— Ну, попробуй теперь сказать, что я не гений?

— Признаю! Гений! Несомненный и безусловный!

— Так это вы?.. — вдруг осенило меня. — Ну,конечно! Это ты на руках бегал?

— Именно!

— Вот это да! Значит, ты таким макаром ключ Вальчикуподбросил?

— Йес, мэм!

— Обалдеть! Но кто эти парни? — продолжаладопытываться я.

— Да так, знакомые ребята, мы их случайно из автобусаприметили. Они на Нахалат-Беньямин часто выступают. Улица Нахалат-Беньямин —что-то вроде нашего Арбата.) Я сразу сообразил, что они нам могут оченьпригодиться. Я сам с ними иногда подрабатываю.

Матильда смотрела на Аркашку с немым восхищением. Володя жевыглядел подавленным.

— Володь, ну ты что? — попыталась я его утешить.

— Честно сказать, не знаю, что теперь делать. У меняуже руки опускаются. Столько трудов, и все задаром! А Курица? Что с нею будет?

— Но ведь можно же сделать так, как с Арье, —поменять пакеты!

— Не уверен. Если в Москве пакет вскрыли и обнаружилисахар, то сейчас такое поднимется! На Арье вряд ли падет подозрение, он ведь допоследней минуты не знал, что повезет. Но зато Курицу будут вести до самогосамолета, а то и до Москвы. И даже в сортире глаз с нее не спустят.

— Вов, а ты Аркашке все рассказал? — шепотомспросила я. Аркашка тем временем беседовал с Матильдой.

— Да. Он прекрасно нас понял. У него тетка умерла отнаркотиков. Он знает, почем фунт этого лиха. И кстати, он может очень нампригодиться. Ведь как гениально он все сегодня провернул, жалко, что зря.

— А что, чемодан исчез?

— Нет, чемодан на месте, а содержимое — тю-тю!

— Ой, — спохватилась я, — Мотька, мыопаздываем!

Мы действительно здорово опоздали. Дедушка с Ниночкой ужеждали нас и даже волновались. Куда вы запропастились? — кипятилсядед. — Я тебе уже не раз объяснял, что опаздывать — дурной тон! Этонеприлично!

— Дед, не шуми! У нас была уважительная причина, —сказала я, не зная даже, что придумаю, если меня спросят, какая же это причина.

Но, к счастью, никто ни о чем не спросил.

— Даю вам десять минут на сборы, и едем! —распорядился дед. — Владимир, ты с нами?

Володя замялся.

— Поехали, — шепнула ему я, — в дороге тожеможно думать.

— Нет, — вдруг решительно заявил он, —извините, Игорь Васильевич, но я не могу!

— Вольному воля! — сказал дед.

— Володик, почему бы тебе не поехать? — удивиласьЖеня.

— Мам, у меня есть дела! — отрезал он. Наконец мыспустились к машине, уселись.

— Поехали! — сказал дед и включил зажигание.Машина не завелась. — Что за черт! — выругался дед и попробовал ещераз. Машина заводиться не желала. Тогда дед вылез, открыл капот, но я-то знала,что это бесполезно, дед ничего не смыслит в моторах. И все-таки он покопалсятам, для вида, наверное, чтобы не ударить в грязь лицом перед молодой женой. Нотщетно. — Ниночка, может, ты посмотришь?

Ниночка вылезла и тоже заглянула в мотор.

— Но, Игорь, я же ничего в этом не понимаю, мы с тобойводим машину, как цирковые обезьяны! Рулить научили, и больше ничего не надо!

— Это ты верно подметила, — рассмеялся дед. —Черт, придется вызывать кого-то. Да, барышни, боюсь, что наша поездка сегодняне состоится. Пока то, да се, будет уже поздно. А на вечер я договорился сМишкой… Ох, как скверно все получается. Ладно, давайте пока придумаемчто-нибудь.

— Пойдемте в Яффо! — предложила я. — Там такздорово!

— А что, отличная идея! — одобрил меня дед. —Дорогу знаете?

— Знаем!

— Ниночка, ты не возражаешь? Нет? Тогда пошли, не будемвремя терять. Надо только кое-что из вещей наверх закинуть, а то не ровен час,из машины украсть могут.

Мы вчетвером гуляли в Яффо, потом поднимались на смотровуюплощадку самого высокого здания в Израиле — Мигдал Меир Шолом, — откудавесь город виден как на ладони. И, наконец, часов около семи проводили деда сНиночкой до гостиницы, где и простились с ними. Они улетают завтра утром. Еслибыть совершенно честной, я даже рада этому. Очень уж трудно разрываться междуудовольствиями (дедушка) и долгом (Курица).

Дома нас встретил понурый Володя.

— Что-то случилось?

— Да нет, только я ничего не могу придумать. Завтра мыедем в Реховот, и как прикажете смотреть в глаза Курице? Между прочим, оназвонила, вся в рыданиях! Этот подлец ее насмерть запугал.

— А чем?

— Не знаю, она по телефону не захотела говорить.

— А как мы с ней завтра поговорим, если там всебудут? — озабоченно пробормотала Мотька.

— Улучим минутку, не волнуйся! — успокоила яподругу.

— Понимаете, бабы, тут нужна какая-то основная,конструктивная, идея! Мы тут уже с Аркашкой кумекали, у него котелок варит, нопока… глухо, как в танке.

— А когда Арье возвращается? — спросила я.

— Сегодня ночью. Жалко, нельзя его встретить.

— Почему?

— Ехать в аэропорт заранее — невозможно, мать непустит, и вообще… А ночью автобусы не ходят.

— Может, возьмем такси? — предложила я. — Мнедед еще деньжат подкинул. Володя задумался.

— Нет, не стоит! — решил он наконец.

— Почему? — спросили мы с Мотькой.

— Светиться не стоит. Если кто-то из них, а они ведьбудущего встречать, увидит нас ночью, они сразу просекут, что мы тут неслучайно. Лучше я с утра сбегаю к Арье в лавку и все узнаю. Уж от меня-то онничего не скроет! — с гордостью произнес Володька.

— И мы с тобой пойдем! — вдруг заявилаМатильда. — Мы тоже не лыком шиты!

— А чего, пошли! — неожиданно быстро согласилсяВолодя. — Хотя погодите, мы же завтра в Реховот едем! Правда, ядоговорился с Марией Валерьевной, что мы приедем к часу… Думаю, все успеем.

— Конечно! С утра пойдем купаться, а потом на шук, кАрье.

С утра мы втроем поехали на пляж, Вальчика там не было. Мыискупались, и даже Вовка соизволил войти в воду. Загорать и сушиться мы нестали, а переодевшись, направились на шук Кармель, к Арье. Пройдя почти весьбазар насквозь, Мотька вдруг остановилась.

— Слушайте, — сказала она, — нельзя нам всемтуда вваливаться. Мало ли что… Особенно, если подмену уже обнаружили. Они могутустановить за Арье слежку.