Он кивнул со слегка смущенным видом.

— И когда ты разговаривал с ней? —поинтересовалась я.

— Только что столкнулся.

— И ты ей поверил? Хотя знаешь — она врет через раз.

— Да, но обычно в ее лжи всегда есть некоторая доляправды. И ты разговаривала с ним.

— Да, разговаривала, и это все.

Я действительно пыталась настроить себя на то, чтобывстречаться с Мейсоном, и было неприятно, что он мне не верит. В свое время онпомог мне разоблачить распускаемые Мией слухи. Странно, что он так завелся поповоду еще одного. Может, поскольку его чувства ко мне стали сильнее, теперь онбольше склонен к ревности. Удивительно, но меня спас Кристиан, сменив темуразговора.

— Надо полагать, на сегодня катание на лыжахотменяется?

Он кивнул на щиколотку Мейсона, и тот мгновенно возмутился.

— Думаешь, это меня остановит?

Его гнев пошел на убыль. Теперь им владело жгучее желаниедоказать, что он по-прежнему на высоте, — очень понятное мне желание.Лисса и Кристиан смотрели на него с таким видом, словно он не в своем уме, но японимала — что бы мы ни говорили, его не остановить.

— А вы, ребята, пойдете с нами? — спросила я Лиссуи Кристиана.

Она покачала головой.

— Не получится. Мы должны идти на ланч, которыйорганизуют Конта.

Кристиан застонал.

— Ну, на самом деле ты должна. Она ткнула его локтем.

— И ты тоже. В приглашении сказано, что я должнапривести гостя. Кроме того, это просто разминка перед грандиозным обедом.

— Что ты имеешь в виду? — спросил Мейсон.

— Грандиозный обед Присциллы Вода, — ответилКристиан с таким тяжким вздохом, что я невольно улыбнулась. — Лучшейподруги королевы. Все самые что ни на есть снобы будут там, и мне придетсянадеть костюм.

Мейсон просиял улыбкой. Его недавний антагонизм растаял безследа.

— Катание на лыжах представляется все лучше и лучше, а?Никаких заморочек с одеждой.

Мы оставили Лиссу с Кристианом и вышли наружу. Соперничатьсо мной, как вчера, Мейсон не мог, его движения стали медленными и неуклюжими.Тем не менее, учитывая все обстоятельства, катался он замечательно. Ногапострадала не так сильно, как он опасался, но у него хватало благоразумиявыбирать самые легкие трассы.

В темном небе висела полная луна, сверкающийсеребристо-белый шар. Электрические фонари скрадывали ее свет, но в тенимерцание луны проявлялось. Очень хотелось, чтобы эти отблески позволилиразглядеть горные пики, но, к сожалению, они утопали во тьме. Следовалополюбоваться на них раньше, в более светлое время, но я забыла.

Для меня трасса была совсем несложной, но я держалась рядомс Мейсоном и только время от времени поддразнивала его, говоря, что такоекатание «для выздоравливающих» нагоняет на меня сон. Несмотря на скучнуютрассу, все равно приятно кататься с друзьями, и я разогрелась достаточно,чтобы не мерзнуть на холодном воздухе. Фонари на столбах освещали снег, похожийна бескрайнее белое море с поблескивающими снежинками. А подняв голову к небу,я видела россыпь звезд, неподвижных, словно кристаллы в ясном, морозномвоздухе. Мы снова провели на склоне большую часть «дня», но на этот раз яраньше сказала, что хочу домой, сославшись на притворную усталость, —чтобы дать Мейсону передышку. Он упорно катался, но я видела, что поврежденнаящиколотка начинает причинять ему боль.

На обратном пути мы смеялись над чем-то, увиденным раньше.Внезапно периферийным зрением я заметила что-то белое, и прямо в лицо Мейсонуударил снежок. Я тут же заняла оборонительную позицию, оглядываясь по сторонам.Возгласы и крики доносились слева, где среди высоких сосен неясновырисовывались складские помещения.

— Слишком медленно реагируешь, Эшфорд! — крикнулкто-то. — Это невыгодно — быть влюбленным.

Снова послышался смех. Из-за деревьев показались лучший другМейсона Эдди Кастиль и еще несколько новичков из школы. За их спинами раздалисьновые вопли.

— Мы, однако, возьмем тебя в свою команду, еслипожелаешь, — сказал Эдди. — Даже если ты будешь промахиваться, какдевчонка.

— В команду? — взволнованно спросила я. В Академиибросаться снежками строго запрещалось. Наши наставники непонятно почемуопасались, что в снежках могут оказаться осколки стекла или бритвенные лезвия,хотя я, убей меня, не понимала откуда.

Конечно, ничего бунтарского в том, чтобы швыряться снежками,не было, но после недавних стрессов перспектива бросаться чем угодно в другихвнезапно показалось мне чуть ли не самой лучшей идеей на свете. Мы с Мейсономрванули к остальным, предвкушение запретного развлечения придало ему новые силыи даже заставило забыть о боли в ноге. Мы ринулись в бой с неустрашимойотвагой.

Требовалось залепить снежком как можно в большее числопротивников, увертываясь от их снарядов. Я оказалась сильна и в том и в другом,сопровождая свои действия свистом и выкрикиванием дурацких оскорблений своимжертвам. К тому времени, когда кто-то заметил, чем мы занимаемся, и накричал нанас, мы хохотали как сумасшедшие и с ног до головы были в снегу. Мы с Мейсономснова зашагали к базе, в превосходном настроении. Судя по всему, он и думатьзабыл об истории с Адрианом.

И действительно, у самого входа он сказал:

— Прости, что я… ну… тогда набросился на тебя из-заАдриана.

Я сжала его руку.

— Все в порядке. Я знаю — Мия может говорить оченьубедительно.

— Да… но даже если бы ты была с ним… я не имею права…

Я с удивлением смотрела, как его обычно дерзкая манераповедения уступила место робости.

— Не имеешь? — спросила я.

Улыбка осветила его лицо.

— Имею?

Улыбнувшись в ответ, я сделала шаг вперед и поцеловала его.В морозном воздухе его губы ощущались изумительно теплыми. Совсем не похоже напотрясающий поцелуй с Дмитрием перед самой поездкой сюда, но приятно — вродедружеского поцелуя, который мог обернуться чем-то большим. По крайней мере, такя восприняла его. Судя же по выражению лица Мейсона, казалось, весь его мирпошатнулся.

— Блеск!

Он широко распахнул глаза, в лунном свете ставшиесеребристо-голубыми.

— Понимаешь? — сказала я. — Не о чембеспокоиться. Ни из-за Адриана, ни из-за кого-то еще.

Последовал новый поцелуй — на этот раз дольше, — итолько потом мы оторвались друг от друга. Настроение Мейсона заметно улучшилось— что и требовалось, — и я, вернувшись, рухнула в постель с улыбкой налице. Технически мы с Мейсоном еще не стали настоящей парочкой, но были оченьблизки к этому. Однако во сне мне явился Адриан Ивашков.