как пользоваться своей ки, поднялся на ноги, подпрыгнул и, отталкиваясь поочередно от одной стенки и от другой, схватился за руку Хизаши, и тот легко вытянул его на поверхность. Тучи никуда не делись, хотя все равно стало немного светлее, хака-но хи исчезли, потеряв его из виду. Кента с наслаждением втянул пахнущий близким дождем воздух и, подчинившись внезапному порыву, шагнул вперед и крепко обнял Мацумото.

В тот миг ему казалось, он обязан это сделать, и даже более того – все его существо стремилось к этому. Но стоило стиснуть Хизаши в объятии, как разум прояснился.

– Тебе голову отшибло? – забавно профырчал Хизаши, отталкивая его.

– Я… соскучился, – выдохнул Кента и удивленно распахнул глаза. Как и недавнее желание обнять, это признание показалось ему чужим.

– Точно отшибло, – кивнул Хизаши и отошел назад на несколько шагов, выставив перед собой веер.

– Нечего было кидать меня со всей силы, – пожаловался Кента, потирая затылок. На самом деле уже не болело, но от смущения он не знал, куда деть руки.

– Прости, ты бы не поместился у меня за пазухой, – проворчал Мацумото и нахмурился. – Если бы эти огни не кидались на тебя прямо на моих глазах, не поверил бы. Ты еще что-нибудь хочешь мне сказать?

Кента немного помолчал и произнес:

– Дождь начинается.

И сразу после его слов тучи прохудились, и на землю хлынули потоки воды, они будто стремились смыть с нее все, очистить раз и навсегда. Лицо Хизаши вытянулось, он выругался сквозь зубы и опрометью бросился к единственному, что могло сойти за укрытие, – руинам хижины. Кента обернулся на колодец, но он потерялся за серой стеной дождя. Громыхнуло.

Он уже бежал вслед за другом, когда ему почудился шепот в шорохе дождевых капель.

Не убежишь…

* * *

Управление школы Дзисин находилось в небольшом городке Огава, где в основном жили ремесленники. Двухэтажное здание ничем не выделялось на фоне других, внизу за перегородкой скрывалась небольшая чайная, где можно отдохнуть с дороги, перекусить и выпить чаю. Наверху жили хисё – работники управления, а иногда сдавались комнаты. Кента вошел следом за Хизаши и успел увидеть, как встрепенулся за стойкой немолодой мужчина с плоским унылым лицом.

– Доброго дня, господа, – поприветствовал он поклоном. – Чего изволите?

– Нам нужно кое-что узнать, – сказал Кента.

– Мы ученики Дзисин, – добавил Хизаши. – Покажи ему меч.

Кента положил на стойку ножны, и хисё скользнул по нему опытным взглядом, сразу уже определяя духовное оружие. Покосился на Хизаши, но не рискнул выразить сомнение – у него-то меча не имелось.

– Чем могу помочь господам оммёдзи? – повторил он вопрос. – Передать послание, получить?

– Нет, уважаемый, нам надо знать, встречалось ли вам это слово. – Кента положил перед ним записку отца. Взгляд работника надолго на ней не задержался.

– Сотомичи? Я не знаю, что это. Может, чья-то фамилия?

– Не могли бы вы проверить?

Записи управлений ничто в сравнении с хранилищем под школой Дзисин, но в них кратко вносилось все, что проходило через их руки.

Пока хисё давал задание помощнику, Кента и Хизаши отошли в сторону и столкнулись с тихо вошедшим мужчиной приметной внешности – с черной повязкой на правом глазу. Одет он был неброско, видно, что только после долгого путешествия, простые ножны заткнуты за пояс серого кимоно. Кента первым поприветствовал экзорциста.

– Вы спрашивали про Сотомичи, – сказал он хриплым голосом. – Мое имя Кинтаро, я слышал про эту деревню. Но зачем она вам? Мало кто возвращался оттуда.

Его слова прозвучали зловеще, и сердце кольнуло дурным предчувствием. Кента переглянулся с Хизаши и ответил:

– Прошу, расскажите все, что знаете!

– Если угостите чашкой риса, отчего бы не рассказать.

Трое расположились за столиком в дальней части чайной, и Кинтаро не стал тянуть с историей. Скрестив ноги, он уперся локтем в колено и почесал щетинистый подбородок.

– Слышал я о деревне под названием Сотомичи, но сам там не был. Поговаривают, любой, кто войдет в нее, не сможет найти пути назад. И еще говорят, что на самом деле нет никакой деревни, а на ее месте находится спуск в царство Ёми. Правда это или нет, не скажу, но даже ворона зазря не каркает.

Хизаши сидел, сложив руки на груди, с бесстрастным выражением на лице. Ни упоминание Ёми, ни то, что оттуда не возвращаются, не заставило его даже лишний раз моргнуть. Кента завидовал подобному самообладанию, потому как сам таким похвастаться не мог.

– В какую сторону нам идти, Кинтаро-сан?

– Вы еще оба так молоды, нужно ли рисковать?

– Это очень важно. Прошу, помогите, если можете.

Кента вскочил, чтобы поклониться сэмпаю, но Мацумото дернул его обратно за рукав.

– И что же, вы верите слухам? – спросил он у Кинтаро. Тот указал на свою повязку.

– Этот глаз видел много такого, мальчик, чего бы видеть не хотел. Не все, что кажется бабьим трепом, им и оказывается.

Хизаши холодно улыбнулся.

– Что ж, благодарю за науку.

Кинтаро кивнул и повернулся к Кенте.

– Дорогу укажу, раз так надо. Вижу, дело тут личное, а настоящий мужчина всегда тверд в своих решениях.

Кента хотел было еще спросить, не видел ли он отца, но внезапно понял, что не сможет его описать. Не знал, как он выглядел сейчас, даже его прежний облик уже стирался из памяти. В итоге, поблагодарив за помощь и наставления, они с Хизаши вернулись в главный зал, где узнали, что в записях нет ни слова о Сотомичи. Но теперь, несмотря на зловещие слухи вокруг этого места, у Кенты появилась надежда и цель. Иногда цель куда важнее, она не дает опустить руки, когда даже веры не хватает, чтобы двигаться дальше.

– Значит, спуск в Ёми? – с кривой ухмылкой спросил Хизаши на улице.

– Тебе не обязательно идти. Вернись в школу и продолжи обучение. Ты не должен и дальше следовать за мной, уверен, Морикава-сэнсэй не давал тебе указаний провожать меня аж в преисподнюю.

У Кенты получилось улыбнуться, однако взгляд Хизаши выражал укор.

– Морикава мне не указ, – надменно возразил он. – К тому же мне вдруг стало любопытно, правда ли Сотомичи это спуск в Ёми. Никогда там прежде не бывал.

– Тогда отправим письмо в Дзисин, чтобы учитель не волновался, – решил Кента. – Хотя он, скорее всего, все равно будет.

– Главное, чтобы он не послал за нами своего цепного пса Сакураду, – поёжился Мацумото. Его духовный меч Гэкко стал появляться на тренировках гораздо чаще, чем в начале обучения, а рука у сурового сэнсэя, когда он использовал ножны, чтобы лупить особо нерадивых учеников, была на редкость