— Короче, — оборвала она антиквара, — скольковы за него хотите?

— Шесть тысяч, — негромко произнёс антиквар,скромно потупив взор.

— Сколько? — ахнула Катя. — Шесть тысяч? Даэто больше двухсот долларов!

— Вы не поняли, — антиквар посуровел, — вычто же — решили, что это произведение мебельного искусства стоит всего шестьтысяч рублей? Дама, вы не в лавке старьёвщика! Мы на рубли не считаем!

«Как раз мы в самой настоящей лавке старьёвщика», —подумала Ирина, вспомнив, из каких источников хозяин «Старой усадьбы» пополняетсвои запасы.

Катерина же изумлённо округлила глаза и испуганнопроговорила:

— Так что же вы хотите сказать — что этот шкаф стоитшесть тысяч долларов?

— Евро, — поправил её хозяин магазина, —шесть тысяч евро!

— С ума сойти! — Катя резко поскучнела и зашепталана ухо Ирине:

— Где нам взять такие деньги?

— Ты лучше помалкивай, — одёрнула еёподруга, — я с этим скупым рыцарем сама буду разговаривать!

Неожиданно поблизости раздалась мелодия из мультфильма«Бременские музыканты». Антиквар достал из кармана мобильный телефон, поднёсего к уху и проговорил:

— А, это вы, Артур? Нет, этот шкаф ещё не продан!Правда, тут есть две симпатичные покупательницы, но если вы твёрдо решили егоприобрести…

Он прикрыл трубку рукой и зашептал, обращаясь к подругам:

— Ну так как — вы берете его? Или я могу уступить этосокровище другому покупателю?

— Уйдёт! Шкаф уйдёт! — зашептала Катя, сделавстрашные глаза.

— Катька, молчи! — прошипела Ирина, ущипнувподругу за бок, — он нас элементарно «разводит»!

— Больно же! — вскрикнула Катерина, отодвинувшисьот подруги.

— Ну так что мне ответить Артуру? — повторилхозяин магазина, выразительно поглядев на Катю. Возьмите себя в руки, —ответила Ирина, — этот шкаф не стоит и сотой части тех денег, которые выпросите!

— Как хотите, — антиквар пожал плечами ипроговорил в трубку:

— Артур, можете приезжать за шкафом. Дамы передумалиего покупать. Вечером? Хорошо, я вас дождусь.

— Вот так, дамы, — он спрятал телефон и повернулсяк подругам, — такие замечательные вещи долго не стоят! Сегодня вечеромпокупатель за ним приедет. Но если вы до этого времени решитесь…

— Мы подумаем, — резко ответила Ирина и повелаКатю прочь.

— Его увезут, — проговорила Катерина, чуть неплача, когда они вышли на улицу, — увезут вместе с содержимым!

— Никуда его не увезут! — отмахнуласьИрина. — Говорю тебе, антиквар устроил спектакль специально для нас стобой!

— Ну да? — недоверчиво протянула Катя. Ведь онразговаривал с покупателем…

— Откуда ты знаешь, что это был покупатель? Может быть,ему специально позвонил кто-то из сотрудников, или просто был звонок отоператора связи, сообщили, что он подошёл к порогу отключения или завтра с егосчета снимут абонентскую плату…

В это время у самой Ирины зазвонил мобильный телефон.

— Вы куда пропали, девчонки? — спросила Жанна.

С одной стороны она все время ворчала на подруг, говоря, чтоони занимаются ерундой и отвлекают её от важной работы. С другой стороны, кактолько Катя с Ириной, доведённые Жанкиным острым язычком до белого каления,договаривались, что ни за что не станут к ней обращаться, Жанна мгновенно,шестым чувством про это узнавала и начинала трезвонить им и «обижаться, чтоподруги задумали что-то без её участия.

Сейчас она была оживлена и жизнерадостна. Такой она была вдвух случаях — когда получила выгодного клиента или когда завела новоголюбовника. Но во втором случае она сама не вспоминала о подругах.

— Поздравляю, — проговорила Ирина, — как японимаю, тебе подвернулась удачная работа.

— Ну, в общем да, — Жанна не сталаотрицать. — А у вас как дела?

Ирина в двух словах обрисовала ситуацию.

— Ну все понятно, — снисходительно заявила Жанна,дослушав её рассказ до конца, — без мамы Жанны вам не обойтись… ладно,ждите, я сегодня добрая. Буду около магазина через час.

— Как раз успеем кофейку выпить, — деловитозаметила Катя, уставившись на вывеску кондитерской через дорогу.

— Да мы же совсем недавно завтракали! — удивиласьИрина.

— Ну что мы там завтракали… всего ничего. И не так ужнедавно. Кроме того, я с этим комодом так переволновалась… а мне от волнениявсегда хочется есть. Ну вообще, Ирка, что мы будем делать здесь целыйчас? — И Катя умоляюще уставилась в глаза подруги.

— Иногда мне кажется, — проговорила Ирина, —что вы с моим Яшей ходили в одну школу и сидели там за одной партой. Во всяком случае,когда хотите есть, смотрите на меня совершенно одинаково. Ну ладно, бог стобой, пошли! Только чур — выпьем кофе, и все! Никакой выпечки!

— Честное благородное! — радостно согласиласьКатерина, ударив себя кулаком в грудь.

Она считала, что лиха беда начало, и главное — затащитьподругу в кафе, а там уже стены помогут.

— Мне — кофе по-венски, — сказала Ирина подошедшейк столику официантке в нарядной соломенной шляпке.

А мне — капучино, большую чашку, — начала Катя,оживлённо блестя глазами, — и корзиночку с фруктами, я там у вас видела,такие большие, с клубникой, киви и персиками…

— Катька, мы же договорились — никакой выпечки!

— Никакой, — согласилась Катерина, — там жеодни фрукты! А корзиночку я могу вообще оставить!

Однако она умудрилась отвлечь подругу разговором, и черезминуту на её тарелочке остались только крошки.

— Ну я сама не знаю, как так получилось, — жалобнопроговорила Катя, — это вышло машинально… я отвлеклась и нечаянно съелакорзиночку… но ты знаешь, я где-то читала, что если не замечать, что ты ешь, токалории не откладываются и съеденное можно не считать…

Ирине в ответ ничего не оставалось, как рассмеяться.

В это время на другой стороне улицы, возле антикварногомагазина, остановился чёрный «мерседес».

— Что-то мне подсказывает, — вполголосапроговорила Ирина, — что это прибыла наша группа поддержки во главе с«мамой Жанной».

— С чего ты взяла, — поинтересовалась Катя,мечтательно поглядывая на витрину с пирожными, — у неё же совсем другаямашина, такая красненькая…

Но Иринино предположение тут же подтвердилось. Из«мерседеса», поблёскивая гладкой, как бильярдный шар, головой, выскочил круглыйневысокий человечек в элегантном льняном пиджаке, обежал машину и открылпассажирскую дверь. Оттуда высунулись сначала длинные загорелые ноги, а потомвеличественно выплыла и сама Жанна, на этот раз в виде исключения облачённая нев ярко-красный, а в лимонно-жёлтый костюм от дорогого модельера и увешаннаяцентнером серебряных украшений.