Глава 23

Черноморск, наши дни

Ювелир Юлий Ефимович Гройсман обитал в трехкомнатной квартире в самом центре Черноморска. Он предложил Волошину чаю, и Геннадий не отказался. Яичница почему-то вызвала изжогу, страшно хотелось пить. К тому же в квартире Гройсмана, с наглухо закрытыми окнами, несмотря на прохладный майский день, было очень жарко.

В ожидании живительного напитка майор с удивлением осматривал старые зеленые с желтизной обои, допотопную мебель и выцветшие на солнце гардины. Ему приходилось бывать в квартирах других ювелиров, и ни у кого он не видел такой почти кричащей бедности. А ведь, судя по отзывам, Гройсман был довольно известным в своих кругах. Как же объяснить такую обстановку? Для отвода глаз, чтобы не зарились грабители?

– Спешу, спешу, – надтреснутый голос ювелира прервал его размышления.

Юлий Ефимович поставил на круглый старый столик со стертой полировкой заварной чайник, сахарницу, конфеты.

– Это мои любимые, лимонные, – сказал он, подливая кипяток в чашку следователю. – Уж не знаю, что мне в них так нравится… А мне, как назло, нельзя много сладкого – сахар повышен.

Его узкое семитское лицо с обвислым горбатым носом приняло скорбное выражение.

– Вы, молодой человек, наверное, задаетесь вопросом, почему в моей квартире не шикарный евроремонт? – поинтересовался Гройсман, и Геннадий неожиданно для себя покраснел. Когда люди читали его мысли, он чувствовал себя неловко, будто его ловили за подглядыванием в замочную скважину. – Да не смущайтесь, вы с присущей вам скромностью не сказали об этом вслух, а многие не стесняются. – Ювелир хмыкнул и потрогал кончик носа. – Видите ли, товарищ майор, я давно живу один. Даже очень давно. Сын с невесткой уехали в Израиль, там родились внуки. – Он приложил руку к сердцу. – Нет, не подумайте, у меня очень хороший сын, который зовет меня к себе. Но я не хочу. Здесь похоронена моя Бася, здесь мои друзья и клиенты. В Хайфе старый Гройсман никому не нужен.

– А сыну? – удивился Геннадий, с удовольствием отправляя в рот лимонную конфету.

Черные глаза ювелира стали еще печальнее:

– Вай, вай, молодой человек… Давайте смотреть правде в глаза. У них своя жизнь. Я никому не хочу быть обузой. Когда я умру, им достанется эта квартира. Что они с ней сделают – известно одному Богу. Я думаю, мне не так долго осталось. К чему же затевать капитальный ремонт?

– Это верно, – согласился Волошин, признавая разумность доводов старика.

Гройсман сделал глоток и вздохнул.

– Конечно, верно. Но давайте вернемся к нашим баранам. Я, конечно, рад гостю, но у вас все расписано по минутам. Я не стану вас задерживать и расскажу все, что знаю. Что конкретно вас интересует?

– Мария Петровна Богданова и ее жемчужина Тамерлана, – Геннадий отставил чашку. – Сегодня в квартире был найден ее труп, а драгоценность пропала.

Юлий Ефимович открыл рот и уставился на собеседника:

– То есть как убита? Я разговаривал с ней еще вчера.

– Факт остается фактом, Богданова мертва, – жестко заметил Волошин. – Мы в курсе, что несколько лет вы пытались купить у нее жемчужину.

Тонкие пальцы Гройсмана пробежались по морщинистому пергаментному лицу.

– Да, и я этого не скрываю. Мне рассказал о жемчужине один клиент из Самарканда. Знаете, он поведал удивительную историю. Вы слышали о Тамерлане и о его чудесной сабле?

– Сегодня узнал благодаря Наталье, – улыбнулся майор.

Юлий Ефимович развел руками:

– Да, Наталья – баба крутая. Она заверила меня, что дожмет свекровь и та продаст жемчужину. Но мы отвлеклись. Чудесная жемчужина, подаренная саидом Кулялем, сделала саблю поющей. Многие пытались ее заполучить при жизни Тамерлана, но это никому не удалось. В результате она оказалась в его могиле, и достали ее оттуда в тысяча девятьсот сорок первом году. Как я понял, у бабушки Марии Петровны, которая участвовала в экспедиции в качестве помощницы, она оказалась случайно. Тем не менее девушка никому об этом не сказала, но ее сокурсник заметил жемчужину, когда студентка перебирала землю из могилы. Она всячески отрицала сам факт нахождения жемчужины, а потом соблазнила парня, и он забыл обо всем на свете. А на следующий день началась война. Молодой человек отправился на фронт, возлюбленная пообещала ждать, но не дождалась. Когда он вернулся и попытался ее разыскать, оказалось, что она уехала из Самарканда в неизвестном направлении. Мужчина возобновил поиски через много лет. Ему удалось узнать, что коварная Фатима обитает в Черноморске. Он тут же взял билет на самолет, но встреча не состоялась – женщина скоропостижно умерла от инфаркта. Ее дочь призналась, что жемчужина у нее, но предупредила: она не продаст ее ни за что на свете. Пришлось гостю из Самарканда вернуться домой несолоно хлебавши. – Юлий Ефимович подмигнул. – Разумеется, он рассказал все своим детям и внукам. Мой клиент – внук того самого несчастного возлюбленного. По его просьбе я напрягал Богданову несколько лет, но она оставалась непреклонна.

– Может быть, ваш клиент и убил ее? – предположил следователь, допивая остывший чай. – Понял, что по-хорошему с ней не договориться.

Гройсман замахал длинными худыми руками:

– Что вы, что вы! Это очень солидный человек. У него достаточно денег, он занимает высокое положение у себя на родине. К тому же он не маньяк какой-нибудь… Нет, только не это. Кроме того, я не слышал, чтобы он обитал в нашем городе в настоящее время. Этот человек всегда дает о себе знать, если оказывается в Черноморске. Нет, нет и еще раз нет.

Геннадий не стал спорить:

– Но его имя, фамилию и адрес вы мне скажете?

Юлий Ефимович растерялся:

– Ему это может не понравиться. Вы сами знаете, такие люди не любят иметь дело с полицией.

Майор наклонился к нему.

– Юлий Ефимович, – начал он твердо, – речь идет об убийстве. Ваш клиент может что-то знать. Мы просто поговорим, обещаю вам. Я позвоню ему по телефону. Ему не придется сюда приезжать.

– Даже этим вы подведете меня под монастырь, – всхлипнул Гройсман.

– Хорошо, – сдался майор. – Мы проверим его алиби. Если окажется, что он действительно не выезжал из Самарканда, мы не станем с ним беседовать. Поймите, преступник может убить еще кого-нибудь. Его необходимо