Сердце сдавило и даже дышать стало больно. Оттолкнув с пути пару замешкавшихся коллег, я рванул к машине. Никто не пытался остановить меня. Никто бы не решился удержать наполовину изменившегося медведя.

Тело сотрясалось от попыток сменить ипостась. Впервые за долгие годы приходилось удерживать в себе сущность практически насильно.

— Не сейчас, — зарычал я и собственный голос прозвучал по-звериному в салоне, ставшем тесным.

ЛАКМИ

В этот день Монетск показался мне совсем иным. Светлый, с широкими улицами, яркими витринами и улыбчивыми жителями. Конечно, и район был другим. Не тот, где я останавливалась в прошлый раз. В квартале немертвых днем должно было быть немноголюдно. Там только ночью шумно. Ведь на каждом шагу там увеселительные заведения, несколько клубов для Других и даже один публичный дом. О нем мне тоже шепнула подруга, сообщив, что многие свободные мужчины поселка ходят туда развеяться.

Людей в городе не было. Я отвыкла от из отсутствия. Ведь сбегая от бывшего мужа, мне пришлось проехать все побережье. По дороге мне попадались хорошие люди. Многие из них помогали приютом, одеждой, пищей.

Записная книжка была полна адресов и имен. Сегодня на пару их них я собиралась отправить немного денег. Пора начинать возвращать долги. Заодно и написать несколько записок с теплыми словами.

В банке, где мне открыли счет несколько недель назад, оказалось тихо и пусто. Заполнив несколько форм, внесла платежи и выскочила наружу с ощущением счастья. Жизнь казалась сочной, а будущее радостным.

Эльза посоветовала мне пару магазинов, в которые стоило заглянуть. Туда, где нет накруток для приезжих и туристов. К своему смущению я обнаружила, что она добавила к списку салон нижнего белья. Видимо, для моей помощницы не осталось секретом плачевное состояние моего гардероба. И даже интимная его часть вызывала жалость. Как с таким арсеналом покорять мужчину? Хотя, если быть откровенной, не припомню, чтобы Закари смотрел на мое белье.

«Может оттого он и пошел искать приключения…»- прозвучал в голове ехидный голосок.

— Может, — признала я мрачно и толкнула дверь магазинчика. И застыла на пороге, оценив масштаб катастрофы.

— Вам помочь? — ко мне подскочила девушка с розовыми волосами и ослепительным оскалом.

— Пожалуй, — пробормотала кисло.

— У вас двоечка? Семьдесят пять?

— Вроде бы, — совершенно смешалась я, когда незнакомка беззастенчиво развела мои руки, чтобы оценить объем. Моей, между прочим.

Оттеснив к кабинкам, продавщица усадила меня на пуфик и скрылась за вешалками с невесомыми пеньюарами. Я ощутила себя неуютно, поняв, что здесь даже простые трусики смотрятся дороже всего моего гардероба.

Прижав сумку к животу, я в сомнении кусала губы. Может, зря сюда пришла.

— Заждались?

Передо мной появился ворох кружева и шелка. Девушка с горящими глазами, кивнула в сторону примерочной кабинки. Пришлось подчиниться.

За занавеской меня ждало широкое зеркало и яркая лампа. Стянув с себя одежду, я старалась не смотреть на отражение. Оценивать количество шрамов не хотелось. Однако пришлось отметить, что грудь у меня и впрямь стала больше. Все же полноценное питание сделало меня округлой в нужных местах. И кожа стала будто светиться. Волосы рассыпались по плечам шелковистой волной. Даже мне понравилось увиденное. Первый же комплект оказался впору. С непривычным удовольствием рассматривала себя изменившуюся. Даже глаза сияли. Странно так сияли. Будто внутри зрачков мелькали бронзовые искры. Пришлось подойти ближе к отражающей поверхности, чтобы разглядеть странность.

От резкого голоса, прозвучавшего в магазине, вздрогнула. Сомнений не было, обладательницей визгливого звука была моя недавняя знакомая Чанин.

— Ее видели неподалеку, — заявила она раздраженно. — Куда еще может податься эта сучка? Или в посудный, или сюда. Не в ювелирный же.

И как она от собственного яда не травится? Я наскоро натянула на себя платье, свернула волосы в узел, заколов шпилькой, и решительно отдернула штору.

— А вот и она, — пропела мерзавка и улыбнулась.

— Тут падалью запахло. Как-то сразу поняла, что тебя мимо проносило, — я вернула ей оскал, заметив, что девушка слегка поувяла от моего решительного вида.

ЗАКАРИ

Она ушла. Бросила пекарню, даже не закрыв дверь, и смоталась. От ярости меня трясло. Я ворвался в квартирку, зацепив вешалку и уронив колченогий стул. При дневном свете здесь все казалось таким пустым. В шкафу вещей не оказалось. Только рваные джинсы на полке, футболка с городской символикой и скромная пара белья.

Сквозь марево злости меня встряхнуло болью. Ткань одежды казалась ветхой. На трикотаже прямо над названием города виднелась зашитая аккуратными стежками прореха. Я застыл. Протянул когтистую лапу и стянул тряпку с полки. Лакми любила эту футболку. Носила ее почти каждый день. Лишь изредка меняя на тунику, подаренную Ланой. Ее сумка. Та, что оставалась в отеле, сиротливо ютилась в углу спальни.

Стул я поставил на место. Затем оглядел комнату, замечая тканый браслет, подаренный Лакми одним из мальчишек, которые помогали с ремонтом. Вряд ли она оставила его, уходя. Как и истертую записную книжку на тумбочке. Открыв первые страницы, убедился, что эта вещь была ей дорога. Рецепты написанные аккуратным убористым почерком, с заметками на полях, рекомендующими прибавить щепотку соли или несколько орехов, подтвердили, что девушка любит готовить. Бумага хранила запах ее кожи. Сладковатый винный, с огненной искрой. Выпавший листик оказался билетом в кино. Мятым и старым. Видимо, ей было лет пятнадцать, когда она ходила на этот фильм. Представить Лакми восторженной крохой вышло легко, а вот увидеть корешки от квитанций из центра переливания крови я не ожидал. Она продавала свою кровь. Выживала. Тяжело опустившись на кровать, я понял, что она не сбежала. Просто вышла. А вещей у нее просто нет.

— Идиот, — произнес тихо.

Моя девушка нуждалась не только во мне. Ей нужна была элементарная забота. Мне стоило решить ее проблемы. Даже, если бы она сопротивлялась. А она бы обязательно это делала. Моя пара. Ранимая, но упрямая. Именно та, кто забрал мое сердце. Окончательно, когда я нашел адреса с именами и суммы напротив. Совсем смешные, но тщательно ею записываемые на форзацах. Маленькая воительница вычеркнула несколько имен, явно уже начав отдавать долги. Я проследил ее путь по записям, поняв, что она петляла по побережью, прячась в крохотных человеческих и смешанных городах. Видимо, с не другими ей было легче и спокойнее. В глазах предательски защипало, когда наткнулся на короткую заметку.

«В случае несчастного случая не сообщать никому. Родственников и близких нет»

Я взял карандаш с тумбочки и зачеркнул жестокие слова, написав рядом: «В случае необходимости сообщить моему мужу…», далее следовало мое полное имя, адрес и телефон. Хватит демократии. Как только я увижу Лакми, поясню ей кто мы друг другу. Потом потащу в ратушу. Затем увезу в свой дом. Или перееду сюда, если она вздумает остаться в этой квартирке. Я смирюсь с жизнью в пригороде, раз Лакми спокойнее на своей территории.