– Шайтан, – процедил он, – недосмотрели! – И дал очередь по этой четверке.

Один из боевиков, вскрикнув, упал, остальные перенесли огонь на него. Пули вздыбили камни из небольшого валуна, за которым укрылся Набол. Вверху прозвучала очередь пулемета, споткнувшийся Наим, не успев выстрелить, рухнул под скалу. Очереди пулемета и автомата убили мула с повозкой, на которой находились трое погонщиков, и отсекли переднюю часть арбы. Ударили автоматы и с востока. Оттуда донеслись вскрики, мужской и женский. Набол быстро развернулся и увидел двух боевиков, подходивших к каравану с тыла, и дал очередь. Один упал, взмахнув руками, и затих, второй тоже упал, но тут же открыл огонь по Наболу. Старший охраны каравана имел прикрытие в виде хлипкого, но все же довольно прочного валуна с запада, находился в «мертвой зоне» для неизвестных стрелков на террасе, но был открыт для боевика на востоке. И тот своего преимущества не упустил. Очередь, и Набол почувствовал резкую боль в груди, в глазах вспыхнули мириады звезд, и он провалился в черную пропасть вечности.

Амал, находившийся в тылу, перекатился к южной стороне прохода. Он видел вспышку выстрела вражеского автомата, срезавшего Хагира Набола, и дал очередь в ту сторону. Боевик отпрыгнул, и Амал достал его в прыжке. Одна из пуль пробила насквозь шею. Гуани так и не понял, что умер.

Тут же вокруг Амала выросли фонтаны камней и земли, по нему били с террасы.

– Прикрой! – крикнул он Хади.

Но тот, закрывая собой жену и девушку, не мог стрелять. Амал развернулся к западу, дав очередь по террасе, и в это время на него навалился здоровяк Габир. На стороне боевика был фактор неожиданности, он напал из-за повозки в то время, когда его подельник Бадри налетел на погонщиков. Резкий удар прикладом в голову лишил сознания последнего оставшегося в живых охранника каравана.

Сулейман бросился к повозке, где недавно сидели отдыхавшие погонщики. Они не смогли взять оружие – все передняя часть арбы была прострелена из пулемета – и встали у скалы, готовые вступить в рукопашную схватку. Сулейман, видя, что погонщики и без оружия прибьют его, перевел ствол автомата на арбу, где под телом Хади лежали женщины.

– Шаг вперед, и я расстреляю их, а затем и вас!

Погонщики остановились, прижавшись вновь к стене и застыв от бессилия. С терассы спустился Наги. Малик же, помня приказ, пулеметной очередью выбил оружие из рук Карама и Мусада. Пленных погонщиков тут же связали и бросили к южному склону.

Хади, прикрывавшего жену и девушку, ударили прикладом и откинули к пленным, женщин оставили на месте под присмотром Наги. Туда же подтащили бесчувственного Амала. Когда его взяли, Басма закрыла лицо руками и заплакала. Она была уверена, что напавшие вдруг бандиты в странном черном одеянии расстреляют всех мужчин и больную Айшу. Зачем им пленные, если они наверняка хотели ограбить караван? А вот ее, молодую, красивую, еще не познавшую близость с мужчиной, так хотевшую выйти замуж за Амала, заберут с собой. И будут издеваться. Лучше смерть, чем унижение. Но что могла сделать молодая девушка под прицелом автомата боевика, похотливо уставившегося на нее?

Вниз спустились Хакади и Малик.

– Семерых взяли, Сулейман постарался. Еще в повозке две женщины, – указывая на пленных, сказал Бадри.

– Женщины – это хорошо, – проговорил главарь банды. – Но скажи мне, Будур, как в такой простой ситуации мы умудрились потерять трех своих воинов? Действуя из заранее подготовленной засады?

– Я отвечу тебе, Хамид. Если задача была бы поставлена уничтожить караван, то все обошлось бы без потерь. Если стояла задача захватить груз, то тоже все обошлось бы без потерь. Но мы должны были взять пленных. А это не просто прямой штурм, это выборочные действия, того можешь убить, этого не трогать. Считаю, потери были неизбежны, и они оправданны. Главная задача выполнена.

Хакади изобразил подобие улыбки, что смотрелось на его физиономии кривой гримасой:

– Ты прав, друг. Потери наши оправданны. Женщин держать отдельно, охранника отделить от погонщиков, с ним буду говорить сам, проверить, мертвы ли остальные хатуиты, если ранены – добить. И выбросить из вьюков весь груз. Обыскать всех хатуитов – и живых, и мертвых, и охрану, и погонщиков, особенно старшего, включая женщин. Сейчас не до приличий, и женщины с этой минуты – наши рабыни, так что обращение с ними должно быть соответствующим. Но не трогать. Все ценное и оружие забрать, я посмотрю, мулов пристрелить, ненужный хлам поджечь. На все не более получаса. Как понял, Будур?

– Понял, Хамид. Наших надо взять.

– Конечно, не оставлять же здесь на прокорм шакалам, пленные и понесут тела воинов. Выполняй.

– Да, командир.

Хакади подозвал Сулеймана, который спустил с террасы спутниковую станцию:

– Где аппаратура?

– За утесом!

– Принеси!

Сулейман принес радиостанцию. Хакади ушел с ней за границу каравана, где раздавались выстрелы. Боевики не стали разбирать, кто убит, кто ранен, стреляли всем лежащим в головы. Добили мулов, лошадей не тронули. Затем приступили к обыску.

Хакади установил спутниковую станцию на небольшую возвышенность у склона, набрал номер. Главарь афганского отделения ИГИЛ отозвался тотчас:

– Фарди, слушаю!

– Хакади!

– Что у тебя, Хамид?

– Все хорошо. Караван хатуитов уничтожен, захвачены шесть погонщиков, один охранник, две женщины, одна – жена погонщика, больная, чем, не знаю, но не заразная, вторая – молоденькая девушка, красавица, смотрела за больной.

– Группа?

– К сожалению, не обошлось без потерь.

– Кто?

– Валид Гуани, Зияд и Ихаб.

– Гуани? Командир первой боевой группы отряда Дарви?

– Да.

– Но как? Почему он?

– Я же сказал, погибли трое, не только Гуани.

– Да, извини. Нервы. Значит, эти проклятые хатуиты даже в безвыходном положении сумели дать бой?

– Не напрасно их считают воинами. Дрались на смерть, – невесело усмехнулся Хакади.

– Как же тогда ты взял погонщиков?

– Объясню при встрече.

– Когда ждать?

– Прикажи прислать к нам микроавтобус или грузовик. И пусть нас ждет врач. Женщину надо посмотреть.

– Хорошо. Свяжусь с Кардаем, вышлет немедленно, что у него есть. А вот с врачом в Дарви проблема. Но она решаема, я отдам команду Саманди, он пришлет в Дарви свою бригаду медиков. Заодно и конвой для препровождения рабов на объект.

– Сомневаюсь, Фарди, что хатуиты будут работать. Ты бы видел, сколько ненависти в их глазах, сколько решимости. Стечение обстоятельств позволило нам пленить их, но рабов из них не сделать.

– Это уже не твоя проблема. С хатуитами работать Саманди и Данвиру.