— Ну вот… Еще и реветь собралась! Да брось ты, Тамарочка! Вон, лучше пива глотни, сразу и полегчает! Давай-давай…

Тамара послушно приложилась к кружке, лязгнув некрасиво зубами о ее толстый стеклянный край, икнула, проглотив вместе с пивом застрявший в горле комок. Потом, зажав в ладонях увлажнившийся слезный нос, помотала слегка головой — сейчас успокоюсь, мол. Коля ждал, смотрел на нее участливо добрыми плавающими глазами.

— Да, тяжелая у меня жизнь была… Такая, будто и не было ее вообще… — вздохнула она уже легче. — Если рассказать…

— Так и расскажи! Чего в себе-то носить? С мужиком, что ли, тебе не повезло?

— Да в том-то и дело, что не было у меня никакого мужика! Откуда ему взяться-то? Я с двадцати лет при малых сестрах осталась, кому я с таким хвостом нужна была? Так и жила — сама на себя крест наложила. Пока их в люди вывела… Одну вот замуж отдала, другую отдельной квартирой обеспечила…

— Квартирой?! Ух ты… Так ты что, из этих… из обеспеченных, что ли? Это ж при каких деньжищах надо быть, чтоб квартиру нынче суметь купить?

— Да не… Я ее не купила. Мне ее одна старушка завещала. Я же по должности — социальный работник, ну и…

— А, понятно! Охмурила, значит, старушку! Ну и ловкая ты!

— Да почему сразу охмурила? Она сама… У нее из родственников вообще никого не оказалось.

— Что ж, все равно повезло! А теперь, стало быть, совсем одна живешь?

— Ага. Совсем одна.

— Ну что ж, это я понимаю… Бабе одной жить трудно. А у тебя это… Совсем, что ли, никого не было? Вообще? Ни одного мужика?

— Ну почему, были… Как же без этого… — скромно опустила она глаза в кружку, улыбнулась смущенно. — Были, но только так, не всерьез, конечно. А теперь вот я решила всерьез… Потому и объявление дала, и пострадать уже успела из-за своего решения. Один такой пришел да и подсыпал мне в вино отраву, и все деньги, с трудом накопленные, из дома утащил! Представляешь? Все, до копеечки!

— Ничего себе… Вот же сволота какая, а? Слушай, а найти его никак нельзя? Да я бы… Да я бы его вот этими руками придушил…

Для достоверности он даже поднял над столом руки и со всей силой сжал их в кулаки, демонстрируя, как бы он душил обидевшую Тамару «сволоту». Тамара улыбнулась ему благодарно, расслабленно откинувшись на пластиковую спинку стула. Потом продолжила:

— Вот теперь уж и опасаюсь, как бы еще чего такого со мной не приключилось. Теперь уж я пригляжусь сначала. А ты вроде не такой, смотрю… Ты простой совсем, добрый…

— Да конечно, я простой! Вот он я, какой есть, сама не видишь, что ли? Чего ко мне долго приглядываться? Пока приглядываешься, сколько времени зря потеряем!

— И что ты предлагаешь? — заинтересованно и немного кокетливо проговорила Тамара, подняв чуть подведенную бровь.

— Что, что! Надо жить начинать, а не приглядываться! А я хороший тебе мужик буду, слово даю! Не обижу. Не бойся. Я и по дому все делать могу, и вообще… в других тоже планах… Другие на меня в этих планах тоже не жаловались…

Глаза его маслянисто блеснули, и в тот же миг он быстро протянул через стол руку, погладил Тамару вверх-вниз по предплечью — она даже дернулась от неожиданности.

— Нет, правда, я хороший… Ты во мне не сомневайся, Тамарочка! Будем жить как люди!

— Ну, я не знаю… — снова засмущалась Тамара. — Так уж и хороший…

— Да хороший, хороший! Правда, выпить я лишнего иногда могу. Не скрою. Водится за мной такой грешок. А кто сейчас лишнего выпить не дурак, скажи? Да хоть обыщись, трезвенника днем с огнем не найдешь! Ну, выпью иногда… Зато просплюсь — человеком буду. Ну? Давай решайся, Тамарочка!

Что ж. И в самом деле — надо было решаться. Раз просит человек. В конце концов, она ж и сама на будущего мужикашку особых планов не строила! Такого вот и хотела — простого да доброго. Они ж, в конце концов, даже рябые да выпивающие, на дороге нынче не валяются… Пока будет решать да приглядываться — мигом кто-нибудь к рукам приберет! Да. Надо решаться. Тем более, если приодеть его получше, да прибрать, да прикормить опять же домашним, такой еще мужикашка получится, что всем на зависть будет. Да. Надо решаться…

— Что ж, тогда поехали! — решительно всунула она отдохнувшие ноги в туфли. — Поехали домой, Коля. Посидели, и хватит. Вон, смотри, уже и дождь собирается… Успеть бы как-то до дому доехать…

* * *

Лидия Петровна сидела, нахмурив лоб, и никак не могла взять в толк, чего хочет от нее Соня. Ну, понятно, ночью у нее поезд, к сестре едет. В северный дальний город. Так и что? Командировка-то ей зачем? Да еще и липовая…

— Ой, ну я и сама не знаю, зачем, Лидия Петровна! Просто сестра сказала — обязательно возьми командировку! Говорит, могут проверить…

— Ага… Я знаю, точно могут! — неожиданно встряла в их разговор Света. — У меня брат тоже на Севере живет, так он говорит — кто к ним туда только не едет! Всякий сброд на вокзале да в аэропорту собирается! Все ж думают, что там длинные рубли прямо на дороге валяются! Потому и проверяют, чтоб документ был!

— Так Сонечка же не сброд… По ней же сразу видно, что она приличная девушка! — обиделась за Соню Лидия Петровна. Потом, подумав и будто разложив что-то внутри себя по нужным полочкам, произнесла медленно и деловито: — Ты вот что, Сонечка… Ты привези-ка мне оттуда рыбки, ладно? Муксуна привези, килограммчика этак на три. Хорошо?

— Я постараюсь, Лидия Петровна… Если найду, конечно. Я ж не знаю, где там этот муксун продается…

— Да найдешь! Вот только у меня с собой денег нет… Ты купи на свои, я потом с тобой обязательно рассчитаюсь!

— Ага… Обязательно рассчитаешься, как же… — едва слышно пробормотала за ее спиной Света.

— Что ты там бормочешь, Светочка? — настороженно обернулась к ней Лидия Петровна.

— Да ничего! Выпишите вы ей командировку, жалко вам, что ли? И без муксуна выпишите!

— Ладно, без твоих ценных указаний разберусь! И без фамильярностей — тоже! — резко отчеканила начальница, доставая из ящика стола командировочный бланк.

— Спасибо, Лидия Петровна! — сунулась к ней с торопливой благодарностью Соня.

— Ой, да что — спасибо… А вдруг они там чего проверять начнут? Тебе ничего не будет, а мне… Не дай бог, и этого места лишусь…

— Так Сонька тогда скажет, что она у вас бланк из стола выкрала! — хохотнула коротко Света и тут же подмигнула Соне из-за спины начальницы — смотри, мол, как я с ней не церемонюсь. — Сонька — она может! Она что хошь сделает, лишь бы за нее человек не пострадал! И сама жрать ничего не будет, а муксуна этого вам припрет, уж будьте в этом уверены!

— Да, Света. Соня именно такая — честная и порядочная. В отличие от тебя. И тебе надо брать с нее пример, — тихо и раздраженно проговорила Лидия Петровна, примеряясь круглой печатью в нужное на бланке место.