и Зевакин приглашён? — восклицаю я. — Ну, в таком случае, хорошо, что меня с вами не будет. Иначе я бы ему глазик на вилочку наколол, толковому такому парню.

— А чего так? — удивляется Большак. — Ты с ним знаком что ли?

— Имел счастье, — подтверждаю я. — Мудак редкостный.

— Насчёт этого спорить не могу, может, и мудак. Чего не знаю, того не знаю, но хватка есть.

— Думаю, это временно, пока здоровье не утратил. Ну да леший с ним. Я, возможно, наверху буду. Ферганский гость приехал. Надо будет обсудить последние события. Так что, как отужинаешь, заглядывай. Если, конечно, не захочешь покупателю, вернее, покупательнице, вечернюю Москву показать.

— Остряк, — усмехается он. — Ладно, всё. Чао, бамбино, сорри.

Я кладу трубку. Надо и поработать же, наверное… Звонит Наташка.

— Я сегодня задержусь капитально, — вздыхает она.

— Почему?

Блин, этот мудень будет теперь мстить походу. Мелко и крупно. Попытается уволить, наверное. Как с ним поступить? Отметелить? Или самого уволить? Или и отметелить, и уволить?

— Шеф готовит отчёт для министерства. Необходимо сравнительный анализ будет сделать за несколько лет.

— И ты одна что ли его делаешь?

— Нет, конечно. Я тут ещё с парой девочек. Нам надо выписать за несколько лет показатели.

— А в рабочее время нельзя это делать?

— Блин! — ёмко замечает она.

— Ну, да… Понял… Аврал. Ну, что делать, ты же младшее звено, терпи, нужно пройти весь путь с самых низов до верха. Не расстраивайся, спокойно работай, а я тебя заберу потом. Усталую и тихую.

— Ладно, — хмыкает она. — И покормишь?

— Ну конечно. Позвони, как освободишься. Я за тобой приеду.

— Да зачем? — отнекивается она. — Поздно уже будет. Я же с гвардейцами, они привезут.

— Нет. Я сам хочу. Позвони, поняла?

— Ладно, — отвечает Наташка и я слышу, что она улыбается. — Слушаюсь.

— Вот, так-то…

Вечером я иду в казино. Приходит Ферик, печальный и суровый. Цвет просто суровый. А я ни то и ни другое.

— Они и на тебя решились напасть? — спрашивает Фархад Шарафович.

«И на тебя»… Смешно. Если они меня укокошат вы-то что делать будете, господа хорошие?

— А из Петрограда делегация не приехала? — спрашиваю я у Цвета, принимая вопрос узбекского босса за риторический.

— Уголёк там карательную операцию затеял, — усмехается Паша Цвет.

— А ты ему добро дал или он самостоятельность проявляет?

— Проявляет, — кивает он. — Завтра приедет, буду его воспитывать.

— Понятно, — говорю я и делаю знак бармену.

В зале сегодня немноголюдно, спокойно и даже немного сонно. Крупье лениво запускает шарик, и тот так же лениво стучит, выбирая ямку, чтобы улечься и прекратить поскорее этот бешеный, сумасшедший и бесконечный бег.

Я получаю кофе и несколько небольших бутербродов с балыком. На удивление, не чувствую беспокойства, тревоги и уж, тем более, паники. За день даже не вспомнил ни разу об этой воровской буче. Достали они меня, как собаки. Кончать с ними надо. Я так и говорю:

— Кончать с ними надо, уважаемые старшие товарищи.

— Ну, так давай, — разводит руками Цвет. — Я тебе про это дело и толкую. У тебя вон сколько народу. Армия.

— И оружия хватает, — поддакивает Ферик, хорошо представляющий ёмкость моих арсеналов.

— Нужно нанести хорошо скоординированный удар нашими совместными усилиями.

— А куда наносить? — спрашиваю я. — Информацию подготовили? Какая у них численность, где находятся, много ли оружия? Агенты ваши есть у них? Моих агентов там нет. Поэтому этого ничего я не знаю. А вы привыкли, что всё это я должен делать?

— Э, ты чего наезжаешь⁈ — злится Цвет. — Кое-что известно, но не всё. Надо подбить бабки.

— Надо, — пожимаю я плечами. — То-то и оно, что надо… В общем, я вот что вам скажу. Надо это всё руками силовиков делать.

— Каких ещё силовиков? — хмурится Цвет.

— Ментов, спецназа.

— Так они под себя всех и подомнут конкретно!

— Да и хер с ними. Пусть подминают.

— Что-то не пойму тебя, Егор, — хмурится Ферик.

— Да, надо всю эту субкультуру воровскую, весь этот АУЕ конченый, вырубать под корень.

— Погоди-ка…

— Да чего годить, вы на себя-то гляньте. Вы ведь не такие, как все эти старорежимные законники. Нужно в будущее смотреть. Вот мы с вами и смотрим. Придёт время, надо будет переходить в легальный бизнес и со всей этой шушерой…

— Ты чё несёшь! — взрывается Цвет. — Ментов что ли в наши дела запускать?

— Тебе что важнее, авторитет воровской заработать или деньги?

— Одно без другого не получится! — отрезает он эмоциональнее, чем стоило бы.

Страсти накаляются, эмоции начинают перевешивать аргументы и мы постепенно превращаемся в обычных спорщиков, желающих говорить и не желающих слушать.

Появляется Большак.

— Ничего вы разгорячились, — качает он головой. — На первом этаже слышно, как вы тут аргументируете.

Мы затыкаемся.

— Как прошло? — спрашиваю я, отводя его в сторонку.

— Нормально. Отметили. Еву чуть на куски не разорвали. Пожирали глазами.

— И с кем она в итоге пошла догуливать? — усмехаюсь я. — С нефтяниками или химиками?

— Вот ты какой прозорливый. С нефтяниками. А этот твой хлыщ Зевакин, так он просто слюной истёк. Но ему изначально ничего не светило, статус не тот.

— Надо Еву предупредить строго настрого, чтобы с ним ни-ни.

— Полиция нравов, — смеётся Большак. — Она на него поглядывала, вообще-то.

— Бля…

— Да, шучу я. В общем, договорились расширять сотрудничество. Сейчас у нас тут контракт маленький, стартовый, но мы все хотим превратить его в бурный поток.

— Мы понятно, а чиновники твои почему хотят?

— Потому что ожидают благодарность, выраженную в дензнаках.

— Серьёзно?

— Абсолютно. Мы этого не учли, а вот нужно будет на будущее…

— Егор, — подходит ко мне Лида. — Там тебя Наталья к телефону.

Я подхожу.

— Всё, — сердито заявляет Наташка. — Я поехала.

— Уже закончила? Раньше, чем планировала?

— Да! — отвечает она будто даже с негодованием. — В гробу я это видала. И вообще нахрена мне такая работа! В общем, я поехала домой, меня ребята отвезут. Так что…

—