— Черт побери, это же новейшие ксероксы, их здесь несколько,— присвистнул я. — Вот сюда кладут чистую бумагу, а отсюда забирают копии. Зачемему все это?

— Не знаю, — ответил Келтон, — его зовут Харнер, и у негогде-то тут рядом офис. Он сказал, что ему надо скопировать какие-то документы,и хорошо заплатил мне.

— Это странно, черт побери.

— Не думаю, — сказал он, — здесь поблизости негде большеарендовать помещение. К тому же этот Харнер хотел, чтобы комнаты не былизаставлены мебелью… Дальше кухня и две спальни. Вообще комнат — пять. Внизуесть маленькая, но очень удобная комната для служанки. В ней туалет и душ.

— Спальни находятся наверху? — спросил я.

— Две спальни и еще одна большая комната, которая может бытьспальней. С бывшими хозяевами этого дома жил отец мужа. У него была одна изспален. А остальные спали внизу. Потом отец умер, а дом большой и… У вас естьсемья, мистер Лэм?

— Я думаю о том, чтобы обзавестись семьей, — ответил я.

Он поднял глаза.

— Я женюсь на разведенной женщине. У нее пятеро детей, —объяснил я.

— О… — только и смог вымолвить Келтон.

— Я знаю ее очень давно, — продолжал я, — и когда онаразвелась, я… Думаю, этот дом нам подойдет.

— Это как раз то, что вам нужно.

— Кое-что придется перестроить.

— Это будет нетрудно сделать. Наверху можно устроитьдетскую.

— Сколько лет этому дому?

— Его построили в тридцать втором. В то время можно былонайти и хороший строительный материал, и рабочую силу, и все это — дешево. Людиискали работу, склады были переполнены материалами. Человек, который егопостроил, имел деньги. Да и время для этого было вполне благоприятное.

Я кивнул.

Мы поднялись на второй этаж, потом на чердак.

— Я хочу получше осмотреть все. Скорее всего, дом подойдетмне, — сказал я.

— Ну что ж, мы можем сговориться.

— А как насчет того, чтобы оставить мне ключ и… Он покачалголовой:

— Нет-нет, ни за что… без аванса.

— Я заплачу вам сто долларов вперед, а вы на двадцать четыречаса дадите мне ключ. Мне нужно подумать. Полагаю, на тридцати восьми споловиной тысячах мы сойдемся. Если я решаю не покупать дом — сто долларовваши, если куплю — они войдут в его стоимость.

Он попятился:

— Не тридцать восемь с половиной. Дом стоит дороже…

— Да, — сказал я, — но мне все равно, какова его рыночнаястоимость, я покупаю дом себе.

— Для вас это будет прекрасный дом.

— Возможно, — согласился я.

— Но его цена — сорок одна тысяча наличными. Я не собираюсьуступать.

— И я тоже. Не знаю, как оценивают его на рынке или вылично. Для меня он стоит тридцать восемь с половиной тысяч, если, конечно, онпонравится моей невесте и детям.

— Вы еще не осмотрели двор, — сказал он.

— Как бы не так. Я осмотрел все вокруг еще до того, как выпришли.

Он немного поколебался, потом проговорил:

— Думаю, мы сможем заключить эту сделку за тридцать девять споловиной.

Я покачал головой и направился к двери.

— Тридцать девять, — сказал он.

— Мне очень жаль, мистер Келтон, но тридцать восемь споловиной — это для меня предел.

— Я не собирался продавать его так дешево. Черт, лучше бы явоспользовался услугами агентства по продаже недвижимости.

— Но ведь это наличными, — напомнил я, — вся сумманаличными.

— Когда? — спросил он.

— Завтра к полуночи вы получите сто долларов или прибавите кэтим деньгам тридцать восемь тысяч четыреста.

— А где сто долларов? — спросил он.

Я вынул из бумажника стодолларовый банкнот. Мы спустились встоловую, где стояли ксероксы. На маленьком столике он написал расписку. Япрочитал ее и попросил ключ. Он отдал его и сказал:

— Завтра к полуночи.

— Хорошо, — ответил я.

— Конечно, это предельный срок, — сказал он, — я хотел быузнать о вашем решении пораньше, чтобы не просыпаться в полночь от телефонногозвонка.

— Разумеется, — согласился я, — у меня будет достаточновремени. Часто и женщине требуется не много времени, чтобы решиться.

— Я знаю, знаю, — ответил он и ворчливо добавил: — Пожалуй,это так.

Я положил ключ и расписку в карман.

— Мне нужны какие-нибудь гарантии, — сказал он. Я дал емуимя моего банкира, потом спросил:

— А как насчет всего этого хлама? Его заберут?

— Его уже должны были вывезти.

— Хочу вам заметить, что не несу за него никакойответственности.

— Конечно нет, раз его должны были увезти еще сегодня. Высказали, его имя Харнер?

— Да.

— А от него у вас есть какие-нибудь гарантии?

— У него в Монаднок-Билдинг контора. Дома у меня записан еготелефон. Думаю, с ним все в порядке. Здесь же оборудования на несколько тысяч.

— А у Харнера есть ключ? — спросил я.

— О да. Ведь он должен вывезти отсюда свою технику.

— Значит, гарантии есть.

— Ну да, контора в Монаднок-Билдинг…

— Должно быть, он крупный предприниматель.

— Наверное, у него крупный офис, — сказал Келтон.

— Да уж недаром он привез сюда это оборудование. Кстати, ане сделать ли нам опись этих машин, чтобы быть спокойными?

Келтон покачал головой:

— Я вполне защищен, у меня есть расписка. А к вам это неимеет никакого отношения.

— А если этот Харнер скажет, что я украл какой-нибудьксерокс?

— Это еще надо будет доказать.

— А если он заявит, что что-то пропало?..

— Это ничего не значит. Пусть доказывает.

— Я все-таки сделаю опись, — настаивал я.

— Я не собираюсь ждать, пока вы ее сделаете, — сказалКелтон, — уже поздно, и мне незачем сидеть здесь и заниматься бессмысленнойработой. Если этот Харнер завтра утром не вывезет все это, я буду взыскивать снего сто долларов в день и наложу на оборудование арест.