– Его имя Ибрагим.

– А фамилия?

– Фамилии Белла не называла. Но вы не беспокойтесь, – добавила она, заметив разочарование на Асином лице. – На этой станции не больше десяти сотрудников, вы без труда найдете его. Только завтра шабат, вряд ли Ибрагим будет работать. Придется подождать до понедельника. Где вы остановились?

– Я еще не устроилась, – призналась Ася. – С автобуса поспешила приехать сюда. Я не знала, что Беллы уже… нет.

– Так куда же вы пойдете? – воскликнула Сара. – Уже довольно поздно, вам будет сложно найти отель.

Сестра Беллы была права. Искать гостиницу не было никаких сил. Перелет из Туниса и долгая дорога из Тель-Авива вымотали, и Асе хотелось просто упасть на кровать и уснуть.

– Может, вы знаете какой-нибудь хостел? – робко спросила она.

– Откуда бы, я в Эйлате бываю раз в полгода! Могу поговорить с Беном, чтобы он позволил переночевать вам здесь. Места достаточно.

– Что вы, нет! – вскрикнула Ася. Бен выставит ее на улицу в ту же секунду, как за гостями закроется дверь.

– Ни о чем не беспокойтесь, – заверила Сара. – Мы вас без ночлега не оставим. Сейчас что-нибудь придумаем.

Услышав об Асиной проблеме, гости принялись перебирать знакомых и родных, живущих в Израиле. Вспоминали пятиюродных тетушек и восьмидесятилетних одноклассников, бабушку Софу («Да она ж померла пять лет назад!») и прапрадедушку Давида («А разве это не его в Биробиджан в тридцатых выслали?»)

Обсуждение затянулось. С каждым новым воспоминанием Ася чувствовала, как утекают драгоценные минуты, которые она могла бы потратить на поиски жилья. Но чувство такта и признательности к Саре удерживали ее. Благодаря этой женщине Ася получила новую ниточку, которая ведет к Наохаму. И проявлять сейчас нетерпение ей казалось невежливым.

Ближе к полуночи вспомнили чьего-то старого армейского друга, живущего относительно неподалеку. Созвонились, договорились. Бурно выясняли, кто достаточно трезв, чтобы подвезти Асю. Оказалось, что никто. Пытались вызвать такси, но в шабат цены возросли на четверть, и Ася решила пройтись пешком. Стали хором объяснять дорогу. Показали из окна главный ориентир – вышку в парке аттракционов. Вышка сияла, как горящая ракета.

– Небольшой особнячок, – пояснили ей, – Забор с вензелями. Дом номер три. Скажешь, что ты Ася, и тебя пустят переночевать.

С этими напутствиями Ася покинула гостеприимный дом. Она вышла в темный двор, взглянула на ярко освещенные окна. Никто не махал, не смотрел вслед. Эти добрые люди помогли ей и тут же вернулись к своей жизни.

Она бездумно шагала, послушно повторяя изгибы улицы и даже будто бы задремывая. Уперлась в «круг» – кольцевое движение без всяких указателей, откуда должна была виднеться башня. Но Асю встретил абсолютно черный горизонт с вкраплениями придорожных фонарей. Иллюминацию на башне, видимо, потушили. Ночь опустилась на Эйлат.

Как же холодно в этом курортном городе, посетовала Ася и побрела дальше.

Ей казалось, что она идет в нужном направлении: прямо и вниз, к морю. Но дорога петляла, и полчаса спустя Ася поняла, что безнадежно заплутала.

Название нужной улицы напрочь вылетело из головы, да и спросить дорогу было не у кого. Редкие прохожие, встречавшиеся в этот поздний час, не внушали Асе доверия.

Толстяк, расхлябанно идущий навстречу, оглушительно чихнул и высморкался прямо на тротуар, после чего свернул во двор между столбами, на которых тут ставят дома, словно опасаясь наводнений, хотя какие наводнения в пустыне! Дойдя до помеченного толстяком места, она затаила дыхание и стала пристально всматриваться в тротуарную плитку, опасаясь вступить в склизкий образец местного ДНК.

Странно, но путешествия не сделали Асю менее брезгливой. В дороге случается пренебрегать излишней чистоплотностью, но именно этот дефицит гигиены и заставлял ее особо бережно хранить доступные крупицы чистоты. Она таскала с собой рулоны салфеток, могла не иметь питьевой воды, но запасной тюбик антибактериального геля всегда успокаивающе побулькивал в быстродоступном кармашке рюкзака.

Вероятность заразы пугала. В отсутствие привычной медицинской рутины: аптек с родным анальгином, углем и йодом, суровых русских медсестер, бесплатной скорой, – Ася чувствовала себя незащищенной. Все то, чего она так сторонилась в обычной жизни, сейчас представлялось уютным успокаивающим покрывалом, которым заботливо укутывает государство своих вечно недовольных граждан.

Вообще, отсюда, из чужих земель, Россия все больше виделась Асе в образе матери. На нее привычно ворчать вблизи, от нее сладко удрать на волю, но именно к ней мы слепо и доверчиво стремимся в поисках помощи и заботы. Патриотизм никогда не был Асиным коньком, но все чаще в памяти возрождались школьные стихи про родину-мать, и скучные строки вдруг наполнялись смыслом и истинной поэзией.

И все равно, не смотря на тоску по дому, потерянность и одиночество, Ася не могла не поддаваться особому очарованию южного города, в котором отовсюду, из-за любого самого обшарпанного и урбанистического закоулка был слышен шепот моря.

Она шла вдоль глухого и нескончаемо длинного бетонного забора с враждебно торчащими прутьями, как вдруг впереди мелькала бархатная темнота. Это было оно, море: сонно ворочалось, набушевавшись за день, дремало в окружении оранжевых и белых ночников – городских огней.

Даже усталая и изможденная, Ася замечала, как живописно выделялся изгиб пустынной акации на фоне темной с бликами пустоты – это было оно, море. То самое.

То самое море, у которого Ася-пятилетка сосредоточенно строила песчаные крепости с опоясывающим рвом, куда каждая набегающая волна, подыгрывая, плескала воду с обломками ракушек.

То самое море, о котором она читала в приключенческих романах, о котором мечтала на скучных лекциях и неудачных свиданиях.

То самое.

В разных странах, на разных частях планеты море было одно. Оно всегда ждало ее домой, готовое принять в свои очистительные объятия.

Ася замерзла и измучилась, так мечталось о теплой постели, но она смирилась с неизбежностью и решила ночевать на улице. Она нашла детскую площадку, залезла в деревянный резной домик и там, скрывшись от ветра и чужих глаз, свернулась калачиком на сыром песке, подложила рюкзак под голову и уснула тревожным сном.

Глава 15

Ночуя в песочнице, следует быть готовым к неожиданному пробуждению. Будильником может послужить суровый дворник, решивший на рассвете прибрать детскую площадку. Или испуганный малыш с ведерком в одной руке и совочком в другой. Сон может быть потревожен злым бомжом, который облюбовал это местечко для собственного отдыха. И, конечно, самая нежелательная встреча – со служителем порядка, местным полицейским.

Асе повезло: ее разбудил любопытный собачий нос. Пахучая дворняга дышала Асе прямо в лицо и роняла горячие слюни на песок. От неожиданности Ася подскочила, задела головой низкий потолок. Дворняга завиляла хвостом и задом