Комедия чёрных актёров – так это называет мой отец. Никому не жаль, но все вынуждены держать платки в руках и делать вид, что они горюют. Но лишь родственники чувствуют настоящую боль горя.

– Вадим? – доносится до меня удивлённый вздох, а затем кто-то цепляется за мои ноги. – И ты здесь? – шепчет малышка. – С мамой? – радостно пищит. – Ура! Я так и знала!

– Я оставлю вас, – произносит Милена и, отпустив меня, идёт к скоплению людей. Вероятнее всего, именно там проходит церемония прощания и лежит её мама.

– Вы теперь вместе? Да? – интересуется малышка и, взяв меня за руку, уводит в сторону, где неподалёку разговаривает её дедушка с каким-то мужчиной. – Садись, – указывает мне на диванчик, где её небольшой блокнотик лежит и карандаши. Дорожный наборчик, который я уже у неё видел. Она подходила спросить, хорошие ли ей карандашики купили.

– Алёна, не дави на маму, – решаю говорить с девочкой, как со взрослой.

– Почему?

– Мы не вместе с ней, – честно признаюсь девочке, чтобы вновь не совершить ту же ошибку. – Люди не могут влюбиться и быть вместе по щелчку.

– Но в фильмах…

– В фильмах у них мало времени, и они всё показывают быстрее, чем происходит на самом деле.

– А сколько надо времени тогда?

– По-разному, – пожимаю плечами. – Но ты не должна давить на маму. Она должна сама решить, хочет ли, чтобы я был твоим папой и её мужем. Но я буду её другом.

– Мама сама должна решить? Прям сама-сама? – с сомнением уточняет.

– Сама-сама.

– Но ты ведь будешь её в себя влюблять? Цветочки там дарить? От маньяков её спасать? Лечить её, когда она заболеет? И ещё писать ей записочки?

– Записочки?

– Ну да, – активно машет головой. – Я видела в фильмах. Милые записочки от тайного поклонника.

– Хм-м… А мне нравится эта идея, – улыбаюсь ей.

– Тогда я куплю тебе бумажки с сердечками, чтобы мама сразу поняла, что это влюблённые записочки.

– Любовные, – поправляю её, повернувшись в сторону Милены, чтобы проверить, как она. И делаю это вовремя, чтобы заметить то, как её за руки хватает какой-то парень, а она пытается не дать ему это сделать.

А вот и тот бывший парень!

Ради него я сюда и явился.

– Алёночка, ты посиди здесь. Нарисуй мне, как ты видишь любовь, – даю ей задание, а сам иду к Милене и мужику, который явно не понимает, что трогать девушку, когда она этого не хочет, не нужно.

Не люблю таких наглецов. Обычно мы с Владом вместе таких уродов в лужу сажаем, но сегодня я и один справлюсь.

– Милена, – обхватываю девушку за талию, развернув её так, что теперь весь её корпус прижат к моему прессу. – Добрый день, – обращаюсь к бывшему парню Милены. – Думаю, не стоит трогать девушку. У неё такое горе. Мать умерла.

– А ты кто такой? – с вызовом кидает. – Из охраны?

– Да какая разница, кто я? – пожимаю плечами, а голова Милены неожиданно оказывается у меня на плече. Закрыв глаза, девушка тихо считает до десяти ровно, как я учил её в своём кабинете. – Дворник с соседнего участка.

– Ну так вали! Выметайся! Ты не приглашён! А я разговариваю со своей… – начинает он, но в разговор влезает та, кого я больше всего сейчас не ожидал. Ведь я думал, что занял её, да и дедушка принцессы должен был за ней приглядывать.

– Не кричи на моего папу! – рычит Алёна, встав между нами. – Иначе дедушка тебя накажет! Сильно накажет! Ясно?!

– Алёна, – глажу девочку по голове, призывая её успокоиться.

– Извини, папочка, – мигом переходит на милый голосочек, обернувшись ко мне. – Дедушка говорит, что плохие люди только плохой язык понимают. А он плохой. Он сказал, что я маленькая козявка, и толкнул меня. Я колготку порвала, – приподнимает платьице и демонстрирует доказательства.

– Как ты назвал мою дочь?! – рычит уже Милена.

– Что ты сделал моей принцессе? – одновременно с ней произношу я, хрустнув пальцами.

Отлипнув от меня, Милена зыркает в сторону парня таким взглядом, что даже Алёна испуганно глаза выпучивает. Я же делаю шаг вперёд, загораживая девушку собой и чётко давая понять, что ему…

Конец ему!

Глава 32

Милена

– Эй, вы чего?! – испуганно округляет глаза Сергей, с ужасом глядя на Вадима Даниловича, который меня и Алёну собой закрыл. И, кажется, выглядит сейчас он устрашающе и жутко. Обычно Серёжа ничего не боится, а здесь даже ему страшно. – Да врёт она! Врёт! Ничего я не говорил и не делал ей!

– А вот и не вру! – шипит моя дочь, прищурившись и став до безумия похожей на Громова. Даже ДНК-тест не нужен. – Ты делал так! Ты говорил так! Врежь ему, Вадим! – и выскакивает, чтобы сама напасть на обидчика.

Она ведь может! Когда злость одолевает мою дочь, она начинает быть похожей на демонёнка.

– Алёна! – успеваю вовремя схватить её за руку и оттянуть назад.

– Врежь ему, папочка! – не унимается она.

– Алёна!

– Да угомоните вы эту! – кричит Сергей, указывая на Алёну. – Врёт и не краснеет. Не стыдно тебе! Обманываешь маму и папу и даже не стыдишься!

– Моя дочь никогда не врёт, – вступаюсь я на защиту своей девочки.

Да, Алёна может хитрить, юлить и сама принимать решения, но она потом всегда сознаётся во всём. И если её обвинить во лжи, и она осознает, что солгала, то она сразу же свою вину признаёт. А уж клеветать на кого-то не в её стиле.

– Милена, уведи Алёну, – просит Громов, даже не оборачиваясь ко мне. – Мы уезжаем. Сейчас же.

– А ты? Ты с нами? – спрашиваю его, потому что волнуюсь. Он ведь не обязан защищать нас, но всё же это делает почему-то.

– Идите, Милена, – повторяет он чуть грубее, и я уже хочу возразить, но на моё плечо ложится рука папы.

– Идите, девочки. Подождите нас в машине. Мы скоро подойдём, – шепчет он, и я нехотя киваю.

Отказать папе я не могу. Отец всю жизнь защищал нас, опекал. И если бы не он, то не знаю, как наша жизнь сложилась. И его слово в семье – закон. Да, я могу быть несогласна. Могу не хотеть подчиниться, но должна это сделать. Хотя бы при других людях. А дома мы обсудим эту ситуацию и придём к компромиссу.

Но сейчас обсуждать нечего. Честь семьи всегда отстаивают мужчины. И папа заметил нашу ссору с Сергеем. Поэтому вынужден вмешаться, хоть и обещал этого не делать.

Крепче беру дочь за руку и веду на