Он умылся и посмотрел на себя в зеркало.

– Возьми меня с собой на рыбалку, – попросила я.

Леон промолчал.

– Мне не хочется встречать их, если они приедут. Я вчера налюбовалась на Никину рожу – это надо было видеть, с какой невыдуманной страстью она его ждала.

– Я тебя понимаю, – задумчиво произнес Леон. – После сегодняшней ночи меня уже воротит от нее. Так что… Я позвоню, что ты поедешь с нами, сбегаю за рюкзаками… А потом позавтракаем, соберёмся – и в путь. Пусть Ника одна гоняет своих тараканов.

Автобус, который собиралась встречать Ника, приходил по расписанию в половине первого. Мы с Леоном уезжали часом раньше. Солнце светило вовсю, когда я забралась в старый «уазик». В автобусе помимо водителя уже сидели четверо мужчин. Несмотря на духоту, все были одеты в штаны и куртки защитного цвета. Хотя они улыбались, было заметно, что моё присутствие их стесняет, так что я даже засомневалась, не вернуться ли, пока не поздно. Но увидела стоящую на крыльце Нику, и все сомнения отпали.

Пол автобуса был завален снаряжением и рюкзаками. В руках рыбаки держали бутылки пива и квас. Один тут же кивком головы предложил мне что-нибудь выпить. Я выбрала квас, и в моих руках тут же оказалась бутылка.

– Я вижу, тебя уже приняли в компанию, – сказал Леон, втаскивая в автобус рюкзаки. – Здравствуйте.

– Добро пожаловать, – отозвался рыбак, угостивший меня квасом.

Ему было лет шестьдесят или так казалось из-за сильного загара, я подумала: чем он занимается, чтобы так загореть?

– Хотите кваса? – спросил рыбак Леона.

– Не откажусь. Меня зовут Леонид.

– Валерий Петрович. – И рыбак протянул Леону бутылку.

Автобус тронулся. Мужчины молчали. Мы с братом переглянулись и стали смотреть в окно.

Сначала автобус ехал по дороге, из-за пыли за задним стеклом не было видно леса. Проехали какую-то деревню, водитель остановился у дома, и в автобус забрался ещё один рыбак, тоже в защитной робе и с рюкзаком. Он перекинулся парой фраз с сидевшими, и все надолго замолчали. Спустя полчаса автобус въехал в лес, и ещё около часа ехал по лесной дороге, узкой, кривой и странно наклоненной на один бок. Ветки деревьев царапали бока автобуса и стекло окошек. Все крепко держались за спинки сидений, казалось, вот-вот, – и автобус перевернётся. Но вот автобус выпрямился, ещё с полчаса нырял в ямы и прыгал по ухабам и, наконец, выехал на ровную местность. Справа, за густым лесом и далеко внизу, синела река. Слева на горизонте зеленели поля. Впереди пятнами лежали остатки асфальта, похожие на бутафорские декорации фантастического фильма.

За перелеском автобус повернул вправо и начал крутой спуск. В лесу почти у самой воды вдруг вывернулась ровная площадка.

Автобус остановился, и компания шумно вывалилась наружу. Мы с Леоном тоже вышли и огляделись. Площадка оказалась довольно большой, вытянутой вдоль берега. На ней стояли четыре домика из светлого оцилиндрованного бревна, покрытые синей металлочерепицей, с аккуратными крылечками под козырьками. На фоне зеленеющего леса, реки, которая вблизи казалась тёмно-синей, они смотрелись по-сказочному ярко. Немного поодаль стоял ещё один домик. От прочих он отличался только тем, что был обшит вагонкой, и вид имел более будничный, чем остальные. Я решила, что это жильё администрации. На шум автобуса из административного домика вышел мужчина лет шестидесяти, с бородой. На нём были тёплые штаны и телогрейка поверх рубашки. Мужчина остановился на крыльце и смотрел, как водитель осматривает колёса автобуса. Потом он ушёл в дом.

Вместе с другими рыбаками мы зашли в дом. Он оказался небольшим магазинчиком, в котором можно было купить всё, что может потребоваться человеку во время вылазки в лес и на речку. Меня позабавило сочетание товаров. Куски хозяйственного мыла соседствовали с рыболовными снастями, носки – с приправами и нитками, большой алюминиевый котелок подпирал боком сапоги с длинными голенищами, компас лежал на стопке влажных салфеток. По дальней стене магазинчика, у самого пола, тянулась полка с бутылками водки и вина, а в глубине прозрачного холодильника просматривались пивные бутылки. Здесь же стояла барная стойка, за которой можно было выпить чашку чая. Обслуживала посетителей крашеная блондинка в фартуке и бейсболке. Наверное, она была дочерью встретившего нас хозяина.

Мы напились чая с мятой и лимоном, причём хозяйка, которую Леон с ходу окрестил Белоснежкой, всё это время изучающе смотрела на нас с братом, видимо, пытаясь определить, кем мы приходимся друг другу. Рыбаки расположились за барной стойкой и пили пиво. Они негромко переговаривались между собой, вспоминали какие-то свои истории и пересмеивались. Время от времени в разговоре вспыхивало острое словечко, и тогда на сказавшего шикали и вся компания смотрела на меня.

Валерий Петрович, с которым Леон познакомился, купил шоколадку и протянул мне:

– Держи. Угощаю.

– Хороший магазин, – сказала я, когда мы выходили. – Удобно. Уехал далеко от цивилизации, а тут – на тебе: и снасти, и приправы, и всё для литрбола.

– И притом не думаю, что хозяева раскошелились на лицензию на спиртное, – заметил Леон.

В дверь заглянул водитель. Компания шумно двинулась назад, забралась в автобус и снова поехала. Ровная площадка осталась позади, автобус въехал в лес и пополз по лесной дороге, сплошь состоящей из глубоких ям и ухабов. Его трясло и шатало, словно он был животным с подвижным и гибким телом. Иногда он наклонялся на бок так сильно, что я была уверена – мы падаем. Но, достигнув критической точки, автобус выравнивался, восстанавливая хлипкое равновесие. У меня сердце уходило в пятки. Мужчины наблюдали за мной с усмешливым сочувствием. Один из них, кивнув на меня, спросил Леона:

– Жена твоя?

Леон улыбнулся глазами и покачал головой:

– Сестра.

– А, – понимающе кивнул мужчина. Подмигнул своим товарищам:

– Вот так и я когда-то катался на рыбалку… с сестрой. Давно, правда.

На вид ему было лет семьдесят; взгляд его чёрных глаз, до сих пор живых и ярких, задержался на мне. Непонятно отчего мне стало весело; все вокруг улыбались.

– Ну и как улов? – поддразнил сосед, молодой парень.

– Какой?

– Ну вот на этих-то, на рыбалках? С сестрой.

– А то ты не знаешь!

– Да откуда? Расскажите, дядь Веня!

– У меня, милой мой, сестёр-то было – как цветов в июле, – подмигивая мне чёрным глазом, сказал «Дядь Веня». – Ох, и рыбачил же я по молодости!

– Жена его едва успевала рыбу чистить, – включаясь в разговор, сказал Валерий Петрович.

– Чего только она с ней не делала, с рыбой той, – поддержал его другой рыбак, примерно одного возраста с Валерием Петровичем.

– А вы откуда знаете, дядь Миш? – обернулся к нему молодой. Глаза у него сочились смехом.