— Александирюмаэль, — поправил его эльф, осторожно пожимая ладонь в черной коже.

Александирюмаэль. Нет, все равно слишком сложно. Записать что ли?

— Да-да, Маша мне рассказывала, но я спутал, — покивал Змый ехидненько. — Память на имена, знаешь ли, подводить стала. Возраст, видать.

— А мне вот про вас ничего не рассказывали, — хмыкнул эльф, с сомнением оглядев дракона.

Кажется, он ожидал от самого темного чего-то большего.

— Не рассказывала? Странно даже. Тогда почему ты мысли свои защитил так хорошо, если не ко встрече со мной готовился?

— Я кровный принц темных эльфов. Мне такая защита по статусу положена, — не смутился Алекс.

Какое-то время эти двое еще обменивались любезностями, пристально изучая друг друга. Хотя, изучал больше Алекс. Змый явно изо всех сил старался сдерживать свою противную натуру, чтоб не ляпнуть чего лишнего. И с задачей своей, на удивление справился.

— Знаешь, Змый, я ведь так тебе спасибо за вещи и еду не сказала, — похлопала дракона по ледяному плечу, когда мы с Алексом обратно в Академию собирались.

— Ты о чем, Маш? — удивился тот.

Эльф уже успел отойти метров на десять, и теперь искоса поглядывал в нашу сторону, притоптывая ногой. Впрочем, делал это молча.

— Ну как, ты своего брата вещи мне попросил принести, чтоб не мерзла. Да и в тот раз, когда эксгибициониста из себя изображал… — пояснила шепотом. — Я ведь на ужин не попала, а ты мне его к комнате принес …

— В тот раз я к себе домой телепортировался, и в Академию до следующего дня не возвращался. Зачем тебе ужин таскать, когда у тебя пельмени в леднике своего часа ждут? А про одежду вообще не понимаю, — фыркнул дракон.

Это что, выходит, Змий сам обо мне позаботиться решил? Но ведь он на меня смотреть даже не хочет.

— Глупая ты Машка, — хихикнул Змый. — Но оно, может, и к лучшему.

— Почему это?

— А потому. Не стану я своему братцу помогать, тем более, с тобой. Сами разбирайтесь.

Разобраться я решила сразу же, так что с Алексом распрощалась, едва мы вернулись в Академию.

А что, в таких делах лучше не ждать — не то снова разозлюсь, расстроюсь и ничего путного в итоге не выйдет. Змий, конечно, все равно меня злит, но вежливость никто не отменял.

Еще мне все же хотелось, чтобы декан со мной общаться начал — грустно как-то без его ехидного «Велесова» учиться было. Тем более, и время подходящее сегодня — самая длинная ночь в году, после которой Йольские праздники начинались. Ее еще матерью ночей, или ночью тишины называли. Тот особый момент, когда тьма заканчивается, уступая место свету. Даже символично-поэтично выходит, хотя с поэзией у меня еще хуже, чем с магиматикой.

Однако прежде чем к декану отправиться, зашла в комнату — переодеться. Душа, понимаешь, красоты требовала. Если Змий вдруг решит повести себя по-гадски — пусть хоть видит, какую девушку упускает… так, опять мысли не туда поехали. Не нужны мне драконы, эльфов вполне хватает! А такой вредина вдвойне не нужен, вот!

— Знаешь, Маш, — Ульяна смерила меня задумчивым взглядом, пока я в вещах своих рылась. — Ты так изменилась.

— В смысле? — посмотрела на нее с недоумением.

— В смысле лица. Словно другим человеком стала, — пояснила русалка. — Вроде по чуть-чуть, незаметно почти, а все равно.

Я задумчиво уставилась в зеркало. Да нет, ничего такого — какой была, такой и осталась. Волосы, разве что отрасли.

Достала телефон, включила, открыла старые фото и ахнула. Действительно изменилась. Даже лицо свое потрогала, чтоб убедиться. Но нет, глаза не врут — нос тоньше, да будто поровнее, подбородок чуть острее, скулы повыше, глаза побольше.

Странно как. С фотографией сравнивать и не поймешь даже, словно сестра в зеркале отражается, а не я. Похожи, конечно, но разница есть.

— Может, это сказочное измерение на тебя так действует, — предположила Буланна. — Ну в смысле магическую суть обнажает. Ты ведь раньше в людском мире жила, о силе своей не знала, в отличие от прочих сказочников. Хотя если б Уля не сказала, я бы тоже не заметила. Даром своим пользовалась в последнее время?

Пользовалась, еще как пользовалась. Только об этом лучше никому не говорить — итак двое знают, а для секрета такое количество уже слишком много.

— Я… — махнула рукой. — Да какая разница, все равно симпатичной осталась.

Попрощавшись с подругами, вышла из комнаты, и не раздумывая, прямиком к Змию отправилась.

Вот и кабинет знакомый, ноги сами дорогу нашли, даже память напрягать не пришлось. Постучала тихонько — нет ответа. Дверь толкнула — не заперто.

Потопталась на пороге, решая, что делать, но любопытство все же победило, и я вошла, нервно оглядываясь. Вот застукает меня Змий в своем кабинете — снова в библиотеку сошлет. И никакого примирения не выйдет.

С момента моего последнего визита, в помещении ничего не изменилось — стол, книжный шкаф, кресло. Побродила кругами, бумажки пальцем потыкала и призадумалась. Может, он уже спать ушел? Темно ведь на дворе, чего ему в кабинете торчать, меня что ли ждать? А где ночует я не знаю даже, выходит, до утра благодарности откладываются.

Или он на Охоту эту призрачно-дикую отправился? Хотя нет, Охота не сегодня, сегодня все молча ждут, когда тьма отступит.

Так, а это что за дверка?

Ведомая все тем же любопытством, подошла ближе, заглянула. Снова не заперто, даже странно как-то — у него что, важного ничего здесь нет? А вдруг кто зайдет ненароком, бардак наведет? Те же бумажки, вон, порвет, разбросает… безалаберно это — все нараспашку оставлять, особенно когда студенты в одном с тобой здании. Еще и фамильяры…

Вторая дверь вела как раз в личные покои. Ого, удобно как, поработал и спать пошел. Это вам не через полгорода на маршрутке в шесть утра на другой конец города переться.

Оглядела массивную кровать, еще один шкаф, на этот раз платяной. Скромненько здесь, даже аскетично. У Алекса — и того побольше комната будет.

Может в трусах его порыться? А что, он в моих осенью копался, вот и я пошурую, чтоб все честно было. Сам виноват, что не запер ничего и свалил. Не зря же шла сюда.

— Велесова? — из-за третьей двери, которую я сначала даже не заметила, появился Змий.

Блестящий от воды, с мокрыми волосами и абсолютно голый.

Что-то мне в последнее время на мужиков обнаженных везет. Это я их притягиваю, или они меня? А фигура у декана получше Змыевой будет. Грудь хоть не так выпирает, но руки, зато, накаченные — потрогать хочется.

— Вам лишь бы что полапать, Велесова, — вскинул брови декан, скрестив на груди те самые, трогательные руки.