советовали ему пользоваться живой водой, поскольку в этом случае царь может творить добро до бесконечности. Но царь продолжал сомневаться. Он сыскал ещё одного мудреца – журавля. Он рассеял сомнения царя:

«И вот журавль спросил Сулаймана:

– Ты будешь пить живую воду один или напоишь ею всех своих друзей и помощников?

– Воду принесли мне одному, – ответил царь, – а другим её пить не позволено. Как же мне поить ею других?

– О прибежище мира! – сказал тогда журавль. – На что тебе жизнь, если ты останешься без друзей и сторонников?» (там же. С. 267).

Царь отказался пить живую воду.

Сказок о глупцах в зарубежных сказках, как и в русских, намного больше, чем сказок о мудрецах. В этом нет ничего удивительного, потому что и в жизни дураков намного больше, чем мудрецов.

В китайской сказке «Глупый чиновник и его умный сын» один важный чиновник собрался на рыбалку. Своим слугам он приказал сделать удочку длинную-предлинную. Сделали. Отправился чиновник со своим сыном на рыбалку, но он не смог пронести свою удочку через городские ворота. Она не проходила ни стоймя, ни поперёк.

Сын чиновника забрался на ворота, и отец передал ему удочку. Отец был в восторге от ума сына: «В целом мире не найдёшь другого такого умного сына!» (СНА. С. 169).

«А народ громко смеялся им вслед: ведь самое простое – закинуть удочку на плечо – ни отец, ни сын не сообразили» (там же).

Очень распространён в зарубежных сказках сюжет о дураке, который лежит в основе русской сказки «Набитый дурак».

В сказке африканского народа хауса «Глупый мальчик» мать отправляет своего сына купить иголку. Купил. Не знает, куда её положить. Приятель ему посоветовал положить её в корзину с отрубями. Положил. Пришёл домой – не может найти иголку. Мать сетует:

«Какой ты недогадливый! – надо было воткнуть иглу в рукав рубашки. Вот и не потерял бы её» (ААО. С. 305).

В другой раз мать отправляет сына за маслом. Он положил его в рукав. Оно всё растаяло.

Мать рассердилась: «Нужно было положить масло в кувшин!» (там же).

В третий раз женщина попросила мальчика купить щенка. Он положил его в кувшин. Принёс его домой. Щенок задохнулся в кувшине.

Во французской сказке «Жан-дуралей» глупый мальчишка купил свинью, но до дома её не довёл. Сбежала. Мать ему говорит:

«Простачок ты мой, её же надо было за ногу привязать!» (Сказки народов мира. Т.4. Сказки народов Европы. Сост. А. Л. Налепин. М., 1988. С. 497 (в дальнейшем – СНЕ).

В другой раз мальчик купил горшок. Он привязал его верёвкой и потащил по дороге. Горшок разбился. Мать ему говорит, что надо было взять горшок на спину. Понял! Купил кусок масла и положил его на спину. Оно всё на жаре растаяло. Видно, дурака учить – что горбатого лечить.

Подобная сюжетная схема положена и в основу датской сказки «Глупый работник». Советы, которые этому работнику дают люди по отношению к одной ситуации, он применяет к другой. В результате его дубасят. Приведу только один пример из этой сказки.

Увидел глупый работник, как ему навстречу везут дохлую кобылу. Он кричит: «Таскать вам не перетаскать!» (СНЕ. С.572). Эти слова ему советовали сказать людям, которые несли мешки с рожью. А тут – о дохлой кобыле. Посоветовали ему сказать о дохлой кобыле «Такую кобылу везут! Такую кобылу везут!» (там же).

Новая ситуация: попалась ему пышная процессия – бургомистрова дочка с венчания едет. Дурак закричал: «Такую кобылу везут! Такую кобылу везут!». Что ни говори, а дурака учить – всё равно что в решете воду носить.

В наших сказках много сказок об умных дураках. Но подобные сказки есть и у других народов. Возьмём для начала венгерскую сказку «Глупый Ишток».

У бедного человека было три сына – два умных, а третий – дурак. Он умер. В наследство детям он оставил одного быка. Как его делить на троих? Ишток предложил продать, а деньги разделить. «Умные» братья отказались. Решили по-другому: каждый построит для быка хлев. Старшие построили для него настоящие хоромы, а бык зашёл в убогий сарайчик, который соорудил Ишток. Так ему достался отцовский бык.

В новом эпизоде повторяется русская сказка «Дурак и берёза». Снова Иштоку повезло: хоть берёза ему никаких денег за быка не дала, зато он нашёл в ней золото. Старшие братья это золото у Иштока украли. Но он на них не сердится. В ведро, из которого братья вытащили золото, он насыпал гнилой пшеницы. Закричал на всю округу: «Покупайте пшеничное снадобье! Покупайте!» (СНЕ. С. 268). Купили.

Принёс Ишток домой денег больше прежнего. Добродушно рассказал братьям, откуда деньги. Те пошли продавать гнилую пшеницу. Их раскусили и надавали им тумаков. Подобные удачи привели Иштока к богатству. Он явно напоминает нашего умного дурака Ивана. Он, как и русский Иван-дурак, простодушен, добр, доверчив и удачлив.

Подобный герой изображён в немецкой сказке «Золотой гусь». Мы видим в ней ситуацию, подобную той, которая часто повторяется в русских сказках: в семье три сына, два старших – умные, а третий – дурень.

Вот как начинается эта сказка:

«Жил-был человек. Было у него три сына, звали младшего дурнем; его презирали, смеялись над ним и всегда обижали» (Гр. С. 204).

Старшие братья, как водится в сказках, не отличаются особой щедростью. Вот и в этой сказке они оказались жадными. Пошёл старший брат в лес дрова рубить. По дороге ему попался старый человечек. Этот человечек попросил старшего брата поделиться с ним едой. Не тут-то было! Та же история повторилась и со средним братом:

«Дам я тебе – мне меньше достанется. Ступай своей дорогой» (Гр. С. 205).

Дурень не был таким расчётливым, как его старшие братья. Он поделился с человечком пирогом и вином. А человечек-то оказался не простой! Он наградил дурня гусем с золотыми перьями. Кто к этим перьям прикоснётся, сразу прилипает к ним. Но и к тем, кто прилип, нельзя прикасаться – тоже прилипнешь. К этому гусю в конце концов наприлипало семь человек.

Взял дурень гуся под мышку и пошёл в город, а за ним почимчиковала целая ватага прилипал. В том городе правил король, у которого была дочка-несмеяна – такая же, как в нашей сказке «Царевна-несмеяна». Король распорядился: кто её рассмешит, тот на ней и женится. Её рассмешил дурень – своей несуразной ватагой. Пришлось королю, как он ни сопротивлялся, исполнить своё обещание: отдать свою дочь за мужика. Этот немецкий мужик, как и венгерский Ишток, сродни