class="v">Православна ты вера всё спасёная,

45 Шьчо спасёная вера, богомольняя!

Не бывать тебе, вера, на сьвятой на Руси,

Не видать тебе, вера, свету белого,

Сьвету белого, веры православною!“»

14. НАСТАСЬЯ МИТРЕЯНОВНА (ИВАН ГОДИНОВИЧ)

Дядюшка племянницька уговаривал:

«А пора тибе, племянницёк, женитисе». —

«Уж я рад бы, дядюшка, женитисе,

Мне-ка нету невесты по уму-ту взять,

5 Не у князя нету, не у боярина».

Говорил-то ведь дядюшка племянницьку:

«Я найду тебе невесту не в святой Руси,

Не в святой Руси невесту, в проклято́й земли

У того ли короля Ми́трея Митрея́новиця,

10 Ешшо ту ли Настасью Митрея́новну;

Ешшо сидит она за тремя замоцьками заморськима».

Только видели молодця сряжаючись,

Не видали уда́лого поедуци;

Во чисто́м-то поли только дым дымит,

15 Дым дымит, да будто столб стоит;

Сухо пеньицё, кореньицё поломалосе,

Мать сыра-то земля да потрясаласе.

Приежаёт уда́лой доброй молодець

Как в ту ли во землю во неверную

20 Ко тому ли королю всё к неверному,

Еще к тому ли к Митреяну Митреяновицю.

Он привязывал коня да к дубову́ столбу,

К дубову́ столбу да к золоту кольцю;

Уж восходит он сам на новы́ сени;

25 На новы́ сени ступил, дак сени дыблютьсе,

Сени дыблютьсе, новы́ колыблютьсе;

Отпирает полату, двери на́ пяту,

Запирает полату, двери на́крепко;

Он не кстит своего лиця белого,

30 Не поклоняитц́е и́дола́м поганыим,

Как ведь бьёт королю-ту во руц́еньку во правую,

Королевой во руц́еньку во левую;

Он ведь всим тут тотарам ниско кланялса.

Как поддёрнул-то король Ми́трей Митреяновиць,

35 Он принёс-то свой-от стул да рыта бархата;

Ишше сам он говорит да таковы реци:

«Ты садись-ко, дородьней доброй молодець!»

Ишще стул-то под им да всё сломаитц́е.

Как король-то скакал всё на резвы́ ноги:

40 «А какой же пришол к нам со светой Руси,

Со светой Руси приехал, с камянно́й Москвы?

Али вор ты пришол к нам, розбойницёк,

Ли сбегло́й ли к нам солдат-от государевой?

Ты скажи-ко нам правду, всё поведай-ко;

45 И со силушкой пришол к нам с великою?»

Говорил-то дородьнёй доброй молодець,

Ишше руськой могучей бога́тырь наш:

«Я не вор к вам пришол, не розбойницёк,

Не сбегло́й я к вам солдат государевой,

50 Я приехал к тебе да сватом свататьсе,

Не за людей я приехал, за собя к тобе,

На твоей-то на любимой всё на дочери,

А на душоцьки Настасьи Королевицьни:

Ты отдай-ко-се Настасью Митреяновну.

55 Не отдашь токо без драки кроволитныя,

Я из рук у тя, из ног жи́льё повытяну,

Самого-то тебя струго́м повыстружу,

Твой рецистой язык да буду теменём тянуть».

Говорит-то король да таковы слова:

60 «Уж ты гой еси, дородьнёй доброй молодець!

Я радёшенёк отдать бы за тебя заму́ж, —

Да приехал царишшё из неверных земель;

Три де́нецька прошло тому времени,

Как просватана у мня Настасьюшка;

65 У нас белы-ти руцюшки испода́ваны,

Золотыма-ти перстнями подарилисе.

Сам уехал ведь царь-от во чисто́ поле,

Шьто стрелять-то уехал гусей, ле́бедей,

Ише меленьких пернастих, мелких утоцёк;

70 Посадил у мня Настасью Митреяновну,

Посадил на стул рыта бархата,

Приказал-то вышивать шириноцьку красна золота,

Да садить-то ширинку скатным жемчугом;

Он навесил ише сорок замков

75 И поставил к замкам сорок караульшицьков,

Караульшицьков всё сорок татаревей».

Говорит-то дородьнёй доброй молодець:

«Я не много буду с вами розговаривать,

Я не буду гледеть да на тотар-то я,

80 Я не буду смотрять да на крепки́ замки».

Говорит-то король да королевы-то,

Королевы-то, своей всё молодой жены:

«Ты бери-тко, королева, да золоты́ клюци,

Отмыкай-ко, королева, кованы́ ларьци,

85 Вынимайте-ко вы да золоты клюци,

Отдавай-ко дородьню добру молодцу;

Ише пусь берёт королевну с чесци, с радости,

Пусь без драки берёт да кроволитныя».

Он ведь не́ брал ключей да во белы́ руки,

90 А отво́рил полату, двери на́ пяту,

Запирал он полату со всей ярости,

Он прибил-то убил да сорок сто́рожов,

Приломал-то ведь вси замки заморьския;

Как заходит в полаты белокамянны,

95 ’шше заходит к Настасьи Митреяновны.

А ставала Настасья на резвы́ ноги,

Поклонилась она ёму низёхонько:

«Уж ты здраствуй, дородьнёй доброй молодець!

Ты откуль же иде́шь да куды путь держи́шь?»

100 Говорит-то дородьнёй доброй молодець:

«Я иду-ту как, еду со святой Руси,

Со святой Руси да с каменно́й Москвы;

Я приехал на тибе всё ведь свататьсе.

Ты поди-тко, Настасья, за миня заму́ж;

105 Увезу-ту я тибя да во святую Русь,

Во святую тибя Русь да в каменну́ Москву».

Тут заплакала Настасья Митреяновна:

«Шьто умела миня матушка споро́дити,

Да умел миня батюшко шьто вспоить, вскормить,

110 Шьто вспоить, вскормить миня, возро́стить всё;

Не умели миня да за́муж выдати

Шьто без драки-то миня без кроволитныя!»

Он ведь брал-то Настасьюшку за праву́ руку,

Он за те ли за перстни за злачёныя,

115 Он увёл-то ей скоро на широкой двор,

Он садил-то ведь ей да на добра́ коня

Да повёз-то ведь ей в красён Киев-град,

В красён Киев-град да в каменну́ Москву.

Они день-то едут, они другой едут,

120 Да другой-от едут, они трете́й едут;

Да три де́нецька ехали, три ноц́еньки.

Говорит-то Настасья Митреяновна:

«Уж ты гой еси, дородьнёй доброй молодець!

Ишше надоть теперь да коню здох давать».

125 Он ведь скоро соходит со добра́ коня,

Он ведь ставит шатёр ново́й поло́тняной.

Поволилса в шатёр ново́й поло́тняной,

Он ведь скоро заспа́л да богатырским сном.

А во ту пору, пору было, во то время,

130 Шьто не спит-то Настасья Королевичьня,

Шьто не спит она в шатру, больше прислушиват.

Шьто наехал царишшё