Никогда в жизни меня не били, но, наверное, так чувствует себя тот, кому дали пощечину. Я вспыхнула, закусив до крови губу. Лэнгли в чем-то был прав, хотя…

— Спросите госпожу Джонсон, — процедила я сквозь зубы. — Она приказала протопить Школу, и это не просто так.

Я развернулась и быстро пошла в Школу. Мне было обидно до слез, но я не могла не признать, что злюсь абсолютно напрасно. Госпожа Джонсон не назвала причину смерти Арчи. Она не знала, отчего он умер, или скрыла это от Лэнгли, или же Лэнгли мне солгал.

Я толкнула дверь, готовая ко всему, но Школа встретила меня как обычно: студентки в холле, шелест голосов, никакой тревоги. Никто не знал или всем было безразлично?

— Стефани! — На меня налетела Нэн, и я вздрогнула. — Сущие, что же это такое? Бедный старик! Ты что, плакала?

Я машинально провела рукой по щеке и вдруг вспомнила, что у меня был платок Лэнгли. Я точно не возвращала его, тогда где он? Я сунула руку в один карман, потом в другой, нащупала платок и успокоилась. Нэн покачала головой.

— Ты в порядке?

Я не могла подозревать ее. Не хотела. Но и рассказывать о том, что случилось в теплицах, не горела желанием. Может, чем меньше Нэн будет знать, тем лучше?

— Ты вчера в самом деле слышала крик?

— Да, конечно, — Нэн тряхнула головой. — Что-то не так? Что-то с госпожой Коул? Но Арчи должен был…

— С ней все хорошо, — через силу выдавила я. — А… как… что там с Арчи?

— Госпожа Джонсон говорит, что это участь всех стариков, — с грустью ответила Нэн, и мне показалось, что она искренна, но насколько? — Никогда не знаешь, верно? Жаль его…

— Да, очень жаль, — согласилась я, думая совсем о другом. Госпожа Джонсон действительно никому не сказала про рану на голове Арчи, и это было разумно, но до каких пор мы могли держать все в тайне? Не лучше ли было забить окна, запретить всем выходить и смотреть на улицу, закрывать двери не только на засов или ключ, но и на магию, сделать из Школы подобие крепости? — Она там, наверху?

Нэн кивнула, и я оставила ее и пошла на второй этаж.

Здесь тоже было все как всегда. Джулия о чем-то спорила с госпожой Лидделл, и прислушавшись, я поняла, что они разбираются по поводу дежурств девочек в классах: Лэнгли сократил количество часов уборки в пользу свободного времени студенток, и госпоже Лидделл это не нравилось. У окна я заметила Торнтон и Мэдисон и едва не кинулась к ним с воплем, что нельзя, нельзя стоять у окна, нельзя выглядывать на улицу, нельзя… Но нет, я сдержалась. Как бы мне ни было страшно, я могла лишь навредить.

Госпожа Джонсон занималась Джонни. Ему совсем оторвали ногу, а Филу сейчас было не до починки, ей пришлось возиться самой.

— Стефани, детка, — кивнула мне госпожа Джонсон. — Из какого места у них растут руки? Они ведь будут лечить людей!

— Вы обещали рассказать про эмпуса, — я облизнула губы. Мне хотелось пить и еще — согреться. Но меня трясло не от холода, я терпела. — Вы знаете что-то о нем?

Госпожа Джонсон вздохнула. Оставила Джонни, выпрямилась, окинула его оценивающим взглядом, потом покачала головой, прошла за парту и села. Мне ничего не оставалось, как сесть рядом.

— Эмпус, — начала госпожа Джонсон. — Этим призраком пугали меня, когда я была ребенком. Им всегда пугали юных девиц, чтобы они не шастали по ночам. Тогда здесь был монастырь, а знаешь, монахини суеверны, — она засмеялась. — Да, детка, ты думаешь, что они полагаются на волю Сущих, а они шугаются белой кошки и ничего не начинают в четверг. Ты спрашивала про книгу, так вот, ее привезла в монастырь Почтенная Алоиза Уайт, редкая же была стерва, да простят меня Сущие за несмелый язык, потому как следует выразиться покрепче. Все шепталась с нашей травницей, две старые сплетницы, перемыли кости всем, грозили девочкам этим эмпусом, а я потом варила снадобья от недержания, ладно бы малышки, но и взрослые… а, — она махнула рукой, — то дело давнее. Ну и чтобы придать вес словам, тыкали девочек в книгу.

— Но ведь это легенда? — с надеждой спросила я. — Такая же, как кошка или четверг?

Мне казалось, что правду она мне не скажет. Да и знает ли она эту правду сама? Я считаю ее мудрой, но что если ее мудрость в том, чтобы дать злу убивать, но не мучить нас ожиданием смерти?

Госпожа Джонсон наклонилась и погладила меня по руке. Мне этого не хватило. Я набрала в грудь воздуха, но не смогла вымолвить ни слова, слезы снова покатились из глаз. Я утерла их, взглянула на госпожу Джонсон как сквозь пелену.

— Отчего умер Арчи?

— Я не знаю, детка, — и госпожа Джонсон опять коснулась моей руки. — Рана на его голове не опасна. Да, кровь текла, но только кожа рассажена…

Как ни был затуманен мой взгляд, но я заметила, что она нахмурилась. Ненадолго, всего на миг, но ей что-то не нравилось.

— Стефани, детка, мне тоже жаль Арчи. Но ничего не поделаешь.

— Вы приказали протопить Школу, — привела я последний аргумент. — Вы сами сказали, что эмпус никогда не войдет туда, где тепло.

А разве ему надо входить? Госпожа Коул едва не погибла в теплицах. Арчи умер в Школе. А Криспин — в конюшне.

— Как он убивает?

— Стефани! — Госпожа Джонсон повысила голос — это был плохой знак. — Ты навыдумывала себе! Вот этого я и боялась! И слава Сущим, вот она, высшая воля, что эта проклятая книга пропала! Я опасалась, что она у кого-то из девочек и мне опять придется варить это снадобье, а простыни сушить над открытым огнем! — Она внезапно смягчилась, даже улыбнулась мне виновато. — Детка, детка… если найдешь эту книгу, брось тут же в камин. Я монахиня, ты ученый. Кого из нас учили верить в стариковские байки?

Я вышла от нее, немного успокоенная. А потом завертелся мой день, и страхи ушли под грузом забот. Фил торопился с могилой, чтобы успеть дотемна, времени оставалось мало, но Арчи провожали мы все, кроме студенток, и госпожа Джонсон пропела красивый старинный псалом.

Лэнгли тоже пришел и был мрачен. Я поймала его переглядки с Нэн — короткие, почти незаметные, и не придала им никакого значения.

Студентки разошлись по комнатам рано, я закончила дела и маялась. Спать не хотелось, точнее, Нэн не было, и я знала, что я одна не усну. Кто следующий, билась мысль, и можно ли что-нибудь сделать? Как предупредить? И кого?

Если бы была госпожа Рэндалл, я могла бы ее попросить о помощи.

Кармическая диагностика учитывает прошлые жизни и их влияние на жизнь нынешнюю. Это магия, Лэнгли был прав, я вряд ли справлюсь с этим самостоятельно. Все дело ведь в концентрации, но с этим я могу обратиться к Нэн, а руны и астрология все же система. Я не разбиралась ни в рунах, ни в астрологии, но были учебники, в классе кармической диагностики они должны обязательно быть…

Лекарницы применяли кармическую диагностику в акушерском деле. Врачи прибегали к ней при более серьезном лечении. То, что я знала, примерно было так: если ты обагрил руки кровью в жизни прошлой, будь ты мужчиной или же женщиной, в этой жизни, возможно, тебя ждет кровотечение в родах, возможно, смертельное. При диагностике лекарница могла быть готова к этому, но как правило у нее времени не было узнать все о роженице. А у меня время было… немного, но я обязана была попытаться.