гравия под машиной Рейджа, и оба направляемся в амбар.

Рейдж входит, взъерошивая копну вьющихся волос, половина рубашки не заправлена, парадные туфли не сочетаются с соломенным полом амбара. Он выглядит рассеянным и обеспокоенным. Но в то же время довольно красивым.

Он обнимает меня, крепко и быстро. Странно. Такого с нами никогда не было раньше.

Барри ставит ведро на пол.

– Итак? Вы выяснили, что это была за встреча?

Зи смотрит на меня.

Я делаю глубокий вдох.

– Что ж, похоже, наши родители встречались так годами, а мы все в какой-то опасности. Люди, которые проникли в дом, не нашли, что искали, но наши родители точно знают, что им было нужно. Абуэла сказала вашим родителям, что она увезет меня, чтобы вы остались в безопасности, – выпаливаю я и выдыхаю.

Какое-то время они оба пялятся на меня, разинув рты; затем Рейдж наконец нарушает тишину:

– Абуэла хочет заставить тебя уехать.

– Она хотела, но я отказалась.

Барри поднимает брови:

– Ты? Отказала абуэле?

– Ага.

Я бросаю взгляд на Зи, но она, кажется, находится мыслями где-то в другом месте. Она выглядит такой маленькой и бледной, особенно рядом с Барри. Я вижу синеву ее вен под висками. Она напоминает мне лесное существо, о выживании которого ты невольно беспокоишься. Взгляд Рейджа следит за моим.

– Зи, ты в порядке? – спрашивает он.

Зи отвечает, не сводя с меня глаз:

– Ко мне постоянно приходят видения.

– Какие видения? – спрашивает Барри.

Зи молчит, поэтому отвечаю я:

– Из огня и серы.

Барри переводит взгляд с меня на нее:

– Правда?

Парни не удивлены моим словам. Почему?

– Они становятся хуже, появляются и днем, и ночью. – Она заламывает руки. – Только теперь мы их участники, – она указывает на нас, – но словно в другой реальности, мрачной. И… практически весь ад вырывается на землю.

Барри присвистывает, а затем спрашивает:

– Ты рассказала родителям? Поэтому они ведут себя так странно?

– Ты имеешь в виду встречу у меня дома? – уточняю я.

– Отчасти. Мой отец установил новую систему безопасности и сходит с ума, если мы поздно возвращаемся домой.

– Да, мои тоже, – поддакивает Рейдж. Он смотрит на меня: – А у тебя, Мика? Кроме встречи, происходило что-нибудь еще?

Я понимаю, что это совершенно разумный вопрос. Но почему-то мне кажется, что за ним скрывается какой-то подтекст.

Зи поднимает на меня взгляд.

– Уф. Ладно.

Я рассказываю им о видении у алтаря, о том, что мы узнали в библиотеке и как я подняла машину. Я даже говорю им о том, что прошлой ночью увидела Сэма в углу.

Когда я замолкаю, Рейдж с Барри стоят, разинув рты.

Наконец Барри обретает дар речи:

– Ребят, я видел такой фильм. И закончился он не очень хорошо.

Зи изумленно смотрит на него:

– Ты веришь нам?

– Да, черт возьми, я верю! – затем он наклоняется к нам и говорит шепотом, оглядываясь на амбар: – Мои свиньи ведут себя чертовски странно! Клянусь, вчера глаза Пенелопы светились оранжевым.

Внезапно я понимаю, что Рейдж за все это время не произнес ни слова. Он просто стоит рядом с серьезным выражением лица. Я мягко толкаю его в плечо.

– Все хорошо?

– Да, – отвечает он, даже не взглянув на меня.

Я ни на секунду не верю ему, но не давлю. Мне не стоило целовать его. Я такая глупая.

– Подожди, Барри, ты хотел рассказать нам об этом? – спрашивает Зи.

– Ох! Нет! Боже, чуть не забыл. – Он поворачивается ко мне: – Вчера вечером я услышал, как мама разговаривала с городским секретарем по телефону. Она сказала, что в администрацию приезжала рыжеволосая девушка в черной кожаной куртке и спрашивала про местные католические церкви и о тебе. – Он замолкает, а затем добавляет: – Это произошло за два дня до твоей встречи с Сэмом.

Я отшатываюсь, словно кто-то ударил меня.

Рейдж переводит на меня взгляд:

– Боже, Мика. Они искали тебя.

Мы с Зи приходим в школу вместе с парнями. Когда мы расходимся по своим классам, Рейдж просто неохотно поднимает руку и бормочет:

– Увидимся.

У меня все сжимается внутри. Мысль о том, что Сэм и Рона искали меня, чертовски пугает, к тому же я, возможно, испортила дружбу с Рейджем, поцеловавшись с ним, а еще я поссорилась с абуэлой.

Когда звенит звонок на обед, я направляюсь в часовню. Есть не хочется, а учитывая то, что, как я узнала, может быть в алтаре, мне хочется взглянуть еще раз. Пока я молча иду к выходу, гул из кафетерия разносится по коридору, как жужжание пчелиного улья. Смех, сплетни и разговоры. Нормальная жизнь. Приятно думать, что для остальной части школы все идет своим чередом, как и всегда.

Я чувствую вибрацию телефона в заднем кармане, но игнорирую ее. Я знаю, что это Сэм. Не понимаю как, но я точно уверена в этом. Кажется, будто это моя вина в том, что он делает то, что делает. Мне не стоило встречаться с ним, приглашать в свою жизнь.

Я останавливаюсь перед алтарем. Теперь, когда я знаю, что в нем хранится что-то важное, что-то… святое, он выглядит по-другому.

– Я так и подумал, что найду тебя здесь.

Я подпрыгиваю и поворачиваюсь к двери. Рейдж выходит на свет. Я смотрю, как он идет по проходу, его легкая походка до боли знакома. Он останавливается передо мной и грустно улыбается.

– Рейдж, прости за то, что случилось прошлой ночью. Я…

Он мягко прижимает палец к губам.

– Нет, это ты прости. – Он берет меня за руку. – Я думал об этом все утро. Ты была уязвима. Я должен был остановиться.

Я не хотела, чтобы ты останавливался, – думаю я.

Он все еще не отпускает мою руку и поворачивает нас к алтарю.

– Значит, там может быть что-то вроде печени архангела, да?

– Я сомневаюсь, что это печень. Органы мягких тканей разрушаются очень быстро. Остаются кости, они…

Он улыбается мне.

– Прости. – Я поднимаю руку. – Любительница ужасов.

Мы снова переводим взгляды на алтарь.

– Ты боишься касаться его после того, что случилось в прошлый раз?

Я усмехаюсь:

– Да, мне не хочется снова испытывать подобное. – Но все же я опускаю руку Рейджа и подхожу к алтарю. Я с опаской касаюсь дерева… но ничего не происходит. Я слышу, как позади вздыхает Рейдж. Я провожу рукой по резьбе, наслаждаясь прикосновением дерева к коже. – Она всегда немного теплая, как будто кто-то прислонился к стене и только что ушел.

Рейдж подходит ко мне и тоже прижимает пальцы к дереву, прямо рядом с моими.

– Ого.