еды Ульф пить не стал. Кофеин помешал бы ему заснуть; кроме того, он устал. Он вернется к себе на квартиру, выведет Мартина на короткую прогулку вокруг квартала. Потом немного почитает, как и всегда перед сном, и заснет, не погасив лампу, с книгой, выпавшей из рук, и забыв, где он находится: он непременно вспомнит на следующее утро, когда Мартин примется скрестись в дверь его спальни, чтобы его разбудить.

Глава девятая. Чеснок делает свое дело

– Так кто же все-таки этот доктор Далман?

Ульф знал, что именно он должен ответить Блумквисту на этот вопрос. Знал, что должен объяснить: Джо Далман – не просто анестезиолог, он еще и супруг их общей коллеги Анны Бенгсдоттер, и что сейчас они, сидя в серебристо-сером «Саабе» напротив входа в университетский госпиталь Сконе, ждали его, чтобы, по возможности, за ним проследить. Еще надо было бы объяснить, что причина его интереса к доктору Далману не имеет ничего общего с уголовными расследованиями; что ему просто-напросто нужно выяснить, изменяет доктор своей жене или нет. Другими словами, это было непростительное разбазаривание полицейских ресурсов – на первый взгляд.

Ульф все это, конечно, понимал, но с его точки зрения расследование было полностью оправдано, и совесть его была чиста. Во-первых, он занимался этим в свободное от работы время, специально явившись на службу двумя часами раньше обычного, чтобы иметь потом возможность уйти пораньше и занять позицию у входа в больницу. Что же до Блумквиста, то его рабочий день формально еще не закончился, но Ульф был убежден, что без его участия не обойтись – Блумквисту необходимо было чем-то заняться. Он сам пожаловался Ульфу, что его лишили возможности что-либо делать, и если Ульф ничего не предпримет, то Блумквист может совершенно пасть духом. И конечно, разочарованный и скучающий Блумквист – это не в интересах отдела и тем более общества; значит, его участие в этом неформальном – и даже совершенно неофициальном – расследовании оправдано с точки зрения поддержки морального духа сотрудников. Однако, рассудил Ульф, не стоит говорить Блумквисту об истинной цели расследования, а то он может решить, что его взяли помочь только из жалости.

– Мне нужно узнать, куда он отправится после работы, – ответил Ульф. – Он может привести нас к другому человеку, который нам интересен.

Блумквист принялся теребить манжеты рубашки.

– То есть подозреваемый – не он?

– Да, не он.

– А кто-то другой, кого он знает? Вы это имеете в виду?

– Может быть, – ответил Ульф. И подумал: это неправильно. Нельзя вот так вводить Блумквиста в заблуждение. Это просто нехорошо.

Ульф повернулся к сидевшему рядом Блумквисту и сказал:

– Вообще-то, Блумквист, мне надо было раньше вам сказать. История тут немного другая, но мне нужно ваше слово – ваше честное слово, – что вы никому не станете об этом рассказывать. Могу я на вас положиться?

У Блумквиста сделался озабоченный вид.

– Конечно. Конечно, я даю вам слово.

– Это важно, – проговорил Ульф. – Важно, потому что дело касается коллеги.

Блумквист издал довольно странный звук, втянув воздух между передними зубами.

– Коррупция?

– Нет, – поспешно ответил Ульф. – Ничего подобного. – Он опустил взгляд на руки. – Этот Далман женат на Анне – на нашей с вами коллеге Анне.

Блумквист ничего не сказал. Потом вдруг разулыбался.

– Знакомая история, правда? Никто никому не изменяет, кроме всех. Абсолютно всех.

Ульфу показалось, что это некоторое преувеличение. Он собирался уже поспорить с Блумквистом, сказав: «Et tu, Brute? [20] Не хотите мне об этом рассказать?»

Но Блумквист его опередил.

– Кроме меня, конечно.

– Конечно, – отозвался Ульф.

Блумквист задумался. Потом сказал:

– Надо признать, вряд ли бы я с этим справился. Я плохо умею обманывать.

– Изменять можно и без обмана, – отозвался Ульф. – Существуют же открытые отношения, как я слышал. Люди дают друг другу свободу.

Блумквист вздохнул.

– У меня они закрытые.

– Но, кажется, вы с женой довольно счастливы?

Блумквист кивнул.

– Да, у нас, в общем, счастливый брак, – тут он взглянул на Ульфа. – Мне очень жаль, что у вас все так получилось, Варг.

Ульф поблагодарил его.

– Вот было бы хорошо, если…

Ульф кивнул.

– Кто знает? Может, я еще встречу кого-нибудь. Я бы не возражал.

– Но вы и не пытаетесь?

Пытаюсь ли я? – подумал Ульф. Нет, – ответил он сам себе. – По той причине, что я позволяю себе быть влюбленным в Анну. Мне прекрасно известно, что будущего здесь быть не может, и все же я себе это позволяю.

– На данный момент – нет, – ответил он.

– Так, значит, у вас никого нет на примете?

Ульф посмотрел на Блумквиста с некоторым раздражением. Какое его дело?

– Нет, никого, – сказал он.

Наступило молчание. Из здания напротив вышла небольшая группка людей. Один или два человека тут же ушли в одном направлении; остальные двинулись в другом, вдоль по улице. Студенты-медики, подумал Ульф. Мимо проехала «Скорая»: медленно, явно не по срочному вызову.

– Я тут недавно ходил к врачу, – сказал вдруг Блумквист.

– Вот как?

– Сдавал один из этих тестов на уровень сахара в крови – знаете, их делают, чтобы проследить, как уровень сахара меняется у человека на протяжении трех месяцев.

– Как интересно, – отозвался Ульф.

– Да. Очень.

– И?

– И доктор был приятно удивлен, – ответил Блумквист. – Оказалось, что уровень сахара у меня в пределах нормы.

Ульф побарабанил пальцами по рулю. Это был бессознательный жест, и, поймав себя на этом, он тут же прекратил.

– Понимаете, – продолжал Блумквист. – Мы потребляем слишком много углеводов.

Ульф кивнул. Очередное жизненное наблюдение Блумквиста: люди постоянно изменяют женам и потребляют углеводы. Эх, не поддавайся они искушениям…

– Вот вам пример, – говорил между тем Блумквист. – Был я тут недавно в аэропорту – тетушку провожал. Это та самая тетушка, которая часто ездит во Флориду – кажется, я вам о ней рассказывал? – он остановился. – Рассказывал, верно?

– Мне кажется, да, – ответил Ульф. Он смутно припоминал, что Блумквист говорил ему что-то о Флориде, и очень может быть, что это имело какое-то отношение к его тетушке.

Блумквист набрал в грудь побольше воздуха.

– Ее муж был инженером-строителем бассейнов. Начинал он с малого – подозреваю, что он был каким-нибудь разнорабочим, который – так уж получилось – чинил бассейны. Но потом он обзавелся собственной фирмой. И дела пошли совсем неплохо. Они расширились, завели филиалы в Норвегии и Голландии – хотите верьте, хотите нет. Понимаете, голландцы обожают бассейны.

– Вот как?

– Да. Можно подумать, уж голландцы-то предпочтут строить свои бассейны сами – у них же полно опыта с этими их