– Не лги мне, Ангел.

Он опускается на корточки и стягивает с меня обувь. Затем его руки спускают с меня джинсы. А я как дура не сопротивляюсь. Позволяю ему идти дальше, словно сама хочу узнать, что будет и как далеко сам Денис готов зайти.

Он мягко обводит кончиками пальцев резинку моих трусиков, и это лёгкое прикосновение сродни разряду в две тысячи вольт. Мои нервы скручивает в узел, а рот приоткрывается в прерывистом и частом дыхании.

– Моя Ангелина. Моя. И ты такая красивая, девочка… – шепчет он, глядя на меня снизу вверх.

Поднимается, хватает край поло и снимает с меня футболку, затем и лифчик. Я стою перед ним в коридоре боулинг клуба в один трусиках.

Денис наклоняется ко мне и его тёплое дыхание снова окутывает меня. Запах его парфюма – мощный, дикий и обворожительный, балансирующий между свободой и контролем, просачивается прямо в мою кровь. Мне хочется сполна вдохнуть этот запах, и как в уютную шаль закутаться в него.

Денис снова набрасывается на мои губы, впивается в них, сминает их, интенсивно и влажно. Он скользит языком по моим губам, пробует на вкус, исследует, пьёт моё дыхание и не может напиться. Он будто пожирает мой рот своим, словно дикий, оголодавший зверь.

Вдруг одна его рука только что лежавшая на моей груди скользит в мои трусики.

Я дёргаюсь от неожиданности, но мужчина рычит мне в рот, жёстче прижимает меня к стене.

Моё сердце замирает, когда его пальцы раздвигают мои складки, попадают в самый центр моего возбуждения.

И сердце тут же бросается вскачь. Оно бьётся уже не только в груди, но и в горле, в животе, в голове… Я слышу его стук повсюду.

Дыхание и поцелуи Дениса мягко накрывают меня своей ласковостью, когда его пальцы проникают в меня.

– Очень мокрая… – хрипло выдыхает он мне в рот.

Цепляюсь за его плечи, потому что упаду без его поддержки и разлечусь на тысячи осколков. Жадно хватаю ртом воздух и о, ужас, сама начинаю насаживаться на его пальцы. Откидываю голову назад и позволяю мужчине делать со мной, что угодно.

Он накрывает губами мою грудь – одну, затем другую, чуть покусывает соски, облизывает их, посасывает, и мне кажется, я сейчас вот-вот взорвусь.

А затем его пальцы начинают ласкать мой клитор – слишком интенсивно, что я вскрикиваю и не могу понять, что сейчас произойдёт.

– Ангел моя, ты такая мокрая, как же я хочу попробовать тебя на вкус.

От этих слов и работы его пальцев я краснею, но при этом не могу уже сдержаться и непроизвольно начинаю стонать, хныкать. Мой жар удовольствия всё сильнее и сильнее пульсирует, скручивает, напрягает все мои мышцы.

Сама закидываю одну ногу на бедро Дениса, и он позволяет мне использовать его пальцы, будто это член.

Кошмар. Я порочная и падшая женщина. И буду гореть в Аду.

– Давай, моя сладкая, кончай, – шепчет он мне на ухо и целует мою шею – сильно, немного больно и так греховно сладко, что я ещё сильнее дрожу.

– Пожалуйста… – хнычу я, не в силах достигнуть разрядки и он начинает так быстро и яростно двигать пальцами, что весь мой сгусток нервов стягивается и сжимается в такую невообразимо тугую точку, что взрывается нестерпимо резко, больно, сладко, ярко.

Со стоном кончаю, ощущая, как в конвульсиях содрогаются мышцы моего живота, и опускаю лоб ему на грудь. Всё ещё покачиваю бёдрами навстречу его руке. Всё ещё чувствую остатки сладкой судороги. Моё дыхание тяжёлое. Сердце бьётся часто и так быстро, что не представляю, как оно ещё живо.

Денис вытаскивает руку из моих трусиков, но не отпускает, он держит меня крепко.

Поднимаю к нему своё красное от стыда лицо, но мои глаза затуманены сладкой негой, и он видит это.

Улыбается мне мягко и очень довольно. Поднимает свои пальцы и подносит их ко рту, облизывает их. Я обескуражено распахиваю глаза шире, не веря, что он это делает. Пробует меня на вкус.

– Ты очень сладкая, Ангел, – говорит он и только что не мурчит от удовольствия, словно только что попробовал вкуснейший деликатес.

То, что сейчас произошло можно назвать грешностью и святостью восторга.

АНГЕЛИНА

Осознание произошедшего приходит мгновенно, едва мой разум проясняется.

Денис стоит, смотрит на меня и улыбается, словно кот, обожравшийся свежих сливок.

А я стою перед ним в одних трусах!

Голая!

И он трогал меня, довёл до оргазма одними лишь пальцами, и я как дура стояла, принимала его ласки и стонала!

Неожиданно, из тёмных глубин моей души поднимает голову злость. Злость на себя, на мужчину, на нас обоих.

Как же он меня бесит. И до бешенства раздражает собственная беспомощность и глупость.

Толкаю его в грудь, чтобы отошёл от меня и быстро хватаю одежду с пола. Натягиваю под его чуть насмешливым взглядом поло, затем джинсы, быстро надеваю носки и обуваюсь.

– Пять секунд и ты одета. Быстрая, малышка, – усмехается он.

– Отвали, – отвечаю грубо. И мчусь в подсобку за своими вещами.

Чёрт бы меня побрал остаться сегодня дольше и поиграть в долбанный боулинг!

Фурией врываюсь в подсобку, быстро переобуваюсь. Мои движения рваные, резкие, пальцы плохо слушаются. Хватаю из гардеробного шкафа куртку, сумку и, пыхтя точно паровоз от снедаемой изнутри злости, бегу на выход.

Дверь естественно заперта. Хмыкаю и достаю из кармана джинс свой комплект ключей.

Вдруг слишком громкое дыхание обдаёт мою шею.

– И куда ты так спешишь, мой Ангел?

Блин. С чего я решила, что он меня так легко отпустит? Медленно оборачиваюсь.

Денис улыбается мне и произносит:

– Так чего ты так спешишь? Я отвезу тебя домой, малышка. И на работу завтра привезу. У тебя ведь завтра смена, верно? Больше тебе не нужно ездить на метро и маршрутках.

Я глухо смеюсь, качаю головой и говорю ему:

– Денис, а ты настойчивый.

– Очень, – соглашается он самодовольно.

Я резко прекращаю улыбаться и холодно произношу:

– Знаешь, я дала бы тебе шанс, как ты просил, но я узнала о тебе одну вещь, которая перечёркивает в тебе всё хорошее.

Он складывает руки на груди, наиграно хмурится и интересуется:

– И что же такого страшного ты обо мне узнала, малышка?

Как же меня бесят эти его «малышка», «Ангел».

Набираю в лёгкие побольше воздуха, с силой в одной руке сжимаю ручки сумки, в другой – ключи, и выдыхаю:

– Ты – бандит, Денис. Ты работаешь на мафиози по кличке Швед. Ты его верная собачка, которая выполняет грязную работу. Не мне тебя судить, но в своей жизни я не желаю видеть и работать на того, кто связан с преступным миром.