–Чёрт, Ника, ты хоть представляешь, что творишь со мной?– Он вдавливается в меня бёдрами. Раз. Другой. Ещё сильнее.– Чувствуешь, что ты сделала? Это безумие.

Конечно, я чувствую. И это так удивительно, что я могу свести с ума этого опытного мужчину. Искушенного любовника. Я?

–Да, Паша,– киваю и подаю бёдрами вперёд, стараясь не бояться и не думать о размерах его достоинства в брюках.– Чувствую и… чувствую.

Паша не смеётся в ответ на мой нервный смешок. Аккуратно опускает на пол и чуть отстранятся, чтобы посмотреть в глаза. Собственные у него тёмные от желания и страсти. Выражение лица такое… непривычное. О да, передо мной не цивилизованный вежливый мужчина. Он хочет меня, и теперь всё изменилось. Между нами всё изменилось. И в то же время, это больше, чем минутная страсть. Это росло и множилось ни один день, даже не одну неделю. И вот.

–А это чувствуешь?– шепчет он, беря моё запястье и кладя к себе на грудь.– Тоже из-за тебя, Ника.

Скорость, с которой бьётся его сердце, немного пугает, но ведь и моё собственное устроило скачки.

–Я такого никогда не испытывал,– вырываются у него признания одно за другим, и это так неожиданно. Я действительно не верила, что могу услышать от Варганова что-то подобное.– Даже не думал, что могу встретить такую девушку, как ты. С самой первой встречи с моим сердцем и мыслями происходит что-то ненормальное, Ника.– Но Паша не был бы Пашей, если б в конце со смешком не добавил:– И с телом тоже.

Я вспоминаю слова Ани, сказанные сегодняшним вечером: «Если Варганов захочет подарить тебе своё сердце, хватай его двумя руками».

В тот момент я ответила: «Не думаю, что это произойдёт…»

Но это происходит, прямо сейчас… происходит.

Беру Пашу за запястье и кладу его руку к себе на грудь, там, где бешено стучит сердце. Приходится очередной раз напомнить себе, что этот мужчина не такой, как мой бывший муж. Да, по сути, мы ещё друг друга не знаем, но мне хочется рассказать ему всё и умолчать обо всём одновременно. Странные ощущения. Однако я готова довериться, готова позволить ему узнать себя, а самой – узнать его. Я открыта, как никогда, и полна надежд на лучшее. Быть может, я встретила правильного мужчину, который «вылечит» меня своей… страстью.

Мне хочется сказать «любовью», но я пока не готова даже мысленно произносить это слово. Хотя признание Паши очень походит на «я влюбляюсь в тебя, Ника». А что же я сама? Ответ на поверхности: ядавно уже в нём. Варганов поселился в моих мыслях и в моём сердце.

–С моим тоже что-то происходит, видишь?– прикусывая нижнюю губу, осторожно говорю я.

Наблюдаю за Варгановым. Он тихо сглатывает, наклоняется, целует в шею, ключицу, подбородок.

–Ника, моя Ника,– в его голосе улыбка.

Наши пальцы переплетаются, когда Паша берёт меня за руку и ведёт к кровати. Исходя из его слов, он еле сдерживается, но всё же не набрасывается на меня, как будто чувствует, что всё может вырваться из-под контроля, если страсть выйдет на первое место и затмит разум.

Дрожу всем телом, когда он становится позади меня, перекидывает волосы через плечо, чтобы снова пробежаться губами по горлу.

–Идеальная,– шепчет он.

Чувствую, как его пальцы обхватывают собачку молнии на платье и тянут её вниз. «Нет…нет. Я не готова».

Мысль взметнулась и потухла. Я призываю себя думать только о его слегка подрагивающих руках и тёплых пальцах, пробегающих вдоль позвоночника. Паша разворачивает меня к себе лицом, и забота в его взгляде меня успокаивает.

«Он будет нежным. Будет. Просто доверься ему.»

Без всякой спешки он начинает стягивать с меня платье, в его движениях лишь предвкушение, и я немного ему завидую, потому что от страха, который всегда сопровождает для меня этот акт, мне пока не избавится.

Платье падает на пол, и Варганов одобрительно и чуть сдавленно восклицает. Собрав всю смелость, смотрю ему в глаза, и там уже плескается похоть.

–Чёрт, Ника,– резко произносит он и усаживает меня на кровать.

На мне всё ещё остаётся нижнее бельё, но я чувствую себя голой и уязвимой.

Варганов возвышается надо мной, как скала. И в полумраке комнаты мне кажется, что он заполнил весь мой дом наряду и с моими мыслями, и сердцем. Мне нужно отвлечься, поэтому я тянусь к Паше, хватаю за руку, побуждая наклониться, и целую его первой. Ложусь на спину, увлекая за собой. На моих губах его рот – твёрдый, настойчивый, на моей груди – ладонь. Она сжимает и гладит, мнёт и массирует. Вздохи и стоны против воли рвутся изнутри.

Надо сосредоточиться на ощущениях и желании. Я хочу Варганова, а он меня, и Паша никуда не собирается торопиться. Он чувствует, что мне надо, как со мной надо. Вот так – всё верно.

Слишком несправедливо, что он так одет, тогда как я обнажена. Я расстёгиваю бесконечные надоедливые пуговицы на его рубашке, спускаю её с плеч. Паша отстраняется и стряхивает рубашку на пол. Боже, он ещё более потрясающий, чем я себя представляла. Я не вижу, но чувствую: мускулы под пальцами, силу и напор.

Его кожа касается моей – то, что надо. Бёдра впахиваются мне между ног, и ощущения такие острые, что я ногтями впиваюсь в его спину.

Ощущения, как на американских горках: истрашно, и будоражит нервы.

Варганов удовлетворённо стонет, когда обхватывает губами мой сосок и начинает замысловатую игру с ним. Язык давит, гладит, губы тянут, другая грудь не обделена вниманием – там пальцы Паши творят что-то невообразимое. Я то и дело вздрагиваю от острых ощущений, пока между ног наливается жаром и теплом.

–Ты невероятная, у тебя потрясающая грудь,– бормочет Паша, покрывая её поцелуями,– ты вся – просто чудо. Я так хочу тебя, Ника. Очень хочу, милая.

–Я тоже хочу тебя,– произношу истинную правду.

Но под ложечкой посасывает, потому что эта правда одновременно и ложь.

Поцелуи Варганова становятся отчаяннее, его руки повсюду. Ни одна часть моего тела не обходится без внимания. Наконец, его ладонь на моём бедре, и пальцы поддевают тесёмку трусиков.

Чёрт.. чёрт… чёрт…

Не могу дышать, чёрный туман наступает со всех сторон. Мне надо успокоиться. Всё… всё будет хорошо.

Тянусь к Паше, прижимаю руку к его твёрдому члену. Судя по выпуклости, он у него совсем не средних размеров. У Варганова вырываются какие-то неразборчивые ругательства. Ну, он же до сих пор в брюках. Я глажу его, а пальцы Паши оказываются у меня между ног, где уже мокро и горячо.

–Мне нужно прикоснуться к тебе, мне нужно в тебя, я… – в его голосе напряжение, но руки уже стягивают мои трусики, а какая-то часть меня кричит «да».

Другая же чувствует, как не хватает кислорода, и всё это вовсе не из-за возбуждения. Прошлое флешбеками врывается в прекрасное настоящее.

Больно, Денис… я не могу… я н могу дышать, пока он кричит… и везде стекло, и кровь, и взгляд его безумных глаз и слова: Ника, это нечестно. Ты моя… моя жена! Отпусти… нет… пожалуйста.