Ставра, выпившая вина, призналась, что ее тошнило от одной мысли о подвесной дороге.

Послышался скрип, корзина дернулась, раздался голос конюха, громко ведущего счет на меркерском.

– Три, – скомандовал мужчина, и корзина ухнула вниз.

Грудь Лексоса словно сдавило железным обручем, он почувствовал себя пустым и наверняка не способным устоять на ногах. Корзина покачнулась, тросы заскрипели под тяжелым весом, и юноша зажмурился, убеждая себя в том, что, если они не сорвались сейчас, не погибнут и до конца поездки.

Разумеется, так оно и было, как и всегда. Лексос мысленно тянул корзину по неизменному маршруту, но смотрел исключительно на пряжки ботинок. Он поднял взгляд лишь под приветливые крики монахов, ожидавших гостей на веранде. Они зацепили посохи за кожаные петли на корзине, и Лексос отпустил трос, полностью полагаясь на обитателей монастыря.

Через минуту он ступил на твердую землю – если можно так сказать, когда находишься на вершине каменного шпиля – и встретился глазами со Ставрой, Зитой и отцом, которые уже находились на площадке. Судя по измученному лицу Ставры, беседа с двумя стратагиози явно не заладилась.

– Наконец-то, – проворчал Васа, развернулся на каблуках и отправился в глубины монастыря, где для гостей подготовили покои.

В самом начале правления стратагиози монахи устраивали обед после заседания совета, но примерно двести лет назад стратагиози Превдъена объявил войну, а затем объяснил свою угрозу сильным голодом, поэтому трапеза предшествовала собранию.

Еду подали как раз к тому моменту, когда Лексос вошел в скромную монастырскую столовую. Сводчатый кирпичный потолок возвышался красивой аркой, два низких деревянных стола тянулись от стены до стены, отделенные друг от друга рядом каменных колонн. Лексоса не смущала простота – Стратафома была обставлена в том же стиле без претензии на роскошь, – однако забавляла реакция важных персон вроде Аммара, амоловакского стратагиози, который с трудом сдерживал отвращение, глазея на деревянные столовые приборы.

Юноша уселся с краю стола напротив Васы. Аммар устроился чуть дальше и спорил о чем-то со своей преемницей по имени Ора, совсем взрослой и с сединой на висках. Аммар давно занимал пост и являлся одним из старейших стратагиози. Насколько известно, его матагиос, ответственный за море, менял хозяина трижды, прежде чем перейти к нему. Но из-за некоторых… накладок, как предпочитал выражаться Лексос, часть обязанностей – управление приливами – перешла под влияние Тизакоса.

В том не было вины ни Лексоса, ни Васы, но Аммар явно таил на них обиду.

– Эладо, – позвал Васа, привлекая внимание сына.

Стол сервировали двумя большими блюдами и отдельными мисками для каждого гостя. Васа, очевидно, хотел, чтобы сын положил ему еды. Сегодня монахи подали холодную зеленую фасоль в томатном соусе – тизакский рецепт, которым Васа очень гордился. Хотя монастырь старался поддерживать нейтральную атмосферу, без налета политики даже здесь было не обойтись.

На второй тарелке красовались капустные рулетики с начинкой из риса и мяса, приготовленные на пару. По сути, яство относилось к меркерской кухне, но Лексос регулярно лакомился этим блюдом, сколько себя помнил. Он положил Васе зеленой фасоли и аккуратно увенчал ее капустным рулетиком. Себе он взял то же самое и проследил, чтобы еда случайно не перемешалась.

– Вчера я разговаривал с Зитой, – прошептал Васа.

Лексос не видел его, разгуливающим по дому стратагиози, и предполагал, что отец закрылся в комнате и жаловался на что-то, глядя в пустоту.

– Хотел прощупать ее до собрания.

– И что? – спросил Лексос.

Призналась ли Зита, что получила письмо от рокерского наместника? Стоит ли об этом упомянуть или тем самым он подставит Ставру?

– Зита обещала меня поддержать, а в ее слово я верю, – сказал Васа, и Лексос расслабился.

Нет смысла поднимать тему с письмом, если стратагиози на их стороне.

– Превосходно, – искренне отозвался Лексос, но нельзя было забывать и о других стратагиози.

Аммар даже ни разу не посмотрел в их сторону, но такое поведение для него вполне нормально. И это еще не означает, что он получил приглашение Сперосов.

– Но Зиты явно недостаточно, – резко бросил Васа. – Меркер – сердце федерации, но для противостояния прямой угрозе нам нужно побольше поддержки.

Лексос сразу понял, к чему он ведет.

– Домина?

Они руководили самой древней и богатой страной – Трефацио. История рода уходила корнями в далекое прошлое, и семейство заслужило столь глубокое уважение, что их язык использовали во всех официальных документах и на встречах правителей.

Представители вели свою родословную от Люко Домина, последнего из святых, первого стратагиози. Именно он убил собратьев и объединил страны в федерацию. Пожалуй, если бы наследники захотели, они могли бы свободно менять фигуры на метафорической шахматной доске. Семью возглавлял Тарро Домина – даже монахи не помнили, кто занимал пост до него.

– Тарро пока не прибыл, – добавил Васа, – но мне потребуется твоя помощь, чтобы мы могли потолковать наедине.

Разумеется, личные беседы были строго запрещены, что совершенно не волновало Васу.

– Изотта до сих пор является преемницей? – уточнил Лексос.

Преемники Тарро менялись пугающе часто: отпрыски часто умирали один за другим. Наверное, выжившие уже поняли, что отец не уступит место стратагиози, и выше статуса главного помощника им не подняться. Поэтому в столице Трефацио, Вуоморре, царила напряженная атмосфера. На каждом собрании появлялись новые лица, и Лексос гадал, что будет, если однажды у Тарро попросту закончатся дети? И на что он готов пойти, дабы избежать подобной ситуации?

– Боюсь, Изотту мы не увидим, – мрачно улыбнулся Васа, и Лексос ответил ему тем же. – Сегодня будет кто-то новый. Вроде бы сын, но его имя не приходит на ум.

Спустя минуту еще двое стратагиози – Милад из Превдъена и Настя из Чужи – вошли в столовую, а вот Тарро явился лишь к концу трапезы. Он занял пост в молодости и держался на нем так долго, что никто уже не помнил времен до его правления, но стратагиози старели медленно, почти незаметно, и виски мужчины только сейчас засеребрились сединой.

Тарро облачился в мантию цвета шалфея, вышитую мерцающей золотой нитью, – зеленый был оттенком его семьи. Брюки он выбрал черные, шерстяные, а на пуговицах воздушной белой рубашки оказался выгравирован герб рода Домина. Наряд не слишком вычурный, но дорогой и качественный, и Лексос знал, что за это Васа по-настоящему уважает Тарро.

– Друзья мои! – воскликнул Тарро, и голос мужчины эхом разнесся по залу. – Похоже, все собрались?

Лексос вновь ощутил прилив благодарности за превосходное обучение, полученное стараниями родителей. Он сохранил знание трефацкого, овладев им еще в детстве, и совершенствовал навыки уже после того, как стал правой рукой отца.

Васа часто