напоминал Лексосу, что ему самому не выпало возможности получить хорошее образование, и на встречах юноше порой приходилось шептать на ухо отцу перевод. Разумеется, они никогда не касались этой темы, как не затрагивали и многие другие семейные вопросы.

Васа первым поднялся из-за стола и пожал руку прибывшему. Внешне стратагиози сильно отличались друг от друга. Плечи отца были узкие и покатые, Тарро – крепкие и широкие, лицо Васы – мрачное и непроницаемое, Тарро – открытое и улыбчивое. Последний мог позволить себе подобную роскошь: никто не смел отнять у него власть, ему не было смысла таиться.

– Рад тебя видеть, Василис, – проговорил Тарро. – Как семья? Надеюсь, родные здоровы?

– Да, – ответил Васа, – они в добром здравии. А как поживают твои дети?

Тарро разразился смехом.

– Увы, мрут как мухи, – он подтолкнул вперед юнца, который стоял рядом.

Если присмотреться, это был еще мальчишка – с румяными щеками, тонкими светлыми волосами, молочными зубами.

– Джино, мой новый преемник, – представил его Тарро.

– Мне жаль, – сказал Васа. – Изотты будет не хватать.

Тарро пожал плечами.

– Наверное, но не знаю только – кому.

Он перевел взгляд на Лексоса, и тот выпрямил спину.

– Александрос, надо же! Ты подрос!

– Нет, сэр.

– Значит, носишь обувь с высокой подошвой? Кстати, Александрос, не приглядишь ли сегодня за Джино? – добавил он, хлопнув сына по спине с такой силой, что Лексос даже удивился, как мальчик не рассыпался в пыль. – Он почему-то волнуется. Может, было бы проще сразу его убить и быстро покончить с проблемой, кроме того, меня утомляет воспитание нового преемника, но, пожалуй, будет лучше, если все произойдет естественным путем.

Джино бледнел все сильнее с каждой секундой, но Лексоса не смутили речи Тарро. Он знал, что за бесконечно долгие годы стратагиози полностью лишился привязанности к детям.

– Почту за честь, сэр, – ответил Лексос. Он не сомневался, что Васа как раз того и хотел, а ребенком, конечно, легко манипулировать.

– Превосходно! Итак, начнем? – спросил Тарро.

Стулья заскрипели по каменному полу, и собравшиеся поднялись, а в зале повисла неловкая тишина. Кто-то скромно кашлянул, и Лексос подавил улыбку. Несомненно, это была Ставра.

– Ах да, разумеется! – ахнул Тарро. – Прошу прощения. Я же должен угоститься перед собранием, – он обогнул Васу и склонился над блюдами. – Хм… ничего трефацкого?

– Вероятно, в следующий раз будет, сэр, – подбодрил его Лексос.

– Что ж… – Тарро взял стручок зеленой фасоли, разломил надвое и съел половинку, а вторую кинул в пустую миску Лексоса.

– Вот и довольно. Теперь идем.

Они последовали за Тарро и унылым Джино по длинному коридору, проходящему сквозь монастырь подобно позвоночнику и ведущему на открытую веранду, где всегда было очень свежо из-за горного воздуха. Тарро резко повернул направо, и все стратагиози вместе с преемниками спустились по крутой лестнице на нижний этаж. Здесь располагались их тесные комнатки, а в конце коридора имелись двойные двери.

Монахи, стоявшие перед ними, отодвинулись в сторону и распахнули створки, пропуская гостей в круглый зал без окон. Его построили прямо на скале, поэтому задняя стена представляла из себя грубую каменную поверхность. Мебель отсутствовала – тоже благодаря бурной истории стратагиози, из-за памятного случая, когда один убил другого отломанной ножкой стула. Дощатый пол прогибался в середине, где было проделано отверстие, куда должна сливаться кровь, если та будет пролита. Естественно, теперь такого не предвиделось, но Лексос все равно не расставался с кинжалом с гербом Аргиросов.

Когда Васа вручил сыну клинок, он сказал лишь: «Просто на всякий случай», – но и спустя годы встречи проходили мирно, а со временем Лексос начал подозревать, что в действительности отец желал обеспечить себе возможность напасть первым.

Тарро и Джино переступили порог и встали у дальней стены, за ними последовали остальные. Аргиросы заняли место у двери – Васа предпочитал держаться у выхода, – и Лексос смотрел на тех, кто проходил мимо. Аммар и Ора в строгих темных костюмах, смахивающих на униформу. Настя в пиджаке и брюках с металлическими заклепками, ее сын Олек. Милад и его дочь Марьям, им обоим явно не особо хотелось здесь находиться. И наконец Зита со Ставрой с одинаковыми улыбками.

– Начнем, – объявил Тарро, когда двери захлопнулись. – Полагаю, сперва нужно обсудить причину, по которой встреча состоялась позже обычного, – он сурово посмотрел Васе в глаза.

Лексос подозревал, что Тарро об этом упомянет, но ощутил укол совести. Реа затянула сезон: ошибки сестры, равно как и достижения, брат-близнец отчасти воспринимал как свои.

– Примите мои извинения, – проговорил Васа. Он намеренно воздержался от объяснений. Куда лучше попросить прощения и взять на себя ответственность, чем искать оправдания. Впрочем, груз обязательств отец опять переложит на Рею, когда снова увидит дочь. – Знаю, от регулярной смены времен года многое зависит. Тизакос вас уже не подведет.

«Тизакос, – отметил Лексос, – но не Васа». Бесспорно, все это касается и самого стратагиози, но есть определенная разница, а для отца она крайне важна.

– Вот и отлично, – кивнул Тарро. – Более не будем об этом упоминать.

Однако слова Тарро не помешали другим стратагиози думать о промашке Аргиросов.

Тарро повернулся к Джино, ответственному за темы, намеченные еще на прошлом собрании. Изотта вела аккуратные записи идеальным почерком, но мальчик не последовал ее примеру.

Он спешно выудил из кармана потрепанный лист пергамента и вручил Тарро, но сразу же выхватил его и заменил на другой. Тарро спокойно стоял с добродушным выражением лица, терпеливо вытянув руку. Он редко сердился, и Лексос был искренне ему признателен, особенно учитывая оплошность Реи и грядущую просьбу Васы.

– Ага, – протянул Тарро, когда Джино убедился в том, что дал отцу правильный список. – Первым пунктом значится рассмотрение северо-западного торгового соглашения.

Тизакос не имел к вопросу никакого отношения. Васа занимался экспортом зерна с полей восточной Чужи на юг, в Превдъен и Трефацио, поэтому Лексос позволил себе ненадолго отвлечься. Сделку заключили еще несколько десятков лет назад, и тогда он вместе с отцом обсуждал, каким образом извлечь из нее пользу, но в итоге оба пришли к выводу, что любое вмешательство станет обузой для Тизакоса. В стране выращивали злаки, но не так много, как в Чуже, урожая не хватило бы на вывоз в южные регионы. Фермеры открыто выражали недовольство. Страшно представить, как бы все усложнилось, вмешайся семья Аргиросов в северо-западное соглашение.

Переговоры с Настей и Миладом закончились быстро, что неудивительно, ведь и Чужа, и Превдъен зависели от займов из крупных банков Трефацио.

Затем на повестке дня прозвучал вопрос о Витмаре.

Витмарский кризис – хотя на собрании предпочитали так его не называть