щурясь. Купер глядела так долго, что весь мир вокруг словно испарился.

С железнодорожного моста открывался вид на бескрайние пастбища и древние дубы, возрастом намного старше ее родителей, на домики вдалеке. И такой чистый воздух – без дыма и смога.

Купер спустилась по ступенькам и медленно соскользнула с платформы вниз. Разум полностью расслабился, как тело после горячей ванны. Несколько камешков гравия впились ей в ладони, когда она отталкивалась от платформы. Тогда руки у Купер были нежнее.

С задумчивым видом она пошла вдоль рельсов по направлению к солнцу и холмам, пошла на дрожащих ногах мимо людей, которые высовывались из своих старых домов с фиолетовыми дверьми.

Только ей не встретился ни один поезд. Четыре месяца назад этот участок железной дороги вывели из эксплуатации.

Ничего подобного Купер больше не совершала, да и о том странном поступке старалась не вспоминать. Разве она была несчастна? Разве имела на это право, разве могла сбиться с пути домой, отойти от плана нормальной жизни?

Что такого ужасного с ней случилось? Чем объяснить ту глупую эгоистичную выходку? Купер мысленно уверяла себя, будто на самом деле знала о закрытии линии и просто решила прогуляться в чудесный солнечный денек, радуясь своей будущей карьере.

Она ушла с рельсов еще до темноты. Купер проспала до следующего утра.

На Рождество ее сестра начала рассказывать, что у них в школе один мальчик покончил с собой – заплыл далеко в море и не вернулся, а может, его просто унесло течением, потому что он не рассчитал силы. Купер встала из-за стола и решила снова пойти вздремнуть.

Только так можно справиться с большинством проблем в жизни – без криков, без ссор, без поиска хоть какого-либо решения, которое хорошо или плохо скажется на ней самой и на ее близких. Определенность важнее добродетели.

Единственный выход Купер находила в определенности, которую давал сон.

•

На следующий день после того, как они с Алеком обнаружили в лесу деревянные ящики, было холодно. Или просто в комнате так зябко.

На незнакомце, который пришел поговорить с Купер, не было ни маски, ни защитного костюма. Человек в белой рубашке с красным галстуком медленно передвигался по комнате и смотрел на Купер серьезным взглядом. Спустя пару мгновений он выдавил заученную улыбку, которая после этого не сходила с его лица. В руках он держал тонкую папку с листками формата А4.

– Вижу, вы проснулись, – сказал незнакомец. – Замечательно.

Глава 37

За все утро Купер даже не спросила, как зовут всех этих людей, а сами они не представились.

Она спустилась вниз и прошла по коридору мимо полицейских вместе с обладателем красного галстука и фальшивой улыбки, который затем спросил, хочет ли Купер пить. Она кивнула.

– Жить не могу без воды, ведь мы…

– Что?

Купер сразу пожалела о своих словах и ответила:

– Ничего.

Выглядела она взволнованной и уставшей.

Мужчина открыл ей дверь, а сам пошел за водой. Ну, тут хоть немного спокойнее.

Внутри ее ждали пожилой мужчина и женщина средних лет.

•

Цветовой палитрой эта комната напоминала предыдущую – ту, где Купер проснулась. Снова желтые шторы и полки из темного дерева. Когда-то здесь была гостиная.

Старик с рябым лицом, одетый в черный костюм в серую полоску, сидел в дальнем углу, рядом с ним стояла чашка чая. Его руки были слегка приподняты, а пальцы соприкасались, будто он собирался молиться. Взгляд казался отсутствующим. На Купер он почти не смотрел и не сказал ей ни слова.

А вот женщина не сводила с нее глаз. Когда незнакомка тянулась почесать ухо, у нее дрожала рука. Щека тоже немного подергивалась. Возраст определить было трудно: вроде немного за сорок, а может, и за пятьдесят. Какое-то время она тоже сидела молча.

На столах лежали документы и папки, помеченные эмблемой Министерства здравоохранения и аббревиатурами других служб и комитетов.

Неожиданно скрипнула дверь, и Купер напряглась, хотя понимала, что надо успокоиться. Мужчина с красным галстуком принес ей воды и поставил стакан на столик рядом со свободным стулом. Купер туда не села.

– Много лет назад вы работали над одним нашим делом, – заговорила женщина. – Правда, лично мы не общались.

Она так осторожно подбирала слова, будто скрывала некое отвращение, вроде бы не связанное ни с Купер, ни с кем-либо еще из присутствующих, но все равно напрочь в ней засевшее.

– Над каким делом? – спросила Купер, и в этот момент дверь снова открылась. Им принесли круассаны, булочки и тарелку с беконом.

– Угощайтесь, – предложил человек в галстуке. – И присядьте.

Купер села, обслуживающий персонал вышел из комнаты.

Женщина долго намазывала круассан маслом и наконец решила продолжить беседу.

– Расскажите мне о лошадях, – сказала она, по-прежнему держа в руке нож.

– Что именно?

– Как вы сюда попали, что узнали от местных и так далее.

– В основном я сотрудничала с полицией, – ответила Купер. – На допросах особо не присутствовала.

Женщина начала есть свой круассан, все так же пристально глядя на собеседницу.

– Инспектор Гарри Морган… Это он позвонил мне, когда нашли лошадей.

– Какие части тела были обнаружены? – спросил мужчина.

– Отрубленные головы. Еще хвосты.

– И все?

Среди бумаг на столе Купер заметила фотографию Алека.

– Доктор Аллен, вы меня слышите? Нашли только головы и хвосты?

– Следы от шин, – сказала Купер, повернувшись в его сторону. – Но от тел больше ничего. – После паузы она добавила: – Неподалеку кто-то развел костер, и на следующий день в полиции допрашивали одного бродягу. Утверждает, что видел, как в землю закапывали лошадей. – Все вокруг молча ждали продолжения рассказа. – А еще… рядом с палатками лежала птица. – Она почесала руку. – Умирающая птица.

Мужчина в галстуке переглянулся с женщиной.

– И что с ней стало? – спросил он. – Почему она умирала?

– Кишела паразитами, не могла дышать. Я решила помочь.

– Каким образом? – поинтересовалась женщина.

– Свернула ей шею.

Глава 38

Другой ветеринар, та, что тихим голосом рассказывала по телефону про какого-то мужчину и крики лошадей, – она умерла. От передоза кетамина, который, скорее всего, украла из своего же ветцентра. О полном списке вещей, заказанных Кейт якобы по работе, узнают лишь через несколько недель: проволочная пила, успокоительное, различные инструменты.

Никто и не заметил, что из центра пропал защитный комбинезон слишком большого для Кейт размера, а также маски и дезинфицирующее средство.

К ней домой явились с обыском, нашли одноразовый телефон, которым в последние два месяца пользовались в районе Илмарша. Кейт шантажировали – правда, она была уверена, что лошадей просто решили