6. Сбросили братья куль с барином в прорубь. Увидели на тройке дурака. Он сообщил им, что нашёл тройку в воде. Залезли братья в кули. Их родной братец Иванушка-дурачок радостно спровадил их в прорубь.

Это не смешно. Этот Иванушка-дурачок – готовый пациент для дурдома.

Умные дураки

Очень умные герои в русских сказках вызывают у нас восхищение, а очень глупые – насмешку, а иногда и отвращение. Первые воспринимаются как герои бесспорно положительные, а другие – как бесспорно отрицательные. Но есть в наших сказках дураки, отношение к которым не выглядит столь однозначным. Такие дураки изображены во многих сказках – «Сивко-бурко», «Летучий корабль», «Емеля-дурак», «По щучьему веленью», «Волшебное кольцо», «Соль» и др.

Чаще всего главного героя в подобных сказках именуют Иваном-дураком, но он может иметь и другие имена – Емеля, Мартынка и др. В отличие от очень глупых сказочных героев, среди которых также встречаются Иваны (о них шла речь выше), глупость героев, о которых идёт речь, вызывает сомнение.

Более того, в сказках эти Иваны и Емели, несмотря на то, что их называют дураками, оказываются в конечном счёте умнее умных. Вот почему в борьбе со своими врагами они становятся победителями.

А. М. Горький писал о таких дураках: «Герой фольклора – “дурак”, презираемый даже отцом и братьями, всегда оказывается умнее их, всегда – победитель всех житейских невзгод» (Померанцева Э. В. Русская народная сказка. М., 1963. С. 63).

Умнее своих старших братьев оказался, например, Иван-купеческий сын в сказке «Соль». Его все считают дураком. Между тем этот «дурак» сумел, в отличие от своих «умных» братьев, продать царю соль. Этому царю так понравилась солёная пища, что он с радостью купил соль у Ивана-купеческого сына. В результате «Иван насыпал полон корабль серебром да золотом» (Аф. С. 271).

Подобных сказочных героев можно назвать умными дураками. Как умного дурака расценивают Ивана-дурака В. И. Иванов и В. Н. Топоров в словаре «Славянская мифология»:

«ИВАН-ДУРАК, Иванушка-дурачок мифологизированный персонаж русских волшебных сказок. Воплощает особую сказочную стратегию, исходящую не из стандартных постулатов практического разума, но опирающегося на поиск собственных решений, часто противоречащих здравому смыслу, но в конечном счёте приносящих успех» (Славянская мифология. Под ред. В. Я. Петрухина, Т. А. Агапкиной и др. М., 1995. С. 199).

Эти слова, очевидно, надо понимать так: в том, что Иван-дурак способен на поиск собственных решений, он умён, а в том, что он не признаёт постулатов практического разума, он глуп. Короче говоря, он – умный дурак.

На умных дураков, изображённых в русских сказках, имеется две точки зрения – положительная и отрицательная. Последняя преобладает у В. И. Иванова и В. Н. Топорова. Они выдвигают на первый план две черты Ивана-дурака – лишённость разума (глупость) и устранённость от дел (лень):

«Нередко подчёркивается бедность, которая вынуждает Ивана-дурака идти в люди, наниматься “в службу”. Но в большей части сказок ущербность Ивана-дурака не в бедности, а в лишённости разума, наконец, в том, что он последний, третий, самый младший брат, чаще всего устранённый от каких-либо “полезных” дел. Целые дни Иван-дурак лежит на печи, ловит мух, плюёт в потолок или сморкается, иногда он копается бесцельно в золе» (там же).

Исключительно отрицательную оценку нашему сказочному дураку мы находим в книге Андрея Донатовича Синявского (Абрама Терца) «Иван-дурак: очерк русской народной веры». Несмотря на то, что её автор гребёт всех дураков из наших сказок под одну гребёнку, по его суждениям о русском сказочном дураке вообще, мы видим, что речь идёт не столько о всех дураках, которые изображены в наших сказках, сколько об умных и удачливых дураках. Недаром свои выводы о сказочном дураке он подтверждает чаще всего на примере Емели-дурака.

Вот выводы А. Д. Синявского, о которых идёт речь:

1. «Разумеется, сказочный Дурак – не мудрец, не мистик и не философ. Он ни о чём не рассуждает, а если и рассуждает, то крайне глупо. Но, можно заметить, он тоже находится в этом состоянии восприимчивой пассивности. То есть – в ожидании, когда истина придёт и объявится сама собою, без усилий, без напряжения с его стороны, вопреки несовершенному человеческому рассудку» (Синявский А. Д. Иван-дурак: очерк русской народной веры. М., 2001. С. 42).

2. «Назначение Дурака – и всем своим поведением, и обликом, и судьбой доказать (точнее говоря, не доказать, поскольку Дурак ничего не доказывает и опровергает все доказательства, а скорее наглядно представить), что от человеческого ума, учёности, стараний, воли – ничего не зависит. Все это вторично и не самое главное в жизни» (там же).

3. «Дурак не умеет и не любит работать. Он по природе своей ленив и старается большую часть времени лежать на печи и спать» (там же. С. 37).

Мы видим, что в этих словах речь идёт не обо всех русских сказочных дураках, а только об умных дураках. Очень глупые герои наших сказок к этим выводам имеют очень отдалённое отношение. О какой пассивности можно говорить, например, по отношению к дураку из сказки «Иванушка-дурачок»? Герой этой сказки – отпетый дурак, но он отнюдь не пассивен и отнюдь не лентяй. Он с энтузиазмом разбрасывает клёцки из горшка с супом в собственную тень, с энтузиазмом выдавливает глаза овцам, а в конце концов с энтузиазмом топит в кулях своих братьев.

А. Д. Синявский ушёл в своих прозрениях очень далеко. Он утверждал, что наш сказочный дурак олицетворяет такие черты русского народа, как «пассивность, леность ума, надежду на авось, расчёт на то, что кто-то придёт со стороны и всё за нас сделает» (там же. С. 40).

Наш сказочный дурак, таким образом, предстаёт у А. Д. Синявского как носитель типичных свойств русского народа вообще. А свойства, которые он ему приписывает, оказываются не самыми радужными – глупость и пассивность (лень).

На только что процитированной странице А.Д.Синявский заявляет: «Русский сказочный дурак – это ведь не просто выражение каких-то типичных свойств русского народа, но явление куда более сложное и многосторонное».

С тем, что русский сказочный дурак – «явление куда более сложное и многостороннее», нельзя не согласиться. Увы, никакой сложности и многосторонности в том сказочном дураке, которого А. Д. Синявский изобразил в своей книге, её читатели не найдут. Вся «сложность и многосторонность» образа русского сказочного дурака сведена у него всего к двум ведущим чертам этого образа – беспросветной глупости и неискоренимой пассивности. Никакого ума и никакой активности наш знаменитый диссидент в Иване-дураке не приметил.

Наш сказочный дурак в книге А. Д.