Мне хотелось прокричать: «Хватит, Тайрин! Ты не первый раз рискуешь ради меня! А теперь собираешься вместо меня получить еще и стрелу в грудь?» Но это бы не помогло. И если бы я оттолкнула его, подставившись под удар, от этого тоже было бы только хуже. Охотились на нас обоих, а значит, следующую стрелу получит мой жених. Только готов он к этому вряд ли будет.

Проглотив слезы, я тоже сосредоточилась на происходящем. Лучшее, что я могу сделать, — это выполнить его требование. Давай, Эли, соображай! Пусть тебе страшно, ты должна думать, как победить лучника!

До полного развеивания щита оставался один удар. Тайрин это понял, потому и предпочел ослабить его, готовя другое заклятие. Мне нужно только отвлечь демона — и все будет хорошо.

Я слизнула каплю крови с губы и всмотрелась туда, откуда прилетали стрелы. Враг задержался, давая нам время уйти достаточно далеко от уступа. Но сейчас он где-то рядом, иначе плакала бы в густом лесу его меткость. А если его не видно, на нем заклинание невидимости или что-то вроде того. Значит, выискивать силуэт бессмысленно, особенно когда в глазах из-за пыльцы фей все и так плывет. Выдать демона может только тень или осыпающаяся почва, на которую я уже обратила внимание перед первым выстрелом. Однако сейчас, когда замерли мы, не двигается и наш противник.

— Тайрин, к тому дереву, быстрее!

Если бы он не послушался или начал выяснять, зачем я это прошу, все провалилось бы. Но Тайрин мне доверял. Он кинулся прочь из укрытия вместе со мной. Тут же недалеко от нас по склону покатились комья земли, потревоженные шагами демона. Увы, наколдовать что-нибудь путное я не успевала, поэтому сделала единственное, что могла, — метнула кинжал, усилив бросок магией.

Демон, испугавшись летящего прямо в него клинка, отскочил и этим выдал себя окончательно. Стрела ушла вбок, а сам он открылся. Не теряя времени, Тайрин завершил заклинание и с помощью воздушной петли издалека сбил врага с ног. Дальше все было предрешено. Еще одно короткое заклинание, приближение, завершающий удар мечом — и принц со вздохом вытер покрывшийся испариной лоб, глядя на мертвого врага.

Я медленно приблизилась и встала за спиной Тайрина, прижавшись к жениху. Демон, раскинув руки, лежал вниз головой у его ног. Заклинание невидимости понемногу сходило с мертвого тела. Как оказалось, колдовство было не таким уж мощным — большую часть дела делала особая зелено-коричневая раскраска кожаных доспехов. Но другая вещь удивила меня гораздо больше.

— Женщина? — не выдержав, я отвернулась от искаженного смертью лица. — Боги, если б я только знала…

— И что тогда? Дала бы ей себя убить? — Тайрин сдвинул брови. — Вы, северяне, тоже посылаете своих женщин в бой. Если бы ты осталась на Севере, однажды могла бы оказаться на том же месте. Неужели мало того, что убили твою мать?

Я вздрогнула.

Мама ведь и в самом деле несколько раз сопровождала отца в битвах. И не просто отсиживалась в лагере, а выходила с ним на бой. Родители так любили друг друга, что были неразлучны, и у этого правила насчитывалось совсем немного исключений. Наверняка у мамы были тысячи возможностей увидеть такие же смерти — ни за что, только потому что кто-то в роду позарился на чужое золото, как демонский клан — на драконью шкуру.

Наверняка после этого на меня и наложили щиты, сдерживающие способности. Только мама слегка перестаралась.

— Тайрин, — тихо произнесла я. — Клянусь тебе, что не буду больше участвовать ни в одном бою, если только речь не будет идти о твоей жизни или жизни наших будущих детей.

Он обнял меня и погладил по спине.

— Я очень надеюсь на это. Но не потому, что я бы хотел посадить тебя в золотую клетку, а потому что я слишком за тебя волнуюсь. К слову, об этом. Нам нужно быстрее продолжать путь. Мы наделали немало шума. Если поблизости есть другие патрули, они скоро будут здесь.

— Идем, — кивнула я.

В самом деле, нам следовало поторопиться. Поэтому я первая, хоть и с тоской, покинула объятья Тайрина и направилась к просвету в деревьях, за которым виднелась тропа. И тут же резко остановилась после странного щелчка.

Я слышала, как шуршали трава и почва, когда принц меня обогнал. И как он вернулся назад, с удивлением спросив:

— Эли, в чем дело? Почему ты стоишь?

Я слышала. Но не видела совершенно ничего. Темнота окутала меня, словно вокруг воцарилась поздняя ночь. Зато теперь стало ясно, почему так задержалась демоница-маг. Она расставляла ловушки, надеясь, что в них попадем мы.

— Тайрин, — прошептала я. — Я ничего не вижу…

Ловушка демоницы так легко не снималась. Попытки Тайрина убрать с меня слепоту провалились. Откровенно говоря, он не был так уж хорош в магии иллюзии. Проблема в том, что и мне, гораздо более способной в этой школе колдовства, ничего сделать не удалось. Я оставалась слепой, как крот.

Тайрину пришлось вести меня за руку. Наше счастье, что клан демонов не ожидал нашего появления, а демоница-волшебница решила не вызывать подкрепление. Потому что в таком случае они взяли бы меня с легкостью.

Самым обидным стало то, что отравленного кинжала у меня под рукой больше не было. Я не попала в демоницу — она увернулась, и оружие пролетело мимо. Тайрин, разумеется, отказался терять время и искать мой клинок где-то в кустах.

Я даже убить себя не могла, если что-то пойдет не так и жених не захочет меня бросать. Что за проклятая несправедливость?

По щекам катились слезы. Хорошо, что принц не знал, в чем их истинная причина. Он думал, что это из-за беспомощности. В общем-то, так оно и было. Я ничем не могла ему помочь или оградить Тайрина от большей беды.

Скоро мы вышли из леса. Дышалось тяжелее — мы поднимались все выше и выше. Ветер кусал за щеки злее, и я сильнее куталась в плащ. Почва стала более каменистой. А слепота так и не проходила.

Разве могло стать еще хуже? Как оказалось, могло. Не видя, куда ступаю, я поскользнулась на влажном камне и подвернула щиколотку. Заклинание помогло приглушить боль, но не вылечило меня. А главное, этот несчастный случай продемонстрировал, что для победы над нами клан озлобленных демонов не нужен — я и сама легко могу сломать себе шею.

Теперь, когда приходилось думать почти над каждым шагом, мы продвигались медленнее. В один из моментов Тайрин оставил меня. Я обнимала себя за плечи, думая, что он наконец-то осознал бессмысленность нашего положения и вернулся в Артин. Но вскоре его голос раздался снова.

Звучный, такой знакомый, любимый, который говорил: «Я принес воды». А потом мы продолжили подъем.

По свистящему ветру, по тому, как катились камни со склона и как Тайрин жался к краю дороги, я чувствовала, что мы идем по узкой тропе, за краем которой пустота. Несколько раз ноги скользили по щебню, и я в последний момент хваталась за руку своего мужчины, чтобы не упасть. А потом Тайрин сказал прямо: