И не уберегут от угрозы поцелуя с его величеством.

Подняла на короля глаза, почувствовала, как широкая мужская ладонь скользнула мне на талию, властно притягивая, отчего волна жара прокатилась от макушки до кончиков пальцев. Кажется, я сама потянулась к его губам и… И в тот самый момент в глубине библиотеки раздался какой-то грохот.

Не знаю, Марэя ли это осваивалась в своем новом эфемерном состоянии или просто так легли карты, но этот звук стал тем самым спасительным тазом, что привел нас в чувство.

— Что бы это могло быть? — пробормотал его величество, нахмурившись. — Пойду посмотрю.

— А я к неали Ренальдине схожу, успокою ее и обрадую. — Позабыв о реверансах, я развернулась и вылетела из библиотеки, краем глаза заметив последовавшую за мной Марэю.

Рассарх Санторский

— Идиот, — сквозь зубы выругался король, разрываясь между желанием нагнать помощницу и желанием приковать себя магическими цепями к первому попавшемуся стеллажу.

То, что позволено простому солдату — заигрывания с хорошенькой служанкой, — недопустимо для монарха. А он, вместо того чтобы ответить на вопросы Мари и сразу ее отпустить, полез целоваться.

Ну сколько ему, в самом деле? Пятнадцать? Разве так сложно было сдержаться?!

— Идиот, — в сердцах повторил его величество, вынужденно признавая, что сдерживаться рядом с неали Омон с каждым днем (да что там днем — с каждым часом!) становилось все труднее.

Миновав несколько стеллажей, поднимавшихся до самого свода — имитации звездного неба, Рассарх остановился. Заметил на полу раскрытую книгу и, наклонившись, поднял ее.

Тяжелый старинный фолиант. Как же вовремя (или не вовремя?) он упал.

Эта была та самая книга, на которую он потратил все минувшее утро. Искал информацию о морских реликвиях, но пока никаких упоминаний о перстне, хотя бы смутно похожем на тот, что отнял у мары, обнаружить не удалось. Кажется, ее звали Яной… Все-таки Нахрефат прав: странное имя для морской обитательницы.

Ее образ продолжал блекнуть, вон уже и имя почти забылось. Рассарх предпочел бы и вовсе больше никогда не вспоминать о бессердечной ведьме, из-за которой едва не погибла вся его команда, но дарить будущей королеве неизученную реликвию он точно не собирался.

Перстень ведь не простая безделушка. В нем ощущалась сила, которая одновременно и пугала, и манила. Верховный маг и глава магической гильдии Нахрефат уговаривал отдать трофей на сохранение магам до свадьбы, но Рассарх решил, что перстень останется в Анделиоре. Почему-то так ему было спокойнее.

— Что вообще с тобой происходит? — снова упрекнул себя правитель. — Мечтаешь забыть о маре, возможно загубившей не одну душу, и вместе с тем не желаешь расставаться с вещью, которая ей принадлежала. Собираешься жениться, но вместо того, чтобы присматриваться к невестам, ищешь встреч с простой служанкой!

Колдуньей — не иначе, которая свела его с ума своими чарами.

Рассарх понимал, что это не так: он был защищен от любовной магии, ведь на отборах случалось всякое, поэтому пришлось заранее подстраховаться. Мари не колдунья, просто она его зацепила. Зацепила настолько, что только что он чуть не затащил ее за ближайший стеллаж, чтобы…

Ему даже не пришлось заканчивать эту мысль, воображение и без того разыгралось не на шутку: уже вовсю рисовало чувственные картины с участием белокурой нимфы.

А чепец и правда дурацкий. Прятать такие волосы — преступление. Прошлой ночью он любовался ими и ее нагим телом, из последних сил сражаясь с искушением нагнать девушку, повалить ее на песок и приступить к более детальному знакомству с девичьими прелестями. Интересно, насколько бы хватило ее сопротивления?

— Обед с невестами. Ты должен думать об обеде с невестами, — постарался вернуть себя Рассарх в нужное русло, но тщетно. Поставив книгу на место, уверенным шагом направился к выходу из библиотеки.

Его величество пришел к выводу, что уступить искушению все-таки придется, иначе он не сможет сосредоточиться на отборе, а для Сантора важно получить достойную королеву. И чем скорее он ему уступит, тем лучше. Да вот хотя бы сегодняшней ночью.

Оставалось только придумать, как выманить Мари из комнаты.

Почувствовав азарт хищника, преследующего желанную добычу, Рассарх с довольной улыбкой заключил:

— Сезон охоты на прекрасных помощниц можно считать открытым. Почему бы не поохотиться в последний раз? Я ведь пока еще не женат!

Яна Громова

Из библиотеки я бежала как угорелая. Не потому, что так спешила к Ренальдине — плевать на ее капризы! — я спасалась бегством от его величества. Вот ведь какой прыткий. Видит меня второй (ладно, третий) раз в жизни, а уже лезет с поцелуями. Я к нему, правда, тоже немножечко полезла, но то все мелочи, на которые не стоит обращать внимания.

— Марэя, ты здесь? — Остановилась, чтобы перевести дух, и бросила взгляд по сторонам.

— А где мне еще быть? — скорбно возвестило привидение, выныривая из портрета дамы с бюстом черт знает какого размера. Наверное, какая-нибудь дальняя родственница правителя.

Так как в зале, явно музыкальной, если судить по пылившемуся в углу роялю и количеству расставленных вдоль стен стульев да пуфов, не было ни души, я решила продолжить расспросы. Болонка подождет. О чем ей тревожиться? У нее на носу всего лишь какой-то творческий вечер, а у меня тут страдающее привидение, которое нужно в срочном порядке успокоить и настроить на командную работу.

— Эй, выше нос. У меня есть план, при успешном выполнении которого мы обе останемся в выигрыше. Ты вернешь себе свое тело, я — свое, и заживем все долго и счастливо.

Все, кроме моего дражайшего козломужа.

— План? — шмыгнула носом мара и посмотрела на меня большими доверчивыми глазами.

Видимо, потому и вляпалась в какую-то передрягу. Сразу видно, добрая, наивная девочка. И Ирнаса спасла, и замуж за морского царя без любви выйти согласилась. Чем больше думала обо всем, что приключилось с Марэей, тем больше подозрений вызывала у меня Сельвея. Та показалась мне особой решительной и предприимчивой, видно, что из младшей сестры веревки вила.

— Лучше давай обо всем по порядку, — сказала я и поинтересовалась: — Чтобы в дальнейшем ничто не отрывало нас с тобой от задания, научи, как мне не привлекать внимание мужчин. Видела, что его величество только что творил?

— Краси-и-ивый, — мечтательно протянул призрак, закатывая глаза.

Я щелкнула перед эфемерным личиком мары пальцами.

— Мари, не отвлекайся. Я тут уже от отчаяния столько стихов направо и налево перечитала и даже чепчиком вот замаскировалась — не помогает.

Русалка призадумалась.

— Вообще-то достаточно одной силы мысли: стоит лишь пожелать, и мужчина на тебя больше никогда не посмотрит. Ни песни, ни стихи тут не нужны.