Освоив Америку, колонисты из Англии захватили с собой свои верования и суеверия. Для пуритан колдовство было одинаково противным по обе стороны океана, хотя по сравнению с Англией судов против ведьм в Новом Свете было меньше. Но все же случались. Самым громким стал процесс 1692 г. в Салеме (штат Массачусетс).

В 1641 г. в штате была установлена смертная казнь за колдовство. В 1688 г. в Бостоне прошел процесс против ведьм, когда по обвинению в околдовании детей своего хозяина была осуждена и повешена ирландская прачка Г. Гловер. По результатам следствия преподобный К. Матер выпустил книгу о колдовстве, где описал признаки околдования. Фолиант стал бестселлером, поразившим умы читателей и особенно юных читательниц штата.

В том же году в Салем по приглашению богатого фермера, представителя влиятельного клана, Дж. Патнэма, пожаловал новый пастырь С. Паррис с семейством. С ним приехала и его рабыня Титуба, родом с Барбадоса.

В январе 1692 г. 11-летняя племянница Парриса Эбигайль и 9-летняя дочь Элизабет стали вдруг прятаться под столом, корчиться от боли, жаловаться на жар. «Когда Паррис пытался читать проповедь, они затыкали уши». Вскоре эти странности перекинулись на их подружек, в т. ч. 11-летнюю Анну Патнэм. Симптомы у девочек были, как в книге К. Матера. Позвали доктора. Тот, выслушав, как пациенток «щиплют духи», а в небе летают ведьмы, поставил «диагноз»: «пострадали от колдовства». Соседка посоветовала Титубе для «очищения» детей испечь «ведьмин пирог» из ржаной муки и мочи девочек и скормить его собаке, «фамильяру дьявола». Паства усиленно допытывалась от девочек о причине их болезни. Элизабет обвинила в колдовстве Титубу, раскрывшую детям тайны магических обрядов Барбадоса. Подружки обвинили нищенку С. Гуд и соседку вдову Сару Осборн, вовлеченную в судебный спор с Патнэмами и по болезни не посещавшую церковь.

Патнэм подал жалобы в магистратуру. Женщин арестовали, осмотрели, нет ли у них на теле «ведьминых сосцов» – родинок и бородавок, посредством которых питались демоны. К россказням девочек присовокупили свои домыслы взрослые, так что вскоре в «свидетели» записалась вся деревня.

После допросов Титуба признала, что занималась колдовством, летала по воздуху на метлах и т. д. Девочки продолжали подогревать общий настрой, сообщая о наскоках на них духов обвиняемых женщин.

Дальше пошла цепная реакция обвинений. В тюрьму заключили даже 4-летнюю дочь С. Гуд, продержали ее там 8 месяцев и выпустили только после казни матери. Среди обвиняемых были также жители ближайших городов Топсфелда, Бостона и Андовера.

В апреле одна из «околдованных» девочек призналась, что она лгала вместе со своими подружками: поздно – «процесс пошел». Не помог и эпизод, когда одна из наветчиц обвинила влиятельного человека, указав в суде на него. Ее тут же одернули, и она «сказала, что созорничала». Последовали новые обвинения. Анна Патнэм свалила на бывшего пастора Салема Дж. Бэрроуза вину за неудачные кампании против индейцев и назвала его главой ведьмовского сообщества. 32 жителя требовали освободить пастора, но их заявления проигнорировали. Семейка же Патнэмов только подогревала всеобщую озабоченность, поскольку в тюрьму попали все, с кем они хотели разделаться. В т. ч. и Бэрроуз, с которым Патнэмы находились в состоянии вражды.

В мае в тюрьме умерла С. Осборн. В это же время из Англии вернулся губернатор штата Фиппс. Сформировав особый суд для заслушивания и принятия решения по салемскому делу, он назначил семь судей, один из которых, вице-губернатор У. Стаутон, был убежденным охотником за ведьмами, а еще трое – друзья К. Матера – апологетами т. н. «призрачных (спектральных) доказательств», пропагандируемых Матером и вытекающих из показаний девочек. Судьи сами осмотрели заключенных и нашли у них «ведьмины сосцы».

Допрос велся по шаблону. Обвиняемым без конца задавали одни и те же вопросы – являются ли они ведьмами и общались ли они с сатаной. Вопросы «подкреплялись» пытками.

10 июня открылся счет жертвам судилища. Первой отправили на виселицу 60-летнюю Б. Бишоп, дух которой якобы особо досаждал девочкам.

К. Матер, следивший за процессом, спохватился и призвал судей отказаться от использования «спектральных доказательств», но его не послушали. С конца июня приговоры приобрели массовый характер, а в июле начались казни осужденных. Была повешена «образцово-показательная прихожанка» Р. Нерс. Присяжные оправдали ее, но председатель суда Стаутон (не имевший юридического образования) вынудил их принять обвинительный вердикт.

Фантазии начетчиц возрастали. Был арестован, осужден и казнен трактирщик Д. Проктор, – за то, что критиковал судей. Анна Патнэм и Эбигайль заявили, что «духи сообщили им, что Проктор – серийный убийца».

Перед виселицей Бэрроуз, не признавший себя виновным в колдовстве, без запинки прочитал «Отче наш». Тогда считалось, что колдуны не способны прочитать молитву без запинки. Но пастора не оправдали – в Салеме, видно, и впрямь хозяйничал дьявол. После казни пастора некоторые обвинители Бэрроуза отреклись от своих показаний.

«С петлей на шее С. Гуд обратилась к священнику Н. Ноесу, вовлеченному в судебный процесс, со словами: “Ты – лжец. Я не бо́льшая ведьма, чем ты – колдун. Отбери у меня жизнь – и Господь напоит тебя кровью”. Слова оказались пророческими: через 25 лет Ноес, пораженный кровоизлиянием в мозг, умер, захлебнувшись собственной кровью».

Казни продолжались до конца сентября. 80-летнего Ж. Кори истязали процедурой «peine forte ex dure» – на грудь, прикрытую доской, клали камни, чтобы «выдавить» из него признание его вины. Старик два дня молча сносил пытку, пока не скончался, ибо любое слово, излетевшее из его уст, привело бы к конфискации фермы. А так она осталась семье.

Титубу, как всякую вещь, убивать было не выгодно, ее освободили и продали новому хозяину.

Всего за время Салемского процесса из 200 человек, попавших в тюрьму, 19 были повешены, 1 – задавлен камнями, 4 – умерли в застенках. Убили двух собак – «фамильяров».

В октябре у некоторых священников и губернатора возобладал здравый смысл. Были публично раскритикованы «спектральные доказательства» К. Матера. Фиппс запретил продолжение арестов и приказал отпустить 28 из 33 обвиняемых по этим «призрачным» свидетельствам, а также отменил еще не исполненные постановления суда. Сопротивлявшийся этому решению судья Стаутон ушел в отставку, из которой он через какое-то время вернулся в кресло губернатора штата Массачусетс.

В мае 1693 г. Фиппс помиловал оставшихся в тюрьме.

14 января 1697 г., когда отмечался день скорби по погибшим, несколько судей и присяжных публично признали свою вину и ошибку. С. Паррис, обвинив их в произошедшей ошибке, покинул Салем.

В 1702 г. суд признал решения 1692 г. незаконными.

В 1706 г. Анна Патнэм принесла публичные извинения, заявив, что «сама была обманута сатаной и предъявляла обвинения не из злого умысла».

В 1711 г. были восстановлены гражданские права и доброе имя погибших, их родственникам была выплачена компенсация в 600 фунтов.

В 1752 г. поселок Салем был переименован в Дэнверс.