— Дядя Костя! — вскричал неслышно подошедшийБорис. — Ты чего это шумишь? Таких женщин симпатичных выгоняешь… Этознакомые мои, я их привёз…

— О, Борька, — подобрел старик, — а я себедумаю — как же дамочки к нам попали. Какое-такое дело у них важное?

— Неласково гостей встречаете, — усмехнуласьИрина, — хоть мы к вам и без приглашения, но вроде пока ничего вам плохогоне сделали. А вы сразу кричать… угрожать…

— Это я кричал? — удивился старикан. — Да яприбежал, потому что гвалт услышал! Эта вон, он кивнул на Катю, — Манюнашу обижает. Л Маню нельзя обижать, она хорошая, простая душа…

— Кто твою Маню обидит, тот трех дней непроживёт! — закричала Катя. — И вообще, не вмешивайся не в своё дело!

Самое интересное, что негритянка тоже крикнула старикучто-то сердитое. Тот очень удивился и отступил.

— Думаю, нам вмешиваться не стоит, — сказалаИрина, — у них дело личное…

— Известно, отчего две бабы ссорятся — мужика неподелили, — согласился старик и вдруг поглядел на Катю очень внимательно:

— Так вы?..

— Вот именно, — зловеще произнесла Катерина исделала шаг к старику.

Тот отвёл глаза и попятился.

— А почему вы её Маней называете? — спросилаИрина, чтобы немного разрядить обстановку.

— Так у неё имя такое, что простому человеку произнестиневозможно. Длинное, на конце вроде Маха Н'Кала. Ну, ребята её в Махачкалуперекрестили, а сокращённо — Маня.

— Ну, дядя Костя, ты даёшь, — засмеялсяБорис, — кого только здесь у вас не встретишь…

— Постойте! — вскричала вдруг Катерина. —Дядя Костя… ведь вы Константин… Сергеевич… вот, фамилию забыла, ведь это выгода два назад в университете доклад делали… что-то на тему быстрого одичаниябомжей… Меня Валик приводил…

— Да-да, — старик приосанился и представился повсей форме:

— Константин Сергеевич Маслов, доктор наук, доцент…бывший, правда…

«Ещё один ненормальный учёный!» — мелькнуло в голове уИрины.

— Собираю материал для книги, называться она будет«Исследование процессов спонтанного одичания цивилизованного человека напримере жизни бомжей города Санкт-Петербурга и Ленинградской области», — сгордостью сообщил Константин Сергеевич, и по тому, как заблестели его глаза,Ирина поняла, что он сел на своего любимого конька.

Поскольку Катерина глядела сердито, то бывший доцентповернулся к Ирине и начал рассказывать. Ей ничего не оставалось, как согласнокивать головой.

— Вы не поверите, — вещал старик, — какбыстро дичает современный цивилизованный человек в определённых благоприятныхдля этого условиях. Причём речь идёт не только о внешней стороне, у этих людейполностью меняется мировоззрение. На первом этапе они начинают поддаватьсясуевериям. Например, мои подопечные, — старик махнул рукой куда-то всторону залива, — всерьёз уверены, что если рано утром перепрыгнуть черезпустую картонную коробку, то в этот день тебя обязательно ждёт удача — ну,можно найти целый ящик пустых бутылок, либо же на берег вынесет отвязавшуюсялодку… На следующем этапе одичания люди начинают придумывать себе богов. Совсемкак древние. Боги, конечно, языческие, один» отвечает за погоду, другой — заудачную рыбную ловлю, третий — опять-таки за сбор стеклотары… Они молятся этимбогам, приносят им жертвы…

— Человеческие? — ужаснулась Ирина.

— Пока дело ограничивается стеклянными бусами иразноцветными тряпочками, — охотно объяснил Константин Сергеевич, —но если процесс одичания пойдёт так же быстро, как я наблюдаю сейчас, то неисключено…

В это время Катерина решительно отодвинула подругу в сторонуи встала перед бывшим доцентом, как лист перед травой.

— Ты кончай нам макароны на уши наматывать! —грозно заговорила она. — Бомжи у него, видите ли, тут одичали! Жертвыбогам приносят! Я хоть и не дикая, а сейчас такое устрою — точно человеческиежертвы будут! Тебе, старому своднику, мало не покажется!

— Катька! — воскликнула Ирина. — Как ты счеловеком разговариваешь? Неудобно же!

— Молчи! — завизжала Катя, в такой ярости Иринаподругу никогда не видела. — Молчи лучше! Откуда эта тут взялась? —она махнула рукой в сторону африканской жены профессора Кряквина, которая, надосказать, успокоилась, вела себя тихо и даже умудрялась что-то делать похозяйству.

— Ну вот так я и знал! — вскричал старик и топнулбосой ногой. — Так я и чувствовал, что будут проблемы! Говорил ведьВалентину, что ничего хорошего из этого не выйдет. Не послушал он, упросил меняМаню тут немножко подержать — дескать, потом он что-нибудь придумает. Да чтотут придумать-то можно? Ведь это же не мышь белая — в карман не спрячешь… Кудаж, говорю, ты её денешь? Здесь не арабский восток, двух жён иметь нельзя… Опятьже Пушкин ещё говорил, что жена, мол, не рукавица, с белой ручки не стряхнёшь иза пояс не заткнёшь…

— Уж это точно… — согласилась Ирина, — только вылучше Пушкина оставьте в покое…

— А он, Валентин, все твердит своё — главное, говорит,время нужно выиграть, а потом он Катюшу, вас то есть, как-нибудь подготовит.Вот и подготовил, ёлки-палки, на меня все свалил…

— Интересно, на что профессор рассчитывал? —задумчиво спросила Ирина.

— Я бы её в дом все равно не впустила, твёрдо ответилаКатя, — мало мне масок африканских и копий с топорами, так ещё эта будетпо ночам пугать! Она же дикая совсем, соседи все поголовно в осадок выпали бы,когда увидели!

— Да уж, генеральша Недужная была бы в шоке, —согласилась Ирина, — а профессор не говорил, для чего он притащил это чудоиз Африки? Да ещё с таким трудом, по чужому паспорту…

Чтобы смягчить свои слова, Ирина улыбнулась негритянке. Та вответ оскалила в улыбке сахарные зубы и погладила вертевшегося рядом Яшу.Кокер, надо сказать, нисколько её не боялся, и Ирина посчитала это хорошимзнаком.

— Ужасная история, — вздохнул бывшийдоцент, — Валентин очень спешил, но все же кое-что рассказал. Он, видители, очень подружился там с вождём местного племени. И однажды несколько мужчинпошли на охоту и попали в засаду. Там есть какие-то болотные люди, они совсемдикие. Так вот, один молодой человек, между прочим сын вождя, был раненотравленной стрелой и должен был умереть. Шаман уже готовился петь смертнуюпесню, но профессор решил попробовать противоядие, хотя шаман был против. Ипредставьте, противоядие помогло, шаман перестроился и начал петьоздоровительную песню, сын вождя выздоровел. Теперь они активно его применяют,это противоядие, а нашёл его профессор. В награду вождь подарил профессору Маню— он сам собирался на ней жениться, взять её восьмой женой, и отдал самоедорогое. Сами понимаете, от такого подарка профессор никак не мог отказаться,это было бы равносильно самоубийству. А когда пришло время уезжать, товыяснилось, что жену нельзя оставить. У них если муж отказывается от жены, тоеё нужно убить… — вот не знаю точно, голову ей отрубают или на кол сажают…