Странное чувство появилось в груди.

Ветерок сам от себя не ожидая, быстро покинул комнату, оставив мальчика одного. За барной стойкой стоял уже знакомый человек с красными волосами и разговаривал с мужчиной, пьющим вино. Микото невольно прислушался.

– Сам с собой разговаривает, – бармен тяжело вздохнул. – Отсюда слышно.

– Сходит с ума мальчик, – его собеседник сделал глубокий вдох. – Неудивительно. Зря я, наверное, согласился, чтобы он в этом участвовал. Детство ему испортил.

– Детство ему испортил этот тиран-демон, – голосом, не терпящим возражений, твёрдо сказал мужчина и со стуком поставил кружку на стойку. – Тем более он сам пожелал, если бы ты его не знал – он бы сунулся в пасть дракону, не осознавая рисков, и погиб в первый день. Так что считай ты его спас.

– Думаешь?

– Уверен.

Дверь скрипнула и в проёме появился Анкэль. На его щеке осталась лишь глубокая бордовая полоса, кровь в которой уже свернулась. Он поклонился.

– Добрый день, господин Бармен.

– Надо же, поздоровался, – бармен усмехнулся.

Он будто только что не винил себя в том, что мальчик вернулся в таком состоянии.

– Так что произошло?

– Меня попытались поймать, я буду аккуратнее, – серьёзным голосом заверил Анкэль.

– А рана?

– Копьё метнули, – мальчик пожал плечами.

– М-да, ну садись, выпьешь. Что будешь? – мужчина перекинул бутылку вина из руки в руку.

– Ты всегда спрашивать будешь? – тот человек, который вёл беседу с мужчиной за барной стойкой, усмехнулся. –

Сколько раз он уже тебе говорил, что пьёт только виноградный сок.

– Да, сок, пожалуйста, – Анкэль сел за столик недалеко от барной стойки и положил голову на руки.

Он тяжело дышал. Микото мог лишь посочувствовать. Как бы не хотелось мальчику выглядеть смелым, слишком явно было, что это копьё очень подкосило его состояние. Руки дрожали, а сердце билось так громко, что даже ветерку было слышно.

– Так как мы здесь собрались почти в полном составе, – бармен высоко поднял бокал. – Предлагаю дождаться Ведьму Семи Ветров и начать.

Анкэль оглянулся, а Микото лишь проследил за его взглядом.

– Тут только наши, – наконец сказал мальчик.

Он не заметил, какой взгляд бросил на него бармен. А Микото заметил. И поэтому предпочел не отвечать.

– Эй, пацан, спеть нам не хочешь? – кто-то явно выпил больше, чем требовалось.

– А вы вежливо попросите и обязательно, – Анкэль дерзко усмехнулся.

– А слушаться старших тебя не учили?!

– Если бы я беспрекословно слушался старших, то был бы верным слугой Инари, – мальчик отпил сок и встал.

– Ха-ха, а он прав, – бармен рассмеялся. – Анкэль, спой нам, пожалуйста.

Бард допил напиток и пошёл к барной стойке. Пальцы нежно коснулись лиры, совсем не так, как тогда на площади. Будто тогда он пытался обратить внимание, привлечь людей, закричать так, чтобы его услышали, а сейчас было достаточно лишь рассказать историю.

– Подайте монету за то, что поёт менестрель, Даме прекрасной вручите красивый букет, Горькое пейте вино из далёких земель. Пейте за день, что с собой принесёт рассвет за то, что вчера с его болью исчезло на нет, – тихо запел мальчик и закрыл глаза.

Ему не нужно было смотреть на слушателей, а тем более – на струны лиры. Он был одним целым со своим инструментам, знал, где нужно коснуться, чтобы чистый и нежный звук сорвался, разлетевшись по всему помещению, достиг ушей и крепко закрепился в разуме. Когда он закончил, в таверне стояла тишина, будто вместе с последней нотой растворились и все звуки. Анкэль быстро поклонился и убежал к своему месту.

Микото мог поклясться – для мальчишки очень важны такие моменты, гораздо важнее, чем, когда он поёт перед сотнями людей, которые не обращают внимания. Он не был смущён взглядами, направленными на него, он лишь улыбался и смотрел вперёд.

– Это было красиво, спасибо, – бармен усмехнулся. – Ты можешь выпить за мой счёт.

– Я всегда пью за ваш счёт Бармен, – Анкэль рассмеялся. – Но однажды точно верну все эти деньги! Когда мы получим свободу, я отдам всё до монеты, эхе.

– Прекрасно, буду ждать, когда свободный мальчик Анкэль заскочит ко мне и отдаст мешок с деньгами. Боюсь, мне придётся подготовить отдельное помещение для того чтобы вместить весь твой долг.

Под общий смех мальчик взял ещё один бокал сока и сразу выпил половину – из-за пения у него пересыхало горло. Микото не мог не восхититься тем, как никто ни на миг не засомневался в своей победе. Они обязательно получат свободу.

– Что же, объявляю предпоследнее собрание открытым. За цветение ночного цветка! – бармен высоко поднял бокал и ему тут же вторили все гости.

– За цветение ночного цветка!

– За свободу!

Анкэль присоединился к общему гулу, и в этом Микото увидел такую искреннюю сплочённость, что от мысли, что будет потом, пробирала дрожь. В глазах всех была готовность бороться до конца.

Мужчина по имени «Бармен» заговорил, начав раскладывать свой план. Мальчик внимательно слушал, положив пальцы на струны лиры. Он иногда начинал их перебирать, тихо, едва заметно, будто рефлекторно наигрывая какую-то нежную песню. Микото в какой-то момент перестал понимать, что происходит. Когда началось общее обсуждение, все почему-то начали использовать слова, которые ветерок или никогда не слышал или слышал, но совершенно не в таком контексте. И поэтому он решил полностью довериться мальчику, который явно не только всё осознавал, но ещё и пару раз уточнял детали.

– Эй, – крикнул кто-то из толпы. – А что у этого сопляка чуть ли не ключевая роль?

– Потому что этот сопляк сделал для восстания гораздо больше, чем ты, – даже не поворачивая головы, продолжая наигрывать какую-то мелодию, холодно ответил Анкэль. – И потому что он готов как убивать, так и умереть. А ты?

Мальчик резко развернулся и в его глазах было что-то, что заставило всех замолкнуть. Это была не просто уверенность. Уверенность, смешанная с безумием человека, который гуляет по лезвию ножа, и даже играет на лире, чувствуя лишь бездну под ногами.

– Я надеюсь, вопрос закрыт, простите за запинку, – бард кивнул и вернулся в изначальное положение.

– Собственно, он прав. – бармен ухмыльнулся. – Анкэль – один из четвёртки, стоящей во главе восстания. Никогда и ни за что не списывайте его со счетов.

Микото внезапно осознал, что только этот мужчина по имени «Бармен» называет мальчишку по имени. Его так редко можно услышать, как странно. И пусть всё дальше пошло своим чередом, ветерок не мог перестать крутить в разуме эти несколько рун, значащих «Анкэль».

Приятное имя.

Но никто его не использует.

Мальчик постоянно в тени, про него все забыли, никто