Переход был несколько неожиданным, и Лиля растерялась.

- Лиля.

Она корила себя за то, что говорила так коротко инемногословно, будто вовсе не хотела знакомиться с этим человеком. А ведьхотела, и еще как!

- А я - Кирилл. Скажите, вы всегда по будням выходитеиз дома в одно и то же время?

- Да, без четверти восемь, если к первой паре. А что?

- Хочу с вами договориться, если не возражаете. Я будукаждое утро подъезжать на машине к метро и ждать вас. Вы проходите мимо,улыбаетесь мне, машете рукой и желаете удачи. Потом вы едете на метро в свойинститут, а я благополучно отбываю на работу. Можно так сделать?

- Можно. - Она наконец смогла выдавить из себя улыбку,но и то лишь для того, чтобы скрыть разочарование.

И вовсе он не хочет с ней знакомиться, этот красивый иэлегантный Кирилл, он всего лишь хочет, чтобы она каждое утро по рабочим днямпроходила мимо его машины. Он просто-напросто обычный недалекий типчик, верящийв приметы. Сама Лиля в приметы не верила, ни в какие и никогда, считала этопризнаком ограниченности ума, и то, что такую вот ограниченностьпродемонстрировал тот, о котором она думала вот уже неделю, расстроило еедонельзя. А она-то, дура, размечталась!

- Значит, договорились? Завтра я жду вас ровно в восемьвозле метро, у цветочного киоска. Придете?

- Куда ж я денусь? - сквозь зубы пробормотала Лиля. -Мне все равно в метро нужно войти.

- Ой, не хитрите, Лиля! - он весело рассмеялся. - Вылегко можете пройти к входу с другой стороны, да так, что я вас и не замечу. Необманете?

- Нет, - сухо ответила она.

Поезд качнуло, Кирилл подался к ней, и на Лилю повеяло еготуалетной водой, горьковатой, с явственным запахом полыни. Запах ей понравился.Ах, как банально заканчиваются девичьи мечты…

Поезд, остановился на «Комсомольской», на несколько секундстало свободнее - много пассажиров вышло, но затем теснота стала еще ощутимее,потому как число вошедших пассажиров заметно превышало количество покинувшихвагон. Лилю и ее нового знакомого плотно прижало друг к другу, и от этогодевушке стало еще обиднее: такая ситуация - только в книжках такую встретишь, иесли бы он действительно был ею заинтересован, то сейчас… Но ему она нужнатолько как талисман, приносящий удачу в делах, больше ни в какой ипостаси ЛиляСтасова не интересна этому красивому, дорого и со вкусом одетому мужчине сприятным голосом. А ведь из-за него, из-за «этого в костюме» она врала ивыкручивалась, когда разговаривала с дядей Юрой Коротковым, и при этомрисковала, ведь неизвестно, согласился бы дядя Юра дать ей честное слово иничего не говорить папе или нет. И вообще, знала бы она, что так всеповернется, она бы сразу сказала обо всем отцу и получила бы не то чторазрешение - прямое указание сидеть дома и в институт не ходить, пока ситуацияне прояснится. Вот и сидела бы в обнимку со своими любимыми книжками, получалабы удовольствие. Так нет же, вбила себе в голову всякую чепуху. Надо было вдетстве поменьше читать про Анжелику. Она чуть не расплакалась.

- Погодйте-ка, Лиля, - снова заговорил Кирилл, - высказали, что учитесь где-то на Шаболовке?

- Да, в Конном переулке, а что?

- Так я же работаю на Большой Тульской! Как же ясразу-то не сообразил? Это совсем рядом. Давайте я буду по утрам отвозить вас винститут на машине, а? Во-первых, у меня появится твердая гарантия, что вы непроскользнете мимо меня в метро, а во-вторых, вы своей улыбкой подарите мнеудачу на весь день, а сами взамен получите хоть какую-то компенсацию. Не будетедавиться в метро, да еще с пересадками, а доедете с комфортом, машина у меняхорошая.

Лиля вяло согласилась: какой смысл в этих совместныхпоездках, если она ему ни капельки не нравится? Но, с другой стороны, еслимашина у него и в самом деле хорошая, то это будет круто - подкатить кинституту на дорогой тачке, а то она как белая ворона среди сокурсников,большинство из которых или ездит на собственных машинах, или их привозят. Да иКирилла не стыдно продемонстрировать, пусть все думают, что у нее такойроскошный ухажер или даже бойфренд, не станет же она всем и каждому объяснять,что ездит в его машине исключительно в качестве талисмана,

И в пятницу утром она без колебаний села в серебристый«Сааб», припаркованный у цветочного киоска.

- Лиля - это Елизавета или Лидия? - спросил Кирилл,когда они выехали на Третье транспортное кольцо.

- Елизавета.

- И вам нравится, что вас называют Лилей?

- Не знаю, - она пожала плечами, - я привыкла.Вообще-то до школы я была Лизой.

- А что случилось в школе? - поинтересовался он.

- В нашем первом классе оказалось три Лизы, иучительница сказала, что одна из нас так и останется Лизой, а две другиедевочки будут Лилей и Ветой, чтобы не путаться. Мне тогда ужасно понравилосьимя Вета, мне и в голову не приходило, что можно из Елизаветы сделать Вету, и ястрашно хотела, чтобы Вета досталась именно мне. Но мне досталась Лиля. Так ипошло.

- А вы не пробовали отстаивать свой интерес?

- Это как? - удивилась Лиля.

- Ну, сказали бы учительнице, что хотите быть Ветой,настаивали бы, может, даже расплакались… Нет?

- Нет, - призналась она, - до такого я бы недодумалась. Для меня всегда слово старших было законом, а уж слово родителей иучителей тем более. Я никогда никому не перечила. Меня так воспитали.

- То есть вы послушная? - уточнил Кирилл с лукавойулыбкой.

- Скажем так: я разумная ровно настолько, чтобы не идтина открытые конфликты со старшими. Годится? - засмеялась Лиля.

- Вполне. Хотите, я буду называть вас Ветой?

- Да нет, не нужно, я привыкла быть Лилей.

И вдруг ей стало страшно. Они мчались по Третьему кольцу, иЛиля с ужасом подумала о том, что сидит в машине с совершенно незнакомымчеловеком, который может завезти ее куда угодно. Всю жизнь она знала, чтонельзя ни уходить, ни уезжать с незнакомыми дядями и тетями, и вообще нельзязнакомиться на улице и в транспорте, потому что можно нарваться на мошенника,негодяя или убийцу, причем любого пола. Что же она делает? С ума сошла, что ли?

Третье кольцо открыли относительно недавно, и если Лилепрежде доводилось ехать в институт на такси или с отцом, то дорога пролегалачерез Садовое кольцо, мимо Даниловского универмага, по Большой Тульской идальше переулками. По Третьему транспортному ей ездить пока не приходилось, иона плохо понимала, куда ее везут и вообще в ту ли сторону. С городскойтопографией у Лили Стасовой было более чем неважно, и не спасали даже голубыеинформационные щиты, потому что она плохо понимала, в какой части Москвынаходятся Волгоградский проспект и проспект Андропова. В метро онаориентировалась прекрасно, но карту города представляла себе весьмаприблизительно.