– Слушай, не много ли вопросов ты задаешь? С чего я должна рассказывать тебе про свою бабушку? И учти, будь на твоем месте другая, уже вылетела бы прочь!

– За что это?

– Болталась сегодня полдня невесть где! От работы отлынивала! А перед этим еще и опустошила винный погреб, в чем Георгий обвиняет меня!

– Почему тебя?

– Потому что ключи от погреба только у меня и у него! Он нашел там несколько пустых бутылок и страшно расшумелся. Насилу удалось его урезонить, пообещав, что я вычту из твоего жалованья тройную стоимость его вина. Только тогда он угомонился.

– Клавдия, понимаешь, там было так холодно, – попыталась оправдаться Ната. – И страшно. Мне необходимо было согреться и приободриться.

Но Клавдия была не настроена ругаться.

– Да ладно, – отмахнулась она. – Выпила и выпила. Не до тебя сейчас, голова и так кругом идет от всего, что случилось. Елизавета Николаевна в петле. Валентин Петрович в тюрьме. Аленушка исчезла. Алиску похитили.

– Как похитили?!

– А ты еще не знаешь? – спохватилась Клавдия. – Да, ее похититель звонил час назад. Потребовал выкуп, сто семьдесят тысяч рублей, кроссовки с пикачу, толстый свитер с овечкой Долли и зайку беленького.

– Сто семьдесят тысяч? Кроссовки? Зайку беленького? Это что еще такое?

– В том-то и дело, что очень странно мне. Зайка беленький – это ведь любимая игрушка Аленушки. Замызганный такой старый заяц из искусственного меха. Когда-то он и впрямь был беленький, отсюда его прозвище. Но с годами зайка изрядно изменил окрас. А Аленушке было все равно, как выглядит ее любимец. Она с ним никогда не расставалась.

Похоже, именно этого зайца и нашла Ната среди игрушек в комнате Аленушки. И это его разыскивала Елизавета Николаевна, когда минувшей ночью тайком посетила комнату своей дочери. Видимо, Аленушка и впрямь была сильно привязана к этой игрушке, если мать даже рискнула вернуться в «Два клена» исключительно для поиска зайки беленького. Зайку женщина не нашла. Но зато сама она могла попасться кому-то из обитателей дома на глаза, и этот человек проследил за ней, выяснил, где она прячется, и убил несчастную, выдав ее смерть за самоубийство.

– Не пойму, откуда похитителям известно про зайку? – услышала Ната голос Клавдии, вторгшийся в ее мысли. – И зачем им понадобилась игрушка бедной Аленушки?

И Клавдия ушла, не дожидаясь, пока Ната сумеет подыскать достойный ответ на вопрос. И правильно сделала, потому что Ната решительно не могла понять, что происходит. Единственное, теперь она хорошо понимала Клавдию, у которой голова шла кругом.

– Неужели Алиску все же похитили? И похитил ее, похоже, тот же человек, который держит у себя и Аленушку? Ведь только Аленушке мог понадобиться зайка беленький.

Но что за прочие странные требования? Свитер и кроссовки? Это явно для Алиски. А зайку беленького для Аленушки. А сумма в сто семьдесят тысяч рублей? Не маловата ли она для такого серьезного преступления? Если похитителя поймают, то ему несдобровать. И рисковать из-за каких-то несчастных ста семидесяти тысяч – это просто глупо.

– Нет, сама по себе сумма прекрасная, но садиться из-за нее в тюрьму – благодарю покорно! Я бы ни за что не согласилась.

При этом Ната подумала о том, что и сама ввязалась в историю с убийством, а значит, согласилась рисковать своей собственной жизнью всего-навсего за полмиллиона. Впрочем, когда она давала свое согласие, трупа в истории еще не было. Требовалось всего-то помочь отыскать след исчезнувшей супруги хозяина.

– Маловато я получила за свои услуги. Надо будет поговорить о том, чтобы мне увеличили вознаграждение.

Но с кем говорить? Валентина Петровича задержали. Он находился в полиции. Вернется ли? А у остальных обитателей «Двух кленов» денег было с гулькин нос. Разве что те небольшие средства на картах, которые выделял Валентин Петрович своим домочадцам на их ежемесячные расходы. Нет, никто из них не станет оплачивать повысившиеся ставки по расследованию.

– Придется поработать на энтузиазме.

И еще Нате не давала покоя пуговица, которую они нашли на месте убийства Елизаветы Николаевны.

– Ведь один в один как те, что на кофте у Клавдии. Разве что та, с места убийства, размером чуть побольше. Но если Клавдия сказала, что пуговицы достались ей в наследство от бабушки, возможно, что там в наборе были и другие? Их Клавдия приспособила к какому-нибудь другому своему наряду. И тогда… тогда получается, что Клавдия была на месте убийства Елизаветы Николаевны. Была и, возможно, видела, как все произошло. Или даже сама убила свою хозяйку!

Понять, зачем Клавдии это понадобилось, Ната пока что не могла. Разве что Елизавета вконец достала Клавдию, но все вокруг в один голос утверждали, что хозяйка особенно в дела прислуги не вмешивалась, занималась своим садом и больной Аленушкой. Больше ее ничего и не интересовало. Или Клавдия испугалась, что хозяйка проговорится хозяину, кто помогал ей общаться с больной дочерью вопреки запрету. Кто раздобыл для нее дубликат ключа от замка в комнату Аленушки. Кто прикрывал хитрость самой Елизаветы.

– Нет, чушь какая-то! Разве за такое можно убивать? Это ведь какой грех! Куда больший, чем ослушание хозяйского слова. Ну поругал бы хозяин Клавдию или даже выгнал, но и что с того? Лучше потерять работу, чем свободу.

Но злополучные пуговицы не давали Нате покоя. И она позвонила Славе, чтобы поделиться с тем своими сомнениями.

– Кто? – переспросил тот. – Клавдия? Так я и думал!

– Почему? – заволновалась Ната. – Почему ты так и думал?

– Помнишь итальянский паспорт на имя гражданки Епифановой? Фальшивый, разумеется. Так вот, едва я его увидел, как у меня зародились подозрения, что я знаю человека, который промышляет такого рода делами. Я попытался отыскать этого мастера – золотые руки, и мне это удалось.

– Он признался, что делал этот паспорт для Елизаветы Николаевны? Она к нему приходила!

– Не совсем так. И мне пришлось порядком помучиться с этим упрямцем. Но потом я припомнил ему кое-какие дела, которые за ним числятся, но которые до сих пор не стали достоянием гласности именно благодаря мне, и он согласился помочь нам.

– И что? – Нату буквально трясло от нетерпения. – Что он сказал?

– К нему приходила некая женщина, имени своего она не называла, но это точно была не сама Елизавета Николаевна. Как мог, он описал связную. И ее описание очень похоже на нашу Клавдию.

– Так я и знала! Это Клавдия помогала хозяйке! Не безвозмездно, конечно!

– Погоди, есть еще кое-что. По словам мастера, он согласился помочь этой женщине тоже не просто так. Первоначально ему за нее поручились очень серьезные люди.

– Что еще за серьезные люди?

– Люди из криминального мира. Люди Графа.

– Это кто такой?

– Граф был очень известным в определенных кругах авторитетом. Он погиб почти тридцать лет назад, но остались его… коллеги. Тоже очень серьезные люди, которым лучше не переходить дорогу.