Новенький официант честно отрабатывал свой номер.

– Ягненок в мятно-луковом соусе, – пел и кланялся как заведенный златоголосый официант, – этой зимой многие блюда китайского меню нашего ресторана готовятся в тандуре, привезенном специально из Лондона, чтобы гости ресторана могли наслаждаться горячей едой, приготовленной на тлеющих углях.

Что-то неприятно щелкнуло в сознании Внука, но сложно устоять перед ягненком в тандуре с мятно-луковым соусом. К тому же к основному блюду шеф-повар рекомендовал салат из гребешков с заправкой из авокадо и суп из лобстера с карри и тыквой.

– Секрет повара Сяу – это особые специи, которые он лично привозит из Малайзии, и оформление блюд, – закончил свою арию вышколенный официант.

Внук с Невестой сделали заказ. Невеста осматривалась, Внук получал свою порцию удовольствия, наблюдая за восторгом неофита. Но ему не давала покоя информация о тандуре из Лондона в ресторане на его, Внука, территории. Внук подозвал официанта и распорядился, чтобы обед им подал сам шеф-повар. Господа желают…

Повар сопровождал сервировочный столик с блюдами, украшенными невиданным декором.

– Откуда такие красоты? – поинтересовался Внук.

Повар Сяу с поклоном ответил, что несколько лет, до возвращения в Россию, работал шеф-поваром на знаменитом круизном лайнере компании Star Cruises, где особенно внимательно относятся к декорированию. От внимания Внука не ускользнуло это «возвращение».

– А что, любезный, вы и раньше здесь, У НАС, бывали?

– Извините, мистер, Сяу оговорился, Сяу хотел сказать: «до приезда», – вдруг пошел на попятную повар.

Невеста не вникала в разговор, но с интересом поглядывала на повара, напомнившего ей героев «Летающих ножей». Даже то, как он склонился перед Внуком, больше походило не на подобострастие – натуральное или показное, – а на потакание взрослого человека капризному ребенку. Когда же шеф-повар разогнулся, Невеста залюбовалась его статью, а Внук заглянул в зеленые глаза китайца и увидел в них древний Китай-город, стройного юношу – своего ровесника, который вместе с братьями сушил на крыше спитый чай. Знаменитый китайский «копченый» чай.

К ужину Внуку подали Chivas Regal 18 by Alexander McQueen из лимитированной серии: две тысячи бутылок ручной работы, каждая пронумерована, квота для России составляла всего 432 бутылки. И Внук приналег.

– Ты всегда так соришь деньгами и проводишь время в безделье? – спросила Маша не то чтобы с осуждением, но с некоторым хозяйственным беспокойством.

– Отними у личности право на смерть, и она испортится, – слегка забывшись, пустился в рассуждения Уар. – У нее исчезнет мотивация проживать каждый день как последний. То, как смертные ведут себя из-за лени, мы делаем из-за бессмертия. Единственный реальный мотив – проводить эту бесконечную жизнь в комфорте. Не имеет смысла жить плохо.

Последняя фраза задела Машу за живое.

– Как это – «не имеет смысла жить плохо»? А что делать тем, кто беден? Не жить?

– Всегда можно найти способ порадовать себя. Например, даже самый бедный японский крестьянин брал с собой в поле суши.

Суши – это да, с суши у Маши как-то не сложилось. Со студенческих лет они были для девушки символом классового неравенства. К тому же она подозревала, что суши ей вряд ли понравятся. А коли так, то и нечего на них деньги переводить. А с «бедным японским крестьянином» Уар явно загнул.

– Так уж и суши… «Тормозок» бедного японского крестьянина представлял собой горстку риса с выложенным на нем кружочком моркови. Это такие «суши для бедных», символизировали японский флаг – бедные патриоты питаются символически, – со знанием дела ответила она жениху, а про себя подумала, что пришел ее час переходить в другой класс, и необходимость питаться символами вот-вот отпадет сама собой.

– Что-то я не припомню, чтобы в Москве серпами и молотами питались, – возразил Уар.

– Так Москва всегда была блинной. Блин – символ солнца. Москва как была языческой, так и осталась. Несмотря на сорок сороков церквей, – пояснила Маша.

– Пожалуй, – согласился Уар, подумав, что девочка далеко пойдет.

Ягненок источал божественный аромат, и Марья сочла, что пора отдать ему должное.

Пока Невеста с аппетитом поглощала горячее, жених вошел в Интернет через iPhone, чего, при всем своем интересе к гаджетам, терпеть не мог делать в ресторанах, но уж больно не терпелось ему проверить беспокоящие его догадки. Однако, не встретив ни в одном из круизов лайнеров компании Star Cruises Британских островов, он немного успокоился. Хотя тандур не пешком же из Лондона пришел. Внук физически ощутил, как уплотнилась вдруг атмосфера вокруг него.

Покончив с ягненком, Машенька попросила жениха посвятить ее в свадебные планы.

– Я собираюсь совместить нашу свадьбу с оперой «Царская невеста». Там и персонажи все свои, – поделился соображениями жених.

– Это еще зачем? – недовольно нахмурилась Марья, опасаясь, что опера сожрет все то, чего так ждет от свадьбы каждая невеста: внимание и восхищение.

– А что, забавные аллюзии, по-моему… – пожал плечами Уар, но, заметив, что Невесту этот аргумент не убедил, пустился в пояснения: – Ты пойми, опера – это квинтэссенция прекрасного. Особенно если это безупречная кантилена! Но я тебе скажу по секрету, что более возбуждающе действует пение молодых, еще не достигших совершенства вокалистов. Ты когда-нибудь смотрела на гортань поющего? Дело в том, что гортань должна сохранять свою стабильность. В процессе пения со словом, при произнесении гласных и согласных, гортань смещается. Это отрицательно влияет на непрерывность звучания голоса. Но зато как выглядит! Да, элементы «непрерывности» в значительной степени определяют художественную ценность кантилены. И помимо препятствий, создаваемых сменой гласных и согласных, певцу приходится встречаться с еще более трудными препятствиями – музыкальными интервалами. Всякая мелодия является последовательностью интервалов. Движение голоса по интервалам вверх и вниз вызывает смещение гортани с ее устойчивой позиции. И тут возникают такие вибрации, которые входят в унисон с нашей систолой… – Уар шумно дышал, прикрыв глаза. – Веришь, до оргазма доходит…

– Понятно. Значит, ты в оперу не слушать ездишь, а на горло смотреть и вибрировать в унисон, – сказала Марья, испытав некоторое разочарование.

Император жалел, что поспешил вызвать вампира на честный бой. По законам жанра на вампиров следовало охотиться. Но стритрейсеры были неумолимы. Их интересовали только открытые состязания. Ничего-ничего, думал Император, состязайтесь, сколько влезет. А потом придет мой, охотничий, черед.

– Подумаешь, «бугатти»! – веселился известный в широких кругах гонщик Кузьма. – Даже еще смешнее будет! Выставим для прикола против них «восьмерки», в которых от серийных уже ничего не осталось.

– Да ну, на «восьмерках» позориться… А зрелище? Я лично буду на «субару», – заявил свежепримкнувший к стритрейсерам папенькин сынок Вова Еловый, – на Subaru Impreza WRX даже вчерашний выпускник автошколы выедет за шесть секунд.