- В том-то и дело, - вздохнул следователь. - Судя повсему, у нее ничего не взяли. И потом, у потерпевшей на груди лежала маленькаяиконка, так что все это очень смахивает на убийство по личным мотивам.

И в этот момент Юрий подумал об отце. Он ведь рассказал емуо своем походе в милицию, и о пьяном потном майоре тоже рассказал. А вот о том,что дочь того самого майора теперь его любовница и, вполне возможно, даженевеста, не сказал ни слова. Отцу, всю жизнь проработавшему в уголовномрозыске, не составило бы ни малейшего труда выяснить, кто именно былответственным дежурным в том отделении милиции в ту самую ночь, когда натоварном дворе вокзала умирала его жена. И точно так же никаких трудностей онбы не испытал, если бы задумал отомстить, уж он-то получше многих знает, что икак надо делать, чтобы тебя не поймали,

«Господи, о чем я думаю? - испугался он. - Не может папаоказаться убийцей. Этого просто не может быть. Он же милиционер, сыщик, он наэто не способен». И тут же понял, что не знает на самом деле, на что способенили не способен его отец. Юрий просто любил его, но Назар Захарович при всейего общительности и говорливости всегда был для сына закрытой книгой. Отец былслишком непрост и неординарен для того, чтобы его мог раскусить подросток илиюноша, а уже к окончанию мединститута Юра стал жить один в квартире недавноумершей бабушки, маминой мамы, и если с Тамарой Трофимовной он виделсярегулярно, то с вечно занятым и погруженным в работу отцом молодой хирургвстречался совсем редко, ограничиваясь короткими разговорами по телефону. НазарЗахарович, непонятный и непредсказуемый, так и остался для Юрия загадкой.

«Пусть убийцу поскорее поймают, и пусть это окажется непапа», - твердил он себе ежедневно, ежечасно, ежеминутно. Он решил ничего неговорить отцу и ни о чем его не спрашивать, однако в подозрениях своихукрепился, когда сообразил, что вскоре после перенесенного инфаркта НазарЗахарович сообщил сыну, что ушел с розыскной работы на преподавательскую. «Онуже тогда задумал свою месть. Этим убийством он поставил точку на своей работесыщика, он понимал, что не имеет права искать и ловить убийц, потому что самсобирается стать таким же», - в отчаянии думал Юрий. И продолжал молчать.Потому что убийцу Тани так и не нашли, и у Юрия сложилось впечатление, что неочень-то и искали…

- Значит, вы все это время подозревали своего отца? Какже вы с ума-то не сошли? - сочувственно спросила Каменская.

- Почти сошел, - признался он. - Слава богу, вовремяпочувствовал, что это «почти» может реализоваться. Хорошо, что вы задали свойвопрос, и хорошо, что я собрался с силами на него ответить.

- Хорошо, - согласилась она. - Ведь если бы ваш отецбыл виновен в этом убийстве, он не стал бы задумываться над тем, почему вы несказали ему про ваш роман с Таней. И уж тем более не стал бы поручать мнеискать ответ на этот вопрос.

- Вы думаете?

- Юрий Назарович, я не думаю, я уверена. Если бы вашотец задумал убийство дочери майора Шустова из мести, он бы первым делом навело ней справки и выяснил бы в три секунды, что она - ваша невеста. Неужели выполагаете, что Назар Захарович способен убить невесту собственного сына? Я необсуждаю сейчас его способность совершить убийство в принципе, оставим этот вопросоткрытым. Но отнять невесту у вас, то есть причинить горе не только родителямдевушки, но еще и ее жениху, своему единственному и горячо любимому сыну,который вообще ни в чем не виноват, это совсем другой коленкор. Согласны?

- Согласен, - кивнул Юрий. - Спасибо вам.

- За что?

- За настырность, - улыбнулся он. - За то, что неудовлетворились одной беседой и задавали свои вопросы. А можно, я теперь тожезадам вопрос?

- Конечно, задавайте.

- Я похож на отца?

- В каком смысле? - не поняла Каменская. - Вы имеете ввиду внешность или характер?

- И то, и другое.

- Про характер ничего сказать не могу, я вас совсем незнаю. Но скрытность и умение держать язык за зубами у вас от Назара Захаровича,это точно.

- А внешне?

Она внимательно рассматривала его, будто вызывала в памятилицо Назара Захаровича и сравнивала оба портрета.

- Вы намного красивее. Но глаза у вас совершенноодинаковые.

- Вот и ошибаетесь, у отца глаза светло-серые, а у менясиние, как у мамы, - рассмеялся Бычков. - Вы не очень-то наблюдательны.

- С цветом я могу ошибаться, но с выражением - нет. Увас одинаковый взгляд, такой, как будто вы все про всех понимаете, но все равноуверены, что будет так, как вы хотите. А кстати, вы знаете, какое прозвище былоу Назара Захаровича, когда он работал в розыске?

- Нет, он не говорил.

- Никотин.

- Никотин? - удивился Юрий. - Почему?

- Потому что ядовитый, как капля никотина, котораяубивает лошадь. И курит много, «беломорину» из пальцев не выпускает. ЮрийНазарович, я ни в коем случае не хочу вас обидеть, но вы сами подумайте, докакой степени вы не знаете собственного отца, если даже не знаете, как его тридесятка лет называли сослуживцы. Немудрено, что вы подумали о нем бог знаеткакие глупости и в убийцы записали.

Каменская давно ушла, а Юрий Назарович Бычков все думал надэтими ее словами. Она права, он ведь и сам тогда, в кабинете у следователя,понял, что совсем не знает отца. Оттого ли, что отец перед сыном нераскрывался, оттого ли, что сын любил отца как данность, не пытаясь разобратьсяв нем и понять, но результат налицо. Никотин… Надо же!

* * *

Он все- таки заговорил с Лилей.

- Без вашей утренней улыбки у меня весь день идетнаперекосяк, - пожаловался незнакомец в кашемировом пальто, когда Лиля вчетверг утром поравнялась с ним на платформе в метро «Сокольники». - Придетсятеперь машину в гараж поставить и ездить на метро. Вы сознательно обрекаетеменя на такие мучения?

- Я не нарочно, - смутилась Лиля, которую мгновеннобросило в жар.

Она много раз представляла себе, как это будет, какие словаон выберет для знакомства, но именно таких - не ожидала.

- Хочу надеяться, - улыбнулся незнакомец. - Я заметил,вы выходите на «Чистых Прудах». Вы там работаете или учитесь?

- Пересаживаюсь на «Тургеневскую».

- А дальше куда?

- До «Шаболовской», там мой институт.

Подошел поезд, и на этот раз они вошли в одну дверь и всталирядом.

- Так что же мне делать? - спросил незнакомец. - Яправду говорю, после того, как вы мне утром улыбнетесь и помашете рукой, вседела идут успешно, все получается, а вот несколько дней с вами не встречался -и ничего не выходит, даже настроение какое-то пакостное. Получается, что вы -мой талисман. Вас как зовут?