Потенциальная мощь государственного аппарата при Эдуарде была огромна, но кто мог бы возглавить этот аппарат? Совет регентов прекратил свое существование, когда дядя короля, новый герцог Сомерсет, провозгласил себя лордом-протектором. Но другой дядя короля, Томас Сеймур, вступил с ним в открытое противоборство. Сеймур завоевал расположение племянника проверенным способом – ссужая его деньгами на карманные расходы. Он внушал мальчику, что Сомерсет оставит его «совсем нищим королем». В 1549 г. как-то ночью Сеймур зашел слишком далеко и попытался похитить Эдуарда. Ему помешала только отчаянно лаявшая собака у дверей спальни мальчика. Сеймура схватили и казнили. Принцесса Елизавета, за которой он когда-то ухаживал, заметила однажды, что он был «человеком большого ума, но лишенным здравого смысла».

Сомерсет оказался некомпетентным правителем. Он построил себе роскошный дворец на Темзе – сейчас здесь стоит Сомерсет-хаус. Он развязал войну одновременно с Шотландией и с Францией и, чтобы покрыть расходы, распорядился уменьшить содержание благородного металла в монетах, тем самым вызвав повышение цен на продовольствие. Чтобы исправить дело, он установил фиксированную цену на зерно и вновь ввел в силу запрет Уолси на дальнейшее огораживание общинных земель под пастбища для овец. Сомерсет говорил, что нацию должна защищать «армия людей, а не стада овец». Предпринимались меры по дальнейшему проведению церковной реформы и уничтожению икон и других изображений в церквах.

Но протестанты требовали еще более решительных мер – не только снять распятия и отменить пожертвования на помин души, но и «убрать все изображения – из камня, дерева, алебастра или глины; слепленные, вырезанные или нарисованные, которые… все еще стояли в нишах или часовнях». Настенные росписи закрашивали побелкой, а за сокрытие реликвий вводились наказания и штрафы. Пустые ниши, зияющие в тысячах английских храмов, являются горькими, молчаливыми свидетелями былого разорения. Составленная Кранмером «Книга общих молитв», которая звучным и доходчивым английским языком разъясняла то, что глухо и невнятно выражала традиционная латынь, была разослана во все церкви королевства со строгим наказом пользоваться при отправлении богослужений исключительно ею. Это было ярким проявлением культурного национализма.

К лету 1549 г. на западе страны и в Норфолке начали вспыхивать восстания и бунты против Сомерсета, в основном в них участвовали приверженцы католической церкви. Консерваторы тайно замышляли свергнуть короля и возвести на трон его старшую сестру, католичку Марию. Совет под руководством Джона Дадли, графа Уорика, отрекся от Сомерсета и собрал ополчение в лондонском Сити, чтобы арестовать его и заключить в Тауэр. В 1552 г. Сомерсета казнили. Его место занял Уорик, который получил титул герцога Нортумберлендского и стал правителем Англии. Но правление от этой перетасовки не стало лучше. Только молодой король, казалось, проявлял рвение, стремясь остановить повсеместное разорение. Юноша был бескомпромиссным протестантом. Уже в возрасте одиннадцати лет он прервал епископа, который, забывшись, поминал в молитвах «Господа, святых и апостолов», и потребовал, чтобы тот поминал в молитве только «Бога Отца и Иисуса Христа». Но, когда был издан указ, что все алтари следует заменить простыми деревянными столами, Эдуард опечалился и отдал один из монастырей, Грейфрайерз в Лондоне, под школу Госпиталя Христа. Юный король даже вернул ко двору свою сестру Марию, которая, впрочем, ответила на его приглашение, проехав по Лондону с процессией священников с крестами и четками. Реформация все еще оставалась под угрозой.

Летом 1553 г. 15-летний король, который обещал стать мудрым правителем и верным последователем Генриха, внезапно умер от чахотки. Когда юноша был уже на смертном одре, Нортумберленд стал настаивать, чтобы монарх объявил своей наследницей не Марию, как распорядился когда-то Генрих VIII, а свою кузину, истовую протестантку леди Джейн Грей. Эдуард так и сделал. В результате Мария бежала в замок Фрамлингем в графстве Саффолк, где вскоре вспыхнуло восстание в ее поддержку. Нортумберленд струсил. Около 10 000 вооруженных людей направлялись к Лондону, а в его распоряжении были весьма скромные силы. Вскоре он капитулировал, признав 37-летнюю Марию королевой. Но это его не спасло, и меньше чем через месяц герцог лишился головы. Леди Джейн Грей, некоронованная королева, которая продержалась на троне всего девять дней, была заключена в Тауэр. К власти снова пришли пэры и дворяне, остававшиеся ревностными католиками.

Мария I (1553–1558) росла под сильным влиянием матери, глубоко оскорбленной мужем испанки Екатерины Арагонской. Ее окружали дамы не менее строгих нравов и не менее консервативных взглядов, чем у настоящих монахинь. В деле управления государством Мария прислушивалась к советам своего кузена из династии Габсбургов, императора Карла V, который рекомендовал ей вернуть Англию в лоно католической церкви и выйти замуж за его сына и наследника, Филиппа II, короля Испании. Долго уговаривать Марию не пришлось. Она призналась, что «лишь по портрету уже почти влюблена в Филиппа». Такой брак поставил под угрозу английскую Реформацию и означал подчинение английской монархии одной из самых могущественных католических монархий Европы.

Так называемая Контрреформация королевы Марии началась с указа снова украсить церкви распятиями, восстановить отмененные ритуалы, вернуть песнопения во время литургии и отмечать христианские праздники. Епископов короля Эдуарда, престарелого Кранмера, Латимера и Ридли, заточили в Тауэр за ересь, как и сестру Марии, протестантку Елизавету. Говорят, именно там она впервые встретила и полюбила младшего сына герцога Нортумберленда, лорда Роберта Дадли. В 1554 г. вспыхнуло восстание под руководством сэра Томаса Уайетта. Мятежники выступали против приближающегося бракосочетания королевы. Восстание было жестоко подавлено, и из предосторожности по распоряжению королевы казнили леди Джейн Грей. Когда в 1554 г. Филипп Испанский прибыл в Лондон, чтобы встретиться с невестой, виднейшие представители протестантской религии всерьез опасались за свою жизнь. Тщедушный Филипп не говорил по-английски, а Мария не знала испанского. Единственные слова, которые он смог произнести по-английски, когда в первую брачную ночь вел Марию в спальню, были: «Good night, my lords all»[23]. Один из сопровождавших Филиппа испанцев заметил, что «королева была далеко не красавица, низкорослая, довольно обрюзгшая… и без бровей».

Акт о супрематии, принятый Генрихом VIII, был упразднен, и Мария пообещала править «в покорности супругу» и быть «послушной наедине и на людях». Их дети должны были соединить в себе кровь английских монархов и кровь Габсбургов. В то же время Мария заверяла обеспокоенный парламент, что «не позволит», чтобы Филипп вмешивался в принятие конкретных решений правительства. Хотя она вскоре объявила о своей беременности, многие сомневались, что Филипп способен на зачатие, и подозревали, что это просто плод ее воображения. Спустя год супруг отбыл в Нидерланды, а потом домой. И никогда уже не вернулся, оставив супругу безутешной.

Королева жаждала очистить свои владения от ереси. В ноябре 1555 г. престарелый Кранмер, который в свое время объявил Марию незаконнорожденной на том основании, что брак ее матери, Екатерины Арагонской, с Генрихом был «недействительным», лишился сана архиепископа Кентерберийского, и Англией весьма успешно стал управлять папский легат, кардинал Реджинальд Поул. Протестантизм был приравнен к ереси, а ересь – к государственной измене, как когда-то постановил Генрих VIII. Латимера и Ридли сожгли на костре в Оксфорде. Позже такая же судьба ждала и Кранмера. Хотя он формально отрекся от протестантства, это его не спасло. Он вовремя покаялся в содеянном, решительно сунув руку, подписавшую отречение, в огонь со словами: «О эта недостойная рука! Она совершила преступное деяние!»