— Знаешь, хорошо бы мне уже домой отправиться, а то мне дела еще делать.

— Что ж, тогда пойдем наверх. Наверное, машину брать не будем, шофера еще искать, мороки много. Давай ка на мотоцикле, ты не против?

Лаврентьев одобрительно кивнул, и они направились к лифту. Выйдя на самом верхнем этаже, они направились к люку, который открылся прямо перед ними, и так же закрылся. Это оказалась одна из таких же передвижных платформ, как та, на которой был спущен автомобиль в бункер. Когда они поднялись наверх, то оказались в небольшой комнате, из которой выйдя, очутились в уютной гостиной, в которой сидел тот самый старичок, который открыл ворота служебной машине. Он сидел в кресле, накрывшись пледом и смотрел старенький телевизор. Желтый свет люстры создавал по-особому уютную атмосферу. Старичок посмотрел на них и спросил:

— Ну что, по домам?

— Да, Валентин Степанович — ответил Риота.

— Кстати, кто этот молодой человек? Я его раньше не видел, да и пропуска у него нет — сказал он, заранее протягивая Лаврентьеву руку.

— А, это Саша, ему тоже надо будет сделать пропуск.

— Лаврентьев Александр Николаевич — представился Саня, пожимая руку Валентина Степановича.

— Лаврентьев? — удивленно, с радостью спросил старик — Николай случаем не твой папаша?

— Да, именно так — с улыбкой ответил Саша, поняв, что его отца знали многие в этой организации.

— Я дружил с твоим отцом, хороший человек он был. И инженер блестящий, с талантом… — медленно протянул Валентин Степанович, как это обычно делают пожилые люди, вспоминая о чем-то.

— Скажите — медленно и вкрадчиво спросил Лаврентьев — а как давно вы работаете в «Омеге»?

— Работаю? — удивился старик и усмехнулся — нет, я работал и очень давно вышел на пенсию. Однако, даже сейчас, я могу приносить пользу, охраняя это место, за что господин Минаров мне безмерно благодарен. И сын мой был агентом нашей организации. Он был таким жизнерадостным, таким добрым… Невеста у него была, красавица! Да вот только не дожил он до свадьбы то, убили на миссии. Я сижу здесь, вечерами и мне каждый раз кажется, что он вот-вот поднимется из штаба, придет и, как он это всегда «Как дела папа?»

Валентин Степанович замолчал. Он сжал сморщенные кулаки и протер лицо рукой.

— Зато он добрым был! Жизнью за людей рисковал. И все-таки положил душу за други… — в его голос стал слегка дрожать и надрываться.

Риота присел перед стариком, который еле держался, чтобы не заплакать и начал успокаивать его, что-то шепча на ухо. Саша стоял молча, разглядывая старый шкаф со стеклянными дверцами, за которыми стояла фотография, очевидно, сына Валентина Степановича. Ему было жаль старика, которому пришлось пережить такую потерю, забыть о которой уже не смог. Почему-то, Саня чувствовал себя виновным в том, что заставил Валентина Степановича волноваться. Он сжал кулак. «Даже этот старик, ни в чем не виноватый, потерял все, что было ему дорого, только потому что служит людям в «Омеге». Он просто работал здесь, почему же такая несправедливость?» подумал Лаврентьев. «Эта организация делает все для людей, а ей платят злом на добро. Как же жесток этот порочный мир…»

— Ну ладненько, идите — сказал Валентин Степанович, придя в себя — время позднее, вам всем на работу, наверное. Да и я уже ложиться буду. Александр — сказал он Саше, кивнув — рад знакомству!

— До свидания, Валентин Степанович — уходя сказал Саша — буду рад с вами еще поговорить!

Старик улыбнулся им вслед и продолжил смотреть телевизор, переключив канал.

Саша вышел на улицу, где Риота выкатил из гаража черный мотоцикл, на котором он приехал в штаб ФСБ, когда они с Лаврентьевым выполняли свою миссию.

— Садись сзади, доедем быстро. Сказал Риота, протягивая Саше шлем.

Двигатель заурчал как пума, и они помчались по вечернему шоссе. Ветер свежо обдувал, негромкими похлопываниями развевая рубашку. Через сорок минут Лаврентьев стоял уже возле подъезда. Он поблагодарил Риоту за то, что тот быстро подбросил до дома и пошел к себе на этаж. Вслед ему раздался быстро удаляющийся рокот двигателя. Саша открыл квартиру ключом и зашел, как всегда, на кухню, залитую последними лучами солнца. Он взял стакан, стоящий вверх дном на полотенце, и налил в него воду из-под крана. Пару раз выдохнув, он выпил содержимое крупными глотками и поставил стакан на стол.

«Как всегда отвратительна» пробурчал он вслух и отправился спать. Саша уснул почти сразу, усталость давала о себе знать. Сквозь прозрачные занавески лился уже слабый свет фонаря, стоящего на улице во дворе дома.

Глава 12. То, чего больше не существует

Лаврентьев проснулся в семь утра от навязчивого звонка в дверь. Саша открыл глаза и спешно побежал к двери. Посмотрев в глазок, он увидел Дивидова, истерично машущего руками. Александр открыл дверь запыхавшемуся Василию и спросил, что случилось.

— Саня, хорошо, что ты в порядке! — сказал Дивидов задыхаясь.

— А что случилось? — поинтересовался Саша — почему со мной что-то должно было случиться?

— А ты не знаешь, что ночью творилось, телевизор вообще не включаешь?

Лаврентьев напрягся. Неприятный холодок пробежал по спине. Он прикусил губу в ожидании худшего расклада.

— Байкер в черном костюме на черном мотоцикле не твой друг, случайно? — спросил Вася — ехал по направлению из города в районе девяти вечера?

Александр испугано выпучил глаза:

— Это был Риота, что случилось?

— Это какая-то жесть, — начал Василий — ударные подразделения подняли по тревоге, на шоссе творился беспорядок. Да какой там беспорядок, сущий хаос. Дорогу перекрыли два бронетранспортера, а сверху летал вертолет, преследуя мотоциклиста. Они устроили погром, вся дорога снарядами изуродована! Не знаю толком, зачем твой Риота этим людям, но на технике не было никакой символики!

Саша дрогнул, услышав о таком.

— Вася, наш штаб тоже был атакован техникой без символики.

— Я о том же! Об этом как узнали в штабе, всех на уши подняли. Прибыла армия, пригнали четыре танка и два вертолета в поддержку. Сейчас дорога закрыта на