— Вы можете звонить нам. У нас скоро поставят видеофон.

Он торопливо черканул на какой-то бумажке их новый номер. Анора Кастовна пронзительно посмотрела на него, вздохнула, как будто собираясь что-то сказать.

— Вы дали мне сильный толчок, спасибо, — быстро затараторил Род. — Я не брошу заниматься математикой. Теперь я ее понял. Хотя мне, наверное, придется устроиться на курсы погрузчиков, а там математика не особенно нужна. Но все равно, это ведь тоже космос.

Он так и не смог врать ей в лицо до конца. Глупая его голова. Дурная натура. Но отступать ему было уже некуда.

— Не могу больше ждать, — деловито пояснил он и, снова перегнувшись через стойку, забрал документы, оставленные секретарём, и выбежал вон.

Его долго никто не искал. Да и кому он был нужен…

Мак помнил: их класс был довольно дружный, поэтому когда Род не появился в школе и на третий день, Гарлит заволновался и пошел к завучу.

— Не знаю, где он. Видеофон его матери не отвечает, — с беспокойством пояснил он..

В том году на его плечи свалилось 246 выпускников и желательно всех из них надо было провести через повышенный экзамен и не как-нибудь, а достойно. Минус один, минус другой ученик до выхода приказа по допуску к финальной сессии, тем более не желающий платить за обучение, Гарлита, по правде сказать, не интересовал, и все же… Он не был бесчувственным или равнодушным, привык тщательно заботиться о своих воспитанниках…

— Ребята, кто знает, где он живет? — обратился завуч к группе.

Мак отчетливо вспомнил, какое чувство неловкости и обиды за друга он испытал. Оказывается, никто — ни он, ни другие ребята — никогда не были у Рода в гостях. Они знали только район, но никогда не ходили к нему в гости: всем было не по пути, так получилось после очередного переезда матери Рода.

— А раньше? Где он жил раньше?

— Хорошо, я поняла, — укоризненно оглядев воспитанников и самого Гарлита, подытожила старая грымза. — Предлагаю на сегодня разойтись, а там посмотрим. Спокойно все выясним и разберемся в ситуации. Из нашей гимназии еще никто не уходил неизвестно куда. Не будем портить показатели.

Позже, много позже Мак узнал, что мать Рода пыталась покончить с собой, что завуч, которого они все за глаза называли всякими недостойными словами, нашла для брата Рода сиделку, а мать пристроила уборщицей в школе, номинально, та только числилась в штате и получала зарплату, а работал за нее Род. Он мог бы, конечно, этого и не делать, никто бы ему ничего не сказал, — школа не хотела терять талантливого ученика, — но он был гордым. Потом, уже где-то за два месяца перед выпуском, когда ребята случайно узнали обо всем, они назначили дежурства и по очереди помогали Роду с уборкой. Конечно, находились и недовольные, жаловавшиеся, что это все им надоело и тому подобное, но никто никого не заставлял и насильно не держал, — и все же все помогали. Дружный коллектив имел и свою негативную сторону. Общему бойкоту перед экзаменами не хотел подвергаться никто.

— Ну и иди, иди, — категорично говорил Мак с друзьями таким товарищам. — Завтра увидимся. Иди. Чего ты?! Давай!..

— Пошли вы, — отвечал им такой сомневающийся и оставался на месте.

С упертыми дебилами и богачами они не связывались, делали то, что считали нужным.

— 5-

«Конечно, ты же был прав», — раздался в сознании противный голос, и Мак резко пришел в себя.

Где он? Причем здесь школа? Все прошло давным-давно. Они закончили академии и разлетелись в разные стороны. Род поступил в аэрокосмический. Теперь он строит ракеты для таких, как Мак. Что может быть лучше.

— Завидуешь другу?

Какая-то тень слишком быстро приближалась к нему со стороны леса.

— А вот и я! Не ждал?

— Род?!.

Наваждение. Мак не был безумен и точно знал, что на этой чертовой планете в это время и в этом лесу не могло быть другого человека, тем более Рода.

— Человек тот, кто любит есть человека, — ласково промурлыкала тень — и бросилась вперед.

Но он был готов к ее прыжку.

Сражение подходило к концу, когда на поляне появился Аэрон.

— Хватит! — грозно скомандовал он. — Прекратить!

Черные тучи пыли взметнулись с земли на небо.

«Так разве бывает? — запоздало успел подумать Мак, теряя сознание. — Ну и планетка. «Никаких опасных форм жизни не обнаружено». Убью этот биодатчик».

Глава вторая. Знакомство

— 1-

Незнакомца здорово затянуло в круговорот из зелени, веток и земли. Он почти уже сравнялся с холмиком, когда Аэрон решительно приказал лесу остановить это безобразие.

— Постарайтесь не думать.

— Вообще? — попытался пошутить Мак, а заодно понять, на каком он находится свете.

— Вы живы, — прочитал его мысли Аэрон. — Лес защищает себя. Вы нанесли ему немалый урон своим приземлением. Крупные хищники далеко, так что местные растения используют психологическую атаку. Тянут время, усыпляют ваше внимание.

— Используют что?

«Никаких опасных форм жизни? Опасных для кого? Для машин? Тогда с биодатчиком все в порядке».

Мак почувствовал, что скатывается в истерику, — и прекратил думать.

— Пейте. Это вода. Пейте, пожалуйста. После видений наступает сильное обезвоживание. Я доведу вас до города. Людям не место в этом лесу. Это специфическая планета.

Какое слово подобрал, «специфическая». Хотелось бы Маку знать, как здесь вообще умудрялись выживать люди.

— 2-

Град обрушился внезапно, без предупреждения. И даже Аэрон растерялся, почувствовав острые льдинки на лице. Беда.

Где-то далеко от него с дочерью случилась беда, а он даже не мог определить направление. Он с отчаянием вглядывался в лес — и тот казался ему все гуще и гуще; втягивал носом знакомый еловый запах — но тот был таким плотным, что его можно было пить ртом.

Больно. Важно. Все, что не лежит на точном месте на расстоянии прямого взгляда, забывается. Желание забыть. Желание отойти от всех друзей, помнящих ее прежней, и такой жгучий, сжигающий изнутри интерес к людям.

«Ты ведь ведешь одного из них за собой. Какие они, папа?».

Каждая льдинка несла в себе целый поток, опрокидывала сознание.

«Почему ты не ушла со мной в лес? Здесь легче, проще».

Лес не требовал ни слов, ни образов, ни памяти. Ты просто жил с ним, как чувствовал. Как дышал.

«Мне все сложнее передавать сообщения… Ты же знаешь, это запрещено… Мне нельзя…»

Почему он не наплевал на запреты? Почему силой не увел ее с собой? Кто бы искал их здесь, в этом лесу?.. Кому они были нужны?.. Тем более, что скоро все