одно мгновение приходится отказаться от надзора души. Такова таинственная сила света. На многих снимках отображен момент, когда душа человека по-настоящему обнажается, независимо от того, думает ли он, что похож на себя, или нет. Поэтому Чжань Гобинь не любил фотографироваться.

За исключением групповой фотографии, на которую он согласился, чтобы попрощаться со школьными друзьями, уезжающими в сельскую местность; все более поздние снимки он делал под давлением ситуации. Когда их проявляли и печатали, Чжань Гобиню казалось, что он вышел на них плохо и не похож на себя. На него похож только тот семнадцатилетний юноша. Все потому, что свет уступает истине. Невинность — своего рода истина о единстве духа и плоти. Невинные дети, как бы вы их ни снимали, не могут превзойти себя в невинности. Семнадцать лет — последний момент, когда Чжань Гобинь еще оставался невинным.

Пробыв в городе четыре года, он все же был вынужден принять решение об отъезде.

Тогда, спустя чуть более двух месяцев после отъезда сверстников, Лу Хочжуна распределили на Уханьский машиностроительный завод, как он сам пожелал. На этом крупном предприятии высокого уровня хорошо относились к работникам, туда отбирали в основном энергичных людей. Чжань Гобиню повезло куда меньше: распределения ему пришлось ждать очень долго, а когда оно пришло, оказалось, что это вшивая фабрика по производству клейстера под громким названием «Искра». Работники — члены семей военнослужащих, в основном тещи и матери, которые весь день в поте лица трудились на производстве. Чжань Гобинь в сердцах отказался. Он заявил сотрудникам Управления труда:

— Я рисковал своей жизнью, чтобы водрузить флаг революционного восстания на крышу высотки, не для того, чтобы попасть на маленькую фабрику, где работают одни тетки!

Несколько месяцев пролетели в мгновение ока, и Управление труда, наконец, предложило Чжань Гобиню новое место. На этот раз — на Уханьской фабрике канцелярских принадлежностей, именуемой тоже «Искрой». Когда Чжань Гобинь снова увидел это название, из искры вспыхнул пожар. В кабинете руководителя Управления он оперся руками о стол, повернулся лицом к начальнику и заорал:

— Я уже несколько лет активно участвую в «Культурной революции». Я рисковал своей жизнью, чтобы водрузить флаг революционного восстания на крышу высотки, но достоин распределения лишь на такие мелкие фабрики? Так вот, я отказываюсь туда идти!

Начальник управления обронил только одну фразу:

— Чжань Гобинь, ты мне все лицо своей слюной забрызгал…

С тех пор Управление словно забыло о Чжань Гобине. Каждый раз, запрашивая информацию, он слышал в ответ одно и то же: вопрос на рассмотрении, пожалуйста, подождите. Лишь через некоторое время Чжань Гобинь выяснил, что Уханьская фабрика канцелярских принадлежностей «Искра» — в действительности очень известное предприятие. Единственная на все пять центральных и южных провинций компания такого масштаба, она оснащена самым передовым оборудованием. Помимо канцелярских товаров на ней даже производили детали для фортепиано. И по слухам, руководство фабрики добивалось разрешения изготавливать фортепиано целиком. Но жалеть было уже поздно.

Надо сказать, что за последние несколько лет Лу Хочжун неоднократно напоминал Чжань Гобиню о необходимости проявлять скромность, избегать высокомерия и аккуратно формулировать свои мысли. Например, если не хочется работать на маленьких фабриках, не стоит говорить об этом прямо, лучше начать издалека: «Я слишком молод. Хочу еще закалиться в боях». Нужно не требовать немедленного ответа: «Когда наконец у вас будут для меня новости?», а формулировать мягче: «Когда я могу надеяться услышать от вас какие-то новости?» Для молодого человека самое опасное — считать себя единственным героем «Культурной революции» и, чуть что, вспоминать историю с водружением флага. На самом деле не ты один вершишь революцию, множество других людей сложили головы за правое дело или гнили в застенках, и наши «подвиги» в сравнении с этим невелики. Даже если кто-то и отличился, заслуги всегда будут принадлежать КПК и председателю Мао, коллективу и всему народу, а мы — просто маленькие, наивные и смешные людишки.

Однако под влиянием наставлений Ло Хочжуна, адресованных Чжань Гобиню, крепла его собственная любовь. Лю Яньни слушала и восхищенно кивала, во взгляде ее все ярче и ярче разгоралась искра любви. Девушка пристально смотрела на Лу Хочжуна и больше никогда не просила Чжань Гобиня встать к ней поближе — пока Чжань Гобинь не увидел в ее глазах отражение своего отчаяния. Противоречивость мира отражается во многих деталях повседневной жизни, и отношение женщин, безусловно, является лакмусовой бумажкой.

Чжань Гобиню не удавалось следовать советам Ли Хочжуна. Стоило ему оторваться от старшего товарища, как он вернулся к своим привычкам: все так же не успевал подумать, прежде чем что-то сболтнуть. Он не мог не напоминать собеседникам о флаге на высотке — а иначе разве люди поймут, кто перед ними? Ведь он прославился именно этим. Чжань Гобинь он и есть Чжань Гобинь. Он не способен по чьей-то указке превратиться в другого человека. Нельзя вычеркнуть определенный этап из жизни и превратить во что-то иное.

Чжань Гобинь возненавидел себя из-за того, что не был востребован, а между тем его младшего брата Чжань Гобана, окончившего неполную среднюю школу[44], собирались отправить в деревню.

В стране в тот момент действовала политика, которая позволяла родителям оставить при себе одного ребенка, и родители Чжань Гобиня выбрали младшего сына. Прежде чем поговорить со старшим, они уже провели идеологическую работу с дочерью Чжань Госю. Чжань Госю настрочила «гарантийное письмо» в школу и в районный комитет, пообещав «поехать в сельскую местность сразу же после окончания средней школы в следующем году». В письме говорилось, что она, молодая революционерка эпохи Мао Цзэдуна, «очень надеется открыть для себя мир китайской деревни, чтобы изменить мышление и очистить душу». Когда Чжань Гобиня привезли домой, мама приготовила ему жаренную в соевом соусе рыбу-саблю — его любимую; купить ее в Ухане в ту пору было сложно, да и стоила она очень дорого.

Чжань Гобинь взял палочки, но прежде чем приступить к еде, настороженно спросил у родителей:

— У вас ко мне какое-то дело, так ведь?

Чжань Гобинь уже успел приобрести некоторый опыт общения с людьми. Его отец, старый корректор, казалось, немного побаивался сына, но все же набрался смелости и изложил ему одну за другой семейные проблемы, о которых Чжань Гобинь даже не догадывался. Оказалось, что отец в молодом возрасте переболел гепатитом. Гепатит?! Чжань Гобинь усомнился в его словах. Отец потыкал в правую часть живота и поморщился от боли — последствия заболевания, перенесенного в юности. Вот из-за чего у него никогда не было сил заниматься тяжелой работой по дому. У матери — болезнь