и не смог обнаружить ничего, относящееся к Алексу. В основном, обычные отчеты о проделанной работе, статистика по различным показателям и прочая рутина. Так ничего не обнаружив, Олег выключил монитор. Он снова посмотрел на сидящее тело администратора. Ему ничего не оставалось делать, как переключить «жнец» в режим дезинтеграции. Было очень неприятно, потерять единственного явного свидетеля этого Алекса. Теперь придется обдумывать план дальнейших действий. И будет очень важно уместить этот план в рамки стандартной инспекции.

Олег вернулся в вестибюль. Там его ждала Йоко. Он попросил ее проверить системы слежения, а именно найти запись, где было бы видно посетителей кабинета администратора во второй половине дня. Отведя ее в сторону – возможные сцены расстрела администратора дроном видеть ни к чему, Олег начал быстро проматывать запись.

На мониторе терминала он нашел себя, вошедшего в кабинет к администратору. Перейдя к тому моменту, когда он вышел, закончив разговор, Олег стал более внимательно вглядываться в монитор. Ему было жаль, что система слежения не размещена в кабинетах сотрудников – соблюдение неприкосновенности личной жизни. Но он видел тот коридор, и дверь в кабинет администратора. Ему оставалось только найти нужный момент.

Просматривая в ускоренном времени час за часом, Олег с удивлением осознавал, что являлся последним посетителем администратора Рима IV. Он уже досмотрел до того времени, когда, по своим подсчетам, уже находился в медицинской капсуле института. К этому моменту еще никто ни разу не входил в кабинет к администратору. Еще более странным, было то, что и из кабинета никто не выходил. При этом было объявлено, после инцидента с кваггами, что администратора нет на месте. Вопрос был в том, кто объявлял.

– Йоко, – обратился Олег к женщине. – Вы были сегодня в администрации весь день?

– Да, – ответила она. – Было много организационных вопросов от городов.

– Кто-нибудь при вас искал администратора? – продолжил Олег.

– Не знаю, может быть. Но у меня свой кабинет.

– Вы его искали?

– Один раз, – вспоминала Йоко. – Кто-то позвонил мне из института биологии. Очень горячо рассказывали о пропавших сотрудниках. Я все записала, и отправилась в кабинет к администратору. Дверь была закрыта, на личный канал он не отвечал. Я вызвала по каналу дрона – секретаря, что здесь в вестибюле принимает посетителей…

– И он вам сообщил, что администратор отбыл по важному вопросу, – перебил ее Олег.

Йоко кивнула. Олег начал догадываться, но для окончательного вывода, вернулся к монитору. Нужно было просмотреть все до закрытия администрации.

Когда все сотрудники покинули корпус, во всех помещениях выключился свет. Изображение перешло в ночной режим. К ожиданию Олега, на записи, к кабинету администратора подлетел дрон – секретарь. Тот самый, который должен работать в вестибюле, и тот же самый, что стрелял в Олега из неизвестного золотого стреломета. Он уже думал, что дрон прилетел с задачей убийства администратора колонии, но в манипуляторах не было оружия. На записи, дверь кабинета открылась, дрон залетел внутрь, и через полминуты вылетел обратно. В этот момент он и держал стреломет.

Сразу несколько вопросов полезли к Олегу в голову. Получается, дрон не убивал администратора, в виду какой-то программы, а тот сделал это сам? Но зачем администратору нужно самому себе стрелять в грудь разрывной стрелой? И почему дрон не вызвал врачей, и не проводил первую помощь человеку – заложенную программу во все кибернетические механизмы Содружества, что работают рядом с людьми? Вместо этого, дрон подобрал орудие убийства, и сам стал пользоваться им как оружием. На это попался только Олег. Был ли дрон запрограммирован на атаку только инспектора, или вообще любого живого существа? Было слишком много причин, чтобы не считать дрон неисправным в виду системного сбоя. Однозначно было внедрение в процессорный кристалл. Необходимое оборудование для его считывания было на «Аристиле». «Кто мог залезть в дрона – секретаря, и перенастроить его в дрона – убийцу?» – думал Олег. В голову приходило только одно предположение – «Алекс».

Оторвавшись от размышлений, он обратился к Йоко вновь.

– Примерно полгода назад, к вам, в администрацию прибыл заблудший косморазведчик, а после него, практически сразу – инспектор Юджин Т. Котов. Вы помните такое?

Йоко вспоминала, но в итоге покачала головой.

– Ничего страшного, – успокоил ее Олег. – Тогда помогите мне, на основании журнала записи посетителей, найти день последнего прибытия инспектора Котова. А потом – запись этого дня с системы слежения, у кабинета администратора. Посмотрим фрагмент длиною в час, до прибытия Котова.

Йоко подошла к терминалу, и вновь заработала по голографическим клавишам консоли. Олег в это время сделал шаг назад, освободив женщине место. Немного помолчав, он отвлекся. Олег услышал сердцебиения трех подозреваемых, которые сидели в это время в изоляторе администрации, и ждали приезда инспектора. Он решил не откладывать дела в долгий ящик. К его повторному прибытию на Рим IV, изолятор может быть наполнен новыми подозреваемыми.

– Йоко, – обратился он вновь к заместителю администратора. – Откройте мне двери в ваш изолятор. Пока вы ищете нужный фрагмент на записи, я выполню свою работу.

Женщина посмотрела на него широко открытыми глазами, но ничего не сказала. Она просто набрала нужную команду на консоли, и кивнула Олегу в направлении изолятора. Он тоже кивнул в знак благодарности, проверил «жнец», и отправился к подозреваемым.

Войдя в изолятор – белое помещение, освещаемое яркими полосами света под потолком и на стенах, Олег увидел пять небольших камер с прозрачными дверьми. В трех из них сидело по одному подозреваемому. В первой был человек – мужчина, примерно одного с Олегом возраста. Подозревался в убийстве своего коллеги – оператора транспортных дронов. Вторым был джегронианец, в ходе словесной перепалки о войне столетней давности, заколовший столовым ножом двоих собеседников. В третьей камере сидела, и равнодушно смотрела на Олега молодая девушка лет двадцати. Из отчета дела, она убила мужчину, по невыясненным причинам.

Олег и не собирался обсуждать с ними мотивы и реальную причастность к преступлениям. Он просто задал несколько вопросов каждому подозреваемому. Его не интересовали ни ложность или правдивость ответов. Его экстрасенсорные способности были настроены на выявление эмоциональной реакции. В отсутствие прямых доказательств вины, инспекторы применяли свои натренированные навыки эмоционального допроса. И сами же принимали решения о виновности, и применении дезинтеграции. Все это тоже относилось к их служебным обязанностям. И Олег принялся их исполнять.

Вернувшись обратно в вестибюль, Олег, убирая «жнец» в карман брюк, обратился к Йоко.

– В изоляторе у вас есть подозреваемый. Утром отпустите его, и дайте аэролет до дома. Он невиновен.

– Который из них? – спросила она.

– Тот, что остался, – Олег похлопал по карману