьяница, друзья поспешили сбежать.

В следующем доме им слова не дали сказать. Стоило им заикнуться, что им бы найти Анну Семеновну, как худая старуха набросилась на них:

– Зачем вы с Сашкой разговаривали? Вы же к Ане приехали? Нельзя было к нему идти, потому как Аня с Сашкой в жесткой конфронтации находятся. Он ей все розы, которые она перед оградой высадила, скосил. А жасмин ядом полил, так что тот сам засох. И еще много грехов за ним водится. И вся наша улица его терпеть не может. Он такой жучара, а вы к нему поперлись.

– Мы же не знали.

– Надо было знать!

– А где Анна Семеновна может быть?

– Где угодно, но только не у Сашки. Спросите у бабы Любы, с ней мать Ани в большой дружбе. К кому еще Ане пойти, как не к ней.

Дом бабы Любы был сразу же за домом Ани. Но выходил он калиткой на другую улицу, поэтому друзья не стали его изначально рассматривать. Баба Люба была дома.

– Анечка вышла, – улыбаясь им, объяснила она. – Сидела-сидела, голубушка, вас ждала. А потом позвонил ей кто-то, она подхватилась и убежала. Сказала, что на пять минуточек, но вот уже полчаса прошло, как ее нет.

Старушка по-прежнему не сводила со Славы внимательного взгляда.

– Анечка мне сказала, что вы частный сыщик, вроде Шерлока Холмса. Это правда?

– Да.

– И вы будете расследовать смерть бедной Лизоньки?

– А вы ее знаете?

– Конечно! Подружка Анина. Садоводству нашему почти сорок лет. Девочки еще школьницами сюда приезжали. Анечка часто Лизу к себе в гости звала. Они с матерью одиноко жили. Отца у Лизы не было. Сидел он, кажется. Мать была только рада спихнуть девочку хоть на время летом из города. Потом-то девочки выросли, Лиза замуж вышла, да за богатого, сюда приезжать совсем перестала. Анечка говорила, что у Лизы теперь свой большой дом, с огромным садом и даже конюшня с лошадками есть.

– Все так, – заверил старушку Слава. – А в этот раз Елизавета Николаевна одна приехала?

– Нет, мужчина с ней был. Крупный такой, на целую голову ее выше. И в плечах широкий. Настоящий богатырь. А вот лица я его не разглядела. На нем кепка была и очки темные. Хотя и странно, зачем очки? В сумерках они уже приехали, солнце уже давно село.

– А на какой машине?

– На такси прибыли.

– И что стали делать?

– Так сразу в дом прошли.

– В дом Анны Семеновны?

– Не совсем ее. Дом этот моему сыну принадлежит, только он тут и не появляется. Когда Аня заикнулась, что Лизе нужно где-то от мужа спрятаться, я сразу же ей предложила подругу в этот дом пригласить. Аня таких ужасов мне про мужа Лизоньки наговорила, что иначе я поступить не могла.

Значит, дом, в котором укрывалась Елизавета Николаевна, принадлежал постороннему ей человеку. Даже не Анне Семеновне, а совсем чужим людям. Понятно, почему Анна Семеновна была так уверена, что Лизу тут никто не найдет.

А старушка соседка продолжала рассказывать:

– Когда Лизу-то из петли вынули, я полиции сказала, что с ней мужчина был. Они его приметы спросили, и на этом все. В доме-то этого мужчины не оказалось. И, кто он такой, я не знаю. Хотя сдается мне, Анечка в курсе этого. Очень уж она смутилась, когда я начала ей о своих подозрениях насчет этого мужчины говорить. И велела мне про этого мужчину вовсе молчать.

– А когда он убежал, вы не видели?