Хомчик сделала пару шагов к научнику и так же одними губами спросила:

– Где?

Тот обвел рукой полукруг через дорогу прямо перед ними.

– Пси-активность. Высочайшая.

– Топь? Но излучение…

– Нет, не Топь. И не аномалии. Это… кажется, стражи…

– Какие еще, так вашу налево, стражи?! – Голос Алины повысился до уровня громкого шепота. Приблизившиеся Тимур, Павел и Кирилл смотрели на своего командира с удивлением.

– Вот такие. – Эдуард указал куда-то за спину Хомчик, и оперативница резко развернулась.

В сумерках, которые понемногу сгущались, хотя до вечера было еще довольно далеко, в глубине основательно заболоченного леса виднелись зеленоватые огоньки. Они парили примерно в полутора метрах над землей и медленно приближались. От одного взгляда на них стало холодно, а вот бусина пси-блокиратора за ухом, наоборот, нагрелась очень сильно. Алина поудобнее перехватила автомат, и ее движение повторили оперативники, но…

– Не поможет, – каким-то замороженным голосом произнес Эдуард. – С ними – нет.

– Фантомы? – севшим голосом спросила Хомчик.

Прохоренков кивнул. Судя по глазам, в его голове шел лихорадочный мыслительный процесс. Но Алина уже повернулась к парням:

– Тащите сюда «лояльных» – Алекса и Рому. Живо!

Тимур с Павлом кивнули и побежали назад по дороге. Кирилл остался рядом. Он продолжал побелевшими от напряжения пальцами сжимать автомат, хотя и понимал бесполезность оружия: что такое фантомы, в отряде знали все.

Огоньки продолжали медленно приближаться, охватывая авангард отряда полукольцом. Их неторопливое парение казалось похоронным шествием – настолько мрачно-торжественным оно было. И эта аналогия заставила Алину вздрогнуть.

– Старые лекала, – пробормотал себе под нос Эдуард, в каком-то полутрансе глядя на огоньки. – Краснотайгинск, Печора… Владимир… Черный Сталкер…

Хомчик прикоснулась к его плечу.

– Вы о чем, док? Какие, к черту, лекала, черный сталкер?!

– Думаю, он изолирован.

– Кто?

– Обломок. Поэтому все так: базовый набор приемов плюс чистая импровизация.

– Док, это все, конечно, очень интересно, но хочу вам напомнить, у нас проблема. Надо отходить – может, эти тоже отвянут, когда энергия кончится…

– Очень сомневаюсь, – послышался голос Романа, – что нам удастся отойти: они и с боков, и сзади.

– Точно, эти чертовы огоньки уже везде, – подтвердил вернувшийся вместе с «лояльным» Тимур, и, судя по некоторым ноткам в его голосе, держался он только огромным усилием воли. – Делать-то что будем? Алекс их жечь пытался – бесполезно, не берет их ничего!

Взгляды всех, даже Алины, невольно обратились к Прохоренкову, а тот стоял, бледный, с кривой улыбкой, все глядя на приближающиеся огоньки.

– Ментальное зеркало, – сорвалось с его губ. – Ну конечно, я должен был этого ожидать! – Внезапно глаза его прояснились. – Нужна сыворотка, иначе они…

Фраза научника оборвалась, будто ножом обрезанная, а взгляд застыл, остекленелый, устремленный, казалось, на что-то видимое только ему одному. Мгновение – и так же замер Тимур, судорожной хваткой сжимая автомат.

– Твою ж… – начала было свою любимую присказку Алина, но не закончила, так как взгляд ее наткнулся на ближайший огонек, и…

– Лешка?! – с невыразимым изумлением воскликнула она.

Таганайская Зона

– Твою бабушку! – Сзади, за валуном, за которым спрятался Волчара, лязгнул затвор автомата.

– Нет! – прошипел я в его сторону и тут же откатился под прикрытие куста, потому что следующая очередь Викинга прошила то место, где я лежал.

Сбоку зашуршало. Я скосил глаза – там шевелилась Блонди, зажимая рану в плече и одновременно пытаясь достать из разгрузки гранату. Я шикнул, а когда она подняла на меня взгляд, сделал страшные глаза и помотал головой из стороны в сторону – мол, не смей.

Я догадывался, что происходит. Такому могло быть всего два объяснения. Первое – порабощение разума псиоником. Вот только каких чертей полосатых Измененному делать так глубоко в Топи? Измененные – глаза и руки Обломков на территории людей, их передовой отряд для завоевания новых земель. Поэтому псионика отбрасываем. Второе – фантомы-стражи. О таких я только слышал рассказы, напоминающие жутковатые легенды вроде той, о Черном Сталкере во Владимирской Зоне. Лично пока не сталкивался – судьба миловала. Видимо, миловать она перестала. Если такой фантом взял под контроль тело Викинга или, того хуже, вселился в него – дело погано, но не безнадежно. По рассказам я знал, как в таких случаях действовали сталкеры. Конечно, черт его знает, сколько в тех рассказах было правды, а сколько фантазий, чтобы покрасоваться перед молодняком, но ничем лучшим я не располагал.

Проще всего сейчас, наверное, скосить одержимого очередью. Проще, если не учитывать, что это твой боевой товарищ, с которым ты не один пуд соли съел и который лично тебе дважды жизнь спасал. Проще, если не думать о том, что контроль фантома-стража – еще не приговор, и можно попробовать спасти Викинга. Только предпринимать что-то на сей счет надо прямо сейчас, потому что, к примеру, у Волчары могут нервы не выдержать, а Викинг… Эта мысль буквально проморозила меня от головы до пят – у Викинга вообще-то тоже, кроме автомата, еще и гранаты имеются.

С идеями у меня было весьма небогато, но одна все же нашлась. Я достал транквилизаторный пистолет со становыми дротиками. Жутко дефицитные и дорогие, в Зоне они, как правило, сгождаются редко, особенно в области Топи, но сейчас…

Меня словно под ребро кто ткнул сорваться с места, и тут же сверху, оттуда, где расположился Викинг, прилетел какой-то небольшой предмет… Время словно увязло в патоке, и дальнейшее уже воспринималось как в замедленном повторе.

Я падаю и качусь вниз по склону, как-то отстраненно воспринимаю вспышку и грохот взрыва там, где я только что был. Удар, боль… ох, мои ребра! Торчащая из травы коряга остановила мой скоростной спуск, вышибив при этом воздух из моих легких… Как в тумане вижу Волчару, поднимающегося из своего укрытия и наводящего автомат на темную фигуру вверху… на Викинга. Хочу закричать, но не могу: воздуха все еще нет, поэтому из горла вырывается лишь жалкий хрип. Но Волчара не успевает выстрелить – неведомая сила скручивает его в бараний рог, он падает, начинает корчиться в агонии… Мне наконец удается вдохнуть. Я приподнимаюсь, наводя транквилизаторный пистолет, который каким-то чудом не потерял при падении, на темную фигуру с костром на голове… Далеко, черти полосатые! Но выбора нет – медлить нельзя…

Наверное, это мой лучший выстрел за все времена, хотя готов допустить, что не обошлось без везения. Силуэт Викинга дергается, падает, и в тот же миг прекращается мука, терзающая Волчару… а время запускается в нормальном режиме. Мне очень хочется упасть и лежать, не поднимаясь, но я не могу себе этого позволить. С трудом встаю и, перемежая стоны с матом, так как отбиты не только ребра, начинаю подниматься по склону…