вплотную к воротам конюшни. Под ногой что-то жалобно хрустнуло, и я с неприятным удивлением обнаружил, что это кость.

— Что за дичь? — спросил Адам, оглядывая поместье. — Мы что, в Диснейленде? Это дом с привидениями?

— Не знаю, может, мы не туда приехали, — теперь уже и ко мне подкрались сомнения, хотя здание вроде было похоже на то, что я видел на букинге. — Ладно, давай просто проверим.

Дверь с потрескавшейся белой краской была подсвечена старинным светильником. Единственное светлое пятно на фоне поместья, издалека она выглядела как мистический портал в никуда. Около десяти минут мы с Адамом как идиоты топтались под «порталом», обивали порог, звонили в звонок и по указанным на букинге телефонам. Никто не отвечал. Словно действительно в дом с привидениями приехали.

Я хотел позаглядывать в окна, но чтобы сделать это, нужно было пройти по клумбе. Хотя это и клумбой-то не назовешь. Взгляд упал на разбитые горшки и керамические осколки, торчавшие из земли, будто ножи из вспоротого брюха. Совершенно не к месту вспомнился будапештский руин-паб с его разрухой и хаосом. Слова странного пьяницы вспыхнули и погасли в голове: «Ты умрешь в этой кругосветке». Я поежился.

На улице стремительно темнело и холодало. Начал моросить мелкий, пакостный дождь.

— А может, ну его? Заночуем в машине. Только отъедем подальше отсюда, — Адам начал пятиться к авто.

Когда я уже отчаялся и решил, что «отельная чуйка» на этот раз подвела и придется на самом деле спать в машине, дверь тихо скрипнула и отворилась. Чуть не подпрыгнул, потому что за ней никого не было!

— Дверь была открыта, — стукнул себя по лбу Адам.

Мы прошли внутрь. Деревянные половицы скрипнули под ногами, возвещая призрачный отель о прибытии пришельцев.

В поместье все выглядело немного новее, чем казалось с улицы. По крайней мере, здесь был вай-фай. Ощущения дома с привидениями сразу поубавилось, оно совсем сошло на нет, когда на втором этаже мы нашли хозяев и пару постояльцев-французов. Оставалось неизвестным, как они могли не слышать наш громогласный стук в дверь и многочисленные звонки на телефон. «Это Испания, — напомнил я себе, — здесь ничем не заморачиваются».

Хозяйки — две испанки, похоже, нас не ждали. Из еды они предложили только спагетти и сосиски, но утром обещали съездить в магазин за продуктами для лазаньи. Женщины показали нам комнату и пригласили спускаться на ужин, как только будем готовы, а готовы мы оказались очень быстро, поскольку зверски проголодались в дороге!

Агата и Анхелина — сестры, и «дом с привидениями» достался им по наследству. Мы могли бы стать слушателями интереснейшей истории из области генеалогии, если бы испанки хоть немного говорили по-английски. В их арсенале были только базовые слова, в остальном объяснялись жестами и звуками, как папуасы. Но главное, что мы уяснили во время беседы: называть их испанками категорически запрещено в стенах этого поместья. Агата непроизвольно хмурилась каждый раз при слове «Spain», а Анхелина даже цокнула языком, когда Адам поинтересовался, есть ли у них испанское вино.

— В Каталонии вас всегда угостят хорошим вином, — чопорно отметила она. — Но только не испанским. Французским!

Женщина спустилась в погреб и вернулась с бутылкой, демонстрируя нам этикетку. Мы как вежливые гости почтительно закивали: французское.

— Паста у нас тоже не испанская, а итальянская, — Анхелина, пока разливала вино в бокалы, продолжала информировать нас о происхождении продуктов. — Ради нее приходится ездить в дальний магазин.

— А сосиски, значит, что, немецкие? — хохотнул Адам. Под столом я незаметно ткнул его локтем в бок.

Сестры посмотрели на него с одинаковым выражением лица, как на идиота.

— Сосиски — каталонские, — с видом национальной гордости произнесла Агата.

Разместившись и успокоив желудок нехитрой, но сытной едой — итальянской пастой, каталонскими сосисками и французским вином, — я попросил разрешения разжечь камин. С приближением ночи еще больше похолодало, ливень забарабанил на полную. Устроившись в кресле перед камином с ноутбуком и камерами, я предвкушал спокойный и неторопливый рабочий вечер. Страшно не терпелось посмотреть кадры с Андорры, которые сделал Адам. Я был готов поспорить, что придется изрядно потрудиться, чтобы найти отрезки без Маргариты крупным планом.

Но не тут-то было! Буквально через пять минут раздался стук в дверь. И не просто стук: в это поместье inthemiddleofnowhere[24], судя по звуку, ломилось сразу много людей. Хозяйки остались верными своей традиции и встречать новых постояльцев не спустились. В качестве швейцаров пришлось выступить нам с Адамом.

Каково же было мое удивление, когда на пороге в разноцветных полиэтиленовых дождевиках нас встретила целая толпа китайцев! Не спрашивая ни о чем, вся эта гогочущая когорта буквально ввалилась в прихожую, спасаясь от холодных пронизывающих капель с улицы. Старый деревянный пол заохал и заахал, заходил ходуном и потемнел от воды. «Дом с привидениями» наполнился звонкими голосами и шумом.

В компании оказались не только китайцы. Затесались и японцы, и корейцы, и испанцы, и малайзийцы, и даже выходцы из Монголии. Адам тут же принялся окучивать симпатичную китаянку, впрочем, не переходя границ. Мы договорились, что в этом путешествии его ждет максимум тиндер.

Вскоре я выяснил, что шумная группа оказалась студентами архитектурного факультета. То, что они заглянули на огонек в старое каталонское поместье, еще раз говорило о том, что здание представляет историческую ценность. Чтобы не говорить со всеми и ни с кем, я подсел к девушке из Монголии, которая говорила по-русски.

— Меня зовут Салмон, — представилась она.

— Салмон? Как рыба? Как лосось? — почему-то это показалось мне очень забавным. Она и сама была юркая, как рыбешка, в своем мокром оранжевом дождевике.

— Нет, произносится как Цалмон, — мы вместе рассмеялись. — Это популярное монгольское имя. Я из Улан-Батора.

— Очень хочу там однажды побывать. Природа в ваших краях очень красивая, — сказал я, мысленно сетуя на то, что маршрут кругосветки Монголию не предполагает.

Спустились обе хозяйки. По их оторопелым лицам было понятно, что такую ораву восемнадцати-двадцатилетних подростков они точно не ждали. Впрочем, как и нас с Адамом. Округлив глаза, они умчались в подсобку за ключами, чтобы раздать новым гостям. А затем и на кухню, за огромной порцией спагетти с сосисками.

То ли из-за молодняка вокруг, то ли от тепла камина, но я совсем разомлел и раскраснелся. Мне захотелось пить, гулять и веселиться. Наверное, хорошо, что в погребе поместья не оказалось спиртного, иначе мы рисковали утром не выехать.

— Скажи мне, Цалмон, как на духу: какая твоя мечта? Вот так с ходу, не думая! Ну!

Почему-то казалось, что я услышу нечто из ряда вон. Архитекторы